– А по-моему. Бог не станет возражать. Если ребенок крещен ивсе такое, он попадет прямо в рай?

– Куда же еще, – согласился Болдок.

– А Бог обожает детей. Так в Библии сказано. Он будет радвстрече.

Болдок походил по комнате. Он был расстроен и не старалсяэтого скрыть.

– Послушай, Лаура, – сказал он наконец. – Ты должназаниматься своим делом.

– Это как раз мое дело.

– Нет! Твое дело – только ты сама. О себе молись сколькохочешь. Проси себе голубые глаза, или бриллиантовую диадему, или чтобы тыпобедила на конкурсе красоты. Самое худшее, что может случиться, – это что тебескажут «Да».

Лаура смотрела на него не понимая.

– Я тебе точно говорю, – сказал Болдок.

Лаура вежливо поблагодарила и сказала, что ей пора домой.

Когда она ушла, Болдок потер подбородок, почесал голову,подергал нос и рассеянно вставил в статью медоточивый отклик на книгу врага.

Лаура шла домой в глубокой задумчивости.

Проходя мимо маленькой католической церкви, онаостановилась. Женщина, приходившая днем помогать по кухне, была католичкой, иЛауре вспомнились беспорядочные обрывки бесед, к которым она прислушивалась,поддаваясь очарованию чего-то редкого, странного и к тому же запретного. Няня,которая исправно ходила в англиканскую церковь, имела весьма суровые взгляды нато, что она называла Вавилонской блудницей. Кто или что такое эта Блудница,Лаура не знала, кроме того, что она как-то связана с Вавилоном.

Ей на ум пришла болтовня Молли, как надо молиться обисполнении; для этого нужна свечка. Лаура еще немного поколебалась, потомглубоко вздохнула, оглянулась по сторонам и нырнула в церковь.

Там было темно и ничем не пахло, в отличие от церкви, кудаЛаура ходила по воскресеньям. Никакой Вавилонской блудницы не было, но былагипсовая статуя Дамы в Голубом плаще, перед ней стоял поднос, а на немпроволочные петли, в которых горели зажженные свечи. Рядом лежали свежие свечии стоял ящичек со щелью для денег.

Лаура замялась. Ее познания в теологии были путанны иограниченны. Она знала, что есть Бог, что он обязан ее любить, потому что онБог. Был также Дьявол, с рогами и хвостом, специалист по искушению. Вавилонскаяблудница занимала, видимо, какое-то промежуточное положение.

Наиболее благожелательной выглядела Леди в Голубом плаще,кажется, с ней можно было бы поговорить об исполнении желаний.

Лаура глубоко вздохнула и пошарила в кармане, где лежалнетронутый шестипенсовик – ее недельные карманные деньги.

Она опустила монету в щель и услыхала, как она звякнула.Назад дороги нет! Она взяла свечку, зажгла ее и вставила в держатель.Заговорила тихо и вежливо:

– Вот мое желание. Пожалуйста, заберите ребенка на небеса –И добавила:

– Как можно скорее, пожалуйста.

Она еще немного постояла. Свечи горели. Леди в Голубом плащепродолжала благожелательно смотреть. Лаура почувствовала какую-то пустоту вдуше. Потом нахмурившись вышла из церкви и пошла домой.

На террасе стояла детская коляска. Лаура подошла и всталарядом, глядя на спящего ребенка. Курчавая головка повернулась, веки поднялись,и на Лауру посмотрели несфокусированным взглядом синие глаза.

– Ты скоро попадешь в рай, – сообщила Лаура сестричке. – Враю очень хорошо, – убедительно добавила она. – Везде золото и драгоценныекамни. И арфы, – добавила она, минуту подумав. – Много ангелов с крыльями изнастоящих перьев. Там гораздо лучше, чем здесь.

Она подумала еще немного.

– Ты увидишь Чарльза. Ты только подумай! Увидишь Чарльза.

Анджела Франклин вышла из комнаты.

– Привет, Лаура. Ты разговариваешь с ребенком?

Она склонилась над коляской.

– Здравствуй, моя сладкая. Проснулась?

Артур Франклин вышел на террасу вслед за женой. Он сказал:

– Почему женщины говорят детям всякую чушь? А, Лаура? Ты недумаешь, что это странно?

– Я думаю, что это не чушь, – сказала Лаура.

– Вот как? А что же это? – Он улыбался, поддразнивая.

– Я думаю, это любовь.

Он чуть вздрогнул. «Лаура, – подумал он, – странная девочка.Трудно понять, что таит этот прямой, невыразительный взгляд».

– Нужно покрывало для коляски, вязаное или из муслина, я незнаю. Накрывать на улице. Я вечно боюсь, что на нее вскочит кошка, ляжет налицо, и крошка задохнется. Здесь вокруг полно кошек.

– Ба! – сказал муж. – Ты наслушалась бабьих сказок. Не верю,чтобы хоть когда-нибудь кошка задушила ребенка.

– О Артур, так бывает, об этом часто пишут в газетах.

– Не поручусь, что это правда.

– Все равно покрывало нужно, и еще надо сказать няне, чтобыпоглядывала из окна, все ли в порядке.

О дорогой, как жаль, что нашей старой няне пришлось уехать кумирающей сестре. Эта новая – я в ней не очень уверена.

– Почему же? По-моему, милая девушка. Любит ребенка, имеетхорошие рекомендации и все такое.

– Да, конечно, с виду все в порядке. И все же – В еерекомендациях есть пробел в полтора года.

– Она ухаживала за матерью.

– Все они так говорят! Тем более что нельзя проверить. Аможет, она по некоторым причинам не желает, чтобы мы знали.

– Думаешь, она попала в беду?

Анджела кинула ему предостерегающий взгляд, кивнув на Лауру.

– Осторожнее, Артур. Нет, я не это имела в виду.

– Что же, дорогая?

– Не могу сказать. Просто когда я с ней разговариваю, ячувствую, что она беспокоится, как бы мы что-то не узнали.

– Хочешь вызвать полицию?

– Артур! Очень глупая шутка.

Лаура тихо вышла. Она была понятливая девочка, она видела,что отец и мать хотели бы поговорить о новой няне, не смущаясь ее присутствием.Новая няня ее не интересовала; бледная, темноволосая девушка, с мягкимвыговором, она проявляла доброту к Лауре, но была ей совершенно не интересна.

Лаура думала о Леди в Голубом плаще.