Для броненосцев же береговой обороны и для судов, несущих внутреннюю службу, а равно и для миноносцев и истребителей, германским морским министерством, после целого ряда опытов, произведенных в Немецком море при различных условиях освещения, принят для боевой окраски коричнево-желтый цвет, более всего приближающийся издали к общему виду воды в Немецком и Балтийском морях. Опыты показали, что суда, окрашенные в этот цвет, могут подойти к неприятелю, не будучи обнаружены его электрическими прожекторами, гораздо ближе, чем суда, окрашенные в какой-либо другой цвет. Впрочем, германцы считают еще этот вопрос открытым и смотрят на сделанный выбор цветов лишь как на предварительный.

С другой стороны, французы постоянно меняют свои взгляды на этот предмет. Дет 10 или 11 назад показалось было, что они уже решили этот вопрос окончательно. Многие помнят сенсацию, которую произвело в 1 891 г. прибытие на Спитхедский рейд эскадры адмирала Жерве. Был пасмурный и шквалистый день, и к тому времени, когда ожидались французы, в море не было видно еще и следа их. Но несколько минут спустя, как бы совершенно внезапно, французская эскадра проходила уже мимо Spit Fork, чтобы затем занять свои места на рейде, около английской эскадры Канала. Это было триумфом "toile mouillee", этого таинственного желтовато-серого цвета, который смущал столь многих, пока не выяснилось, что это просто цвет мокрого полотна. Французы втихомолку производили в Шербурге опыты, окрашивая один борт судна в общепринятый тогда во всех флотах черный цвет, а другой – сперва в серый, затем в желтовато-серый и т.д., и поворачивая после этого судно кругом, чтобы определить контраст видимости этих цветов. Наконец один находчивый офицер напал на цвет "toile mouillee". Впрочем, следует заметить, что в настоящее время цвет этот уже не пользуется прежним расположением, так как обнаружилось, что он легко открывается ночью при помощи электрического прожектора, как это происходит также и с принятыми теперь в германском флоте цветами – серым и коричнево-желтым.

Что касается английского флота, то всем известно, каким образом красятся обыкновенно английские военные суда: броненосцы и крейсеры имеют черные корпусы, белые надстройки, барбеты и орудия и бледно-коричнево-желтые дымовые трубы и мачты, истребители же миноносцев и миноносцы окрашиваются сплошь в тусклый черный цвет. Это, конечно, не значит еше, что английские военные суда будут иметь такую же внешность и в военное время, но английское адмиралтейство не остановилось еще окончательно на выборе цвета окраски для военного времени. Судам английского флота приходится плавать по всему свету, при всевозможных условиях освещения, встречаемых в разных морях. В течение последних семнадцати лет было сделано по этому вопросу много разных предложений и произведены различные опыты, отчасти официальные, но больше неофициальные; да и в настоящее еще время подобные опыты ведутся на эскадре Канала.

Вопрос о военной окраске судов впервые заставил обратить на себя внимание в 1886 г., когда возник грозный призрак войны с Россией. В виду возможности открытия военных действий было предписано окрасить мобилизованные суда, с их дымовыми трубами, мачтами и корпусами, в так называемый официально-нейтральный цвет. Наиболее подходящим цветом признавался серый с некоторым красноватым оттенком, но предписание было дано в самых общих выражениях, и затем не последовало никаких указаний относительно состава подходящей краски. Результаты оказались неудовлетворительными, вследствие многочисленности оттенков серого цвета, примененных разными окрасчиками. Поэтому, говорят, было не редкость встретить три стоящие вместе на якоре судна, одно из которых было окрашено в красновато-серый цвет, другое – в синевато- серый и третье -почти в белый. А между тем все они согласовались с официальным предписанием и считались окрашенными в нейтральный цвет.

Броненосцы типа “Канопус".

(Сведения о кораблях, опубликованные в английском справочнике “JANE’S FIGHTING SHIPS". 1905-06.)

(марсовые орудия с грот-мачт сняли к концу 1907 года, а с фок-мачт в 1909 году). На “Вендженс” два 3-фунтовых орудия перенесли на носовой мостик, на остальных кораблях их установили на надстройке в кормовой и носовой части.

В 1906-1907 году на броненосцах с главной палубы убрали 12-фунтовые орудия и перенесли на носовую надстройку (единственным исключением стал “Вендженс”), а носовые порты заделали. В 1905-1907 годах с мачт убрали прожектора и установили их над казематами 6-дм орудий. На всех броненосцах этого типа, за исключением “Альбиона”, прожекторы сняли: на “Канопусе” его убрали вообще, на “Голиафе”, “Оушене” и “Вендженсе” установили на новой платформе под постом управления огнем, на “Глори” сначала на топе фок-мачты, а затем в 1907 году оба прожектора перенесли на крышу каземата.

В 1907-1909 годах на всех броненосцах этого типа на шлюпочной палубе установили по 2 24-дм прожектора, в 1907-1908 годах сняли мачтовый семафор и установили новые радиоантенны, но в 1908 году изменили место установки радиоантенны на “Канопусе” – вместо гафеля её разместили на брам- стеньге.

На рейде Мальты. Конец 1890-х – начало 1900-х гг.

Слева направо броненосцы “Канопус", “Рэмиллис" и “Роял Соверен"

Броненосец “Канопус". 1917 г. (Наружный вид центральной части корпуса)

Из книги О. Parkes British Battleships. London. 1966.

В 1909-1910 годах, когда ввели стандартную систему марок на трубах, они появились уже на всех кораблях. 1910-1911 годах на некоторых броненосцах серии установили новые и модернизированные индикаторы указания дистанции до цели. Их установили или на марсе, или на кормовом посту управления огнем, или на платформе под носовым постом управления огнем. Они и приборы, установленные в 1905 году, использовались как экспериментальные и к 1914 году были демонтированы. В это же время на “Оушн”, “Вендженсе”, “Глори”, “Альбионе” и “Голиафе” радиоантенну убрали с гафеля и установили на брам- стеньге, по образцу “Канопуса”.

В 1912 году на “Вендженс” прожекторы, ранее находившиеся на шлюпочной палубе и над казематами, были перемещены на носовой мостик. На броненосцах оставили 6 прожекторов. В 1912-1913 годах с него сняли противоминные сети, а с остальных броненосцев серии их убрали, но позднее. В 1914 г. тяжелый рангоут начали убирать с мачт. В августе 1914 года марки на трубах закрасили.

На “Канопусе” во время операции против эскадры адмирала фон Шпее установили фальшивую третью трубу. Во время пребывания в Порт-Стенли на нем был установлен дополнительный пост управления огнем над основным, топы мачт срезали, корабль закамуфлировали, а в феврале 1915 года установили небольшую гаубицу на крыше носовой башни главного калибра. Основным ее назначением была борьба с турецкими береговыми батареями в Дарданеллах, на близких дистанциях. Её мало использовали и весной сняли. Небольшие зенитные орудия, вероятно 3-фунтовые, были установлены в конце 1915 года на “Альбионе” на кватердеке и на “Вендженсе” на крыше обеих башен.