«И на последнем выдохе – спасибо тебе. За то, что был рядом с самого первого дня. За то, что поддерживал и помогал. За то, что верил в нашу любовь, которую я не смогла сберечь. Спасибо, но мне надо дальше».Очарование Лигурии

В конце осени европейские вечера стали более ветреными. Будто напоминая кораблю о том, что пора наносить на карту новый маршрут – далеко на запад, туда, где кончается океан.

В конце осени в Италии лимонные и мандариновые деревья щедро осыпали жителей своими плодами. Тот небольшой портовый город был окутан терпким цитрусовым ароматом. И каждое дерево пахло по-своему. На юге аромат был более сильный и резкий, а ближе к северу он становился все нежнее и прохладнее. Резкие ноябрьские ветра разносили запах свежих фруктов в самые отдаленные уголки страны.

Порт Ла Специя – это та самая Италия, которую художники рисуют на живописных открытках и картинах, – шумная и разноцветная, с запахами роз и апельсинов и звонким детским смехом. С развешанным бельем на балконах и угловыми кафе с клетчатыми скатертями. Со старыми обветшалыми зданиями и местными жителями, неспешно прогуливающимися по узким улочкам.

Ла Специю часто звали «поэтической бухтой», потому что многие поэты, от Байрона до Данте, искали в ней свое вдохновение.

Сойдя на берег, я оказалась на широкой набережной, вдоль которой тянулась пальмовая аллея, уходящая в глубь города. А вдалеке, на холме Колле-дель-Поджио, виднелась крепость Сан-Джорджо. Ее западные ворота украшал герб Генуи, а северные – изображение святого Георгия. Внутри был оборудован археологический музей, по которому я медленно прогуливалась, узнавая новое о культурных традициях региона Лигурия.

Недалеко от порта находился небольшой городской парк с деревянными лавочками. В нем высокие кедровые деревья росли бок о бок с маленькими пальмами и кустами олеандров. Этот парк был похож на дикий лес, где местные построили маленькие ветхие скамейки, чтобы отдыхать. Но в этом месте было свое великолепие – величественная и безграничная красота природы, которую хотелось рассматривать, находя прелесть в повседневности.

Там в холодном ноябре я прощалась с Европой. Чтобы сменить пиджаки и шейные платки на более привычные шорты и майки у берегов жаркой Латинской Америки.В том ноябре

Спустя несколько дней и семь часовых поясов корабль причалил к порту Колон в душной Панаме.

В том ноябре было легко. Он пах соленым морем и спелыми манго на колумбийском рынке, вплетаясь в волосы солнечными лучами и нежным карибским ветром. В том ноябре я научилась слушать голос своей души. Я начала искать ответы не во внешнем мире, а внутри, ныряя и погружаясь в глубь необъятного океана в своем сердце. Я научилась говорить «нет» тому, чего не хочу. И шептать тихое «да» своим самым тайным желаниям.

В том ноябре жизнь свела меня с двумя людьми, ставшими мне родными.Влада

Она каким-то чудом находила в портах время на укладку, маникюр и депиляцию. Всегда ярко накрашенная, Влада любила сочетать голубой с желтым – краски моря и солнца. Она была очень активная и взбалмошная, пила по несколько чашек эспрессо за раз и очень много курила. Я часто пересекалась с ней в баре для экипажа после рабочей смены. Шумная Влада знала все компании и постоянно бегала к разным столикам, собирая внушительную коллекцию дружеских поцелуев и рукопожатий.

Иногда мы вместе приходили в кафе на пляже райского карибского острова. Его огромная территория с видом на круизные корабли была окружена пальмами и высокими кустами багровых роз. Тот пляж напоминал мне о юности, проведенной на Золотых Песках в Болгарии. Я улетала мыслями в те далекие годы, вспоминая отель «Адмирал» на берегу Черного моря и яркие ночи с пенными вечеринками.

А Влада смотрела в даль синего моря, запивая каждую сигарету новой чашкой кофе. В родном Дубровнике у нее остались маленькая дочь и женатый мужчина.

– Я приехала работать на корабле, чтобы разобраться в своей жизни, а в итоге запуталась еще сильнее, – задумчиво говорила она.

Убегая от проблем родного города, она убегала от себя. Моя подруга искала любовь в другом человеке, растворяясь в нем и перекладывая ответственность за собственное счастье. Без памяти влюбленная в чужого мужчину, она не понимала, где ее место в этом мире. И, как многие из моряков, она нашла его у моря, которое залечивало ее раны долгие восемь месяцев.Хосе

В один из вечеров, прогуливаясь с Владой по кораблю, мы впервые зашли в Viking Lounge – ночной клуб на девятой палубе. В переливающемся при свете прожекторов баре с кожаными диванами играла тихая музыка, а приветливые официанты разносили гостям разноцветные коктейли.

В том полупустом баре я познакомилась с бар-менеджером корабля. Невысокий темноглазый мужчина приносил нам многослойные напитки и готовил свой фирменный коктейль – сладкий яблочный мартини.

Спустя минуту знакомства мы уже общались как старые друзья, запивая сладкими коктейлями рассказы о латиноамериканских пляжах и Карибских островах. Хосе рассказал про свое детство в солнечном Уругвае и в бескрайних горах Перу. Рассказал, как в двадцать лет он уехал за мечтой в Лос-Анджелес, где открыл несколько ресторанов перуанской кухни. А потеряв бизнес, стал работать барменом на огромном круизном лайнере, на котором за несколько лет стал главой своего департамента.

Мы проболтали в баре до утра. Вернувшись в каюту на рассвете, я на цыпочках зашла в ванную, чтобы не разбудить соседку. Глаза, которые я увидела в зеркале, изумили меня. Это были глаза маленькой девочки, изучающей этот мир, мои глаза из далекого детства, которые смотрели на меня, взрослую, со вселенской мудростью и пониманием, с безусловной любовью и приятием.

Когда-то мой учитель по йоге рассказывал мне о практике общения со своей душой через зеркало. Он говорил, что надо непрерывно смотреть себе в глаза. Там найдутся все ответы. Ведь там живет душа, с которой можно говорить напрямую.

Я не делала эту практику. Но неожиданно, на рассвете, в крошечной каюте, эта практика нашла меня. Мои глаза говорили со мной из далекого счастливого детства. Моя душа снова радовалась, как когда-то в свои пять лет.

Там, перед зеркалом, я нашла любовь. Не в уругвайце, работающем начальником баров корабля. Я нашла ее в себе – на дне своих глаз, в душе.

Baby beach

Хосе смешил меня и рассказывал удивительные истории о жизни в Южной и Северной Америках. Иногда мы брали напрокат старенький «Мерседес» и уезжали на юг острова Аруба. Это был самый край рая, где в кафе у нас был свой столик и свое любимое блюдо с креветками и осьминогами. Где море казалось еще светлее и прозрачнее, а в воздухе витал аромат свободы.

На золотистом пляже был мягкий песок с перламутровым отливом и раскиданные по всей территории разноцветные ракушки. Пенистые волны бились о ноги и отступали вдаль, чтобы снова приблизиться. Мы шли по пляжу и оставляли следы на песке. А через секунду их смывало ласковое море.

Волны, разукрашенные лучами декабрьского солнца, нежно обнимали берег пеной и забирали в свои неземные глубины частички песка. Так же, как и следы на берегу, ласково и смиренно море стирало раны в сердце. Медленно, но всегда безукоризненно.