Стала заваливаться, рискуя удариться еще и головой. Невидимый визитер успел подхватить меня на руки и поднять с пола, прижимая к своей груди.

Я ничего перед собой не видела. Могла лишь слышать и чувствовать. Осознание, что вообще-то не успела обмотаться хотя бы полотенцем напугало. Я была настолько беззащитна, смущена и измучена душевно, что наплевала на все. Пусть видят такой. Пусть делают, что хотят.

Мое безвольное тело уложили на кровать и прикрыли одеялом. Открыла рот, чтобы поблагодарить и ничего не произнесла. Голос пропал. Каким образом? Я не кричала, не звала на помощь. Тогда что произошло?

— Все хорошо. — эти интонации я узнаю всегда. И руки, касающиеся волос и лица — тоже. Еще от моего спасителя и похитителя пахло табаком. Была у Минаева вредная привычка, ни дня без сигареты прожить не мог. По резкому запаху не сложно было догадаться — курил он перед тем, как прийти ко мне. Зачем? Лучше не знать.

— Что случилось? — в комнату вошла Риана. Ее я тоже узнала по встревоженному голосу. — Ты использовал кристалл связи.

— Злата упала, — коротко бросил парень. — Сообщи отцу. Лекаря я уже вызвал.

— Ох. Как же так?

— Мама, давай без расспросов, — раздраженно произнес Стас.

Дальше я ничего не слышала. Сознание решило исполнить мою заветную мечту и вновь погрузило во мрак. Такой успокаивающий и дарящий умиротворение. Это было единственное, чего я так хотела. Забыться. Не видеть, не слышать, не существовать. Плевать, что подобное состояние будет продолжаться непродолжительное время. Его вполне хватит, чтобы, очнувшись, опять играть роль невозмутимой, оскорбленной девушки.

Пришел ли лекарь? Что с моей ногой? Сильно ли я приложилась об пол? Спросить об этом в забытьи было не у кого. Я просто парила в темноте и готовилась к очередным испытаниям,

которые этот мир обязательно мне подбросит. Справлюсь ли я с ними? Опять же, не знала. Я просто безумно хотела вернуться в свой мир. Возможно ли это?

Потянулась, довольно улыбаясь. Настроение было хорошим. И это несмотря на то, что сегодня надо было целый день готовиться к предстоящим экзаменам. Повернулась на правый бок, обняла подушку руками, зарываясь в нее лицом. Хорошо как…

— Вижу, ты пришла в норму, Золотая.

Как обухом по голове, ногой под дых, ледяной водой по маковке. Улыбка сразу слетела с лица, а голова взорвалась фейерверком из воспоминаний. Отстранилась от подушки и, упираясь локтями в матрас, посмотрела в сторону, откуда услышала голос. Минаев.

— Ты что здесь забыл? — возмутилась, и стала быстро поправлять на себе одеяло. Щеки опалило жаром. Неподалеку в кресле, закинув ногу на ногу сидел мой персональный кошмар и мучитель. И он видел меня абсолютно голой. Стыд какой.

— Тебя, — спокойный ответ. Говорил так, будто это прописная истина.

— Вот уж дудки, — скрывшись в одеяле по макушку, буркнула.

Я стала напоминать себе гусеницу. Лежу на животе, удерживаю кое-как одеяло, осталось только сделать характерное для гусеницы движение (в моем случае приподнять попу кверху) и все, не отличишь.

— Разве у вас, приличных людей так принято? — возмутилась, через щелочку смотря на парня. — Сидеть возле кровати незамужней девушки. Это не грозит моей репутации?

— Будем считать, что ты моя названая сестра, — лениво проговорил Стас, пристально следя за мной. — Если тебя это успокоит.

Меня это не успокаивало. Меня это медленно, но верно убивало. Выворачивало наизнанку, дробило кости, проходилось пламенем по коже. Чего-чего, а сестрой для этого мерзавца я становиться не желала ни при каких обстоятельствах.

Продолжить столь мучительную для меня беседу не получилось. Дверь без стука распахнулась, впуская в комнату высокую, статную женщину средних лет. Идеальная прическа, суровый взгляд темно-зеленых глаз, тонкие губы. Платье на ней было на первый взгляд простое. На первый. Когда незнакомка подошла чуть ближе, смогла разглядеть узор на пару тонов темнее. Высунула голову, чтобы поздороваться с гостьей, но она заговорила первой:

— Добрый день, Злата, — она строго посмотрела на меня. Потом перевела хмурый взор на продолжающего сидеть в кресле Стэйса. — А вы молодой человек все такой же невоспитанный. Стэйс, что ты забыл в комнате молодой леди?

Мою честь, судя по всему. По лукавому взгляду видела, что он не прочь ее испортить. Поэтому и сидит до сих пор, не оправдывается.

Не сразу заметила стоящих позади родителей Минаева. Глории видно не было. По лицу мужчины было несложно догадаться, что он не очень доволен поведением сына.

— Стэйс, — позвал его Карол, — ты провоцируешь определенную ситуацию. Зачем?

Ответа не последовало. Мой одногруппник (или лучше считать его уже бывшим одногруппником?), медленно, словно издеваясь, встал с кресла и направился в сторону родителей. Кивнул притихшей незнакомке, прошел мимо нее и остановился напротив отца.

— Поговорить надо, — бросил парень и вышел из комнаты. Его родитель направился следом. Молча, без допросов на глазах у всех собравшихся.

— Простите нас, леди, — произнес мужчина, на миг задержавшись на пороге комнаты.

И вот я осталась в чисто женском обществе. Риана уходить вслед за мужем не стала. С опаской косилась на незнакомку, которая буравила меня недовольным взором.

— Я забираю девочку, — наконец, сказала она, оборачиваясь к хозяйке дома. — Попроси, чтобы собрали ее вещи. Как я поняла, она оправилась от произошедшего?

— Да, — кивнула ее собеседница. — Лекарь сказал, что рана на ноге затянулась. Ушибы к утру уже должны были исчезнуть.

Я продолжала смотреть на незнакомку, которая была недовольна поведением Станислава, но сама так и не удосужилась представиться. Определенно, в местных порядках я не разбиралась. Вроде передо мной стояли самые настоящие леди. Поведение же иногда выбивалось из того, что я привыкла представлять себе в голосе, при слове «Этикет».

— Пусть обедает и собирается. Я ее здесь не оставлю.

— Почему? — Не то чтобы хотела задержаться в этом доме, но я понятия не имела, куда меня собираются увозить. И кто.

— Эриза, дорогая, — всплеснула руками Риана, — Злата только очнулась. Было бы неплохо, если бы господин Этен осмотрел ее еще раз. Ты торопишь события.

— Она находится в одном доме с неженатым мужчиной, — дама уперла руки в бока. — Если вы хотите, чтобы я занялась ее воспитанием и обучением, пойдете на уступки. Три месяца не такой большой срок, чтобы превратить забитого котенка в Итарийскую кошку.

Так тонко страшненькой меня еще никто не называл.

Лежать на животе стало неудобно. Плюс, одеяло оказалось довольно теплым и было жарко. Перед тем, как выбираться из-под пухового прикрытия, проверила наличие на себе сорочки или пижамы. Сорочка.