– Давай, жду тебя.

После расставания с Николаем, Сергей еще поговорил с двумя грузчиками и отправился к себе в кабинет.

Какое-то чувство переполняло его. Он почувствовал плохо объяснимую словами страсть охотника, который напал на след зверя.

Теперь сыщик только и думал, как бы не потерять этот след. След не простого зверя. А зверя вооруженного и непредсказуемого. Никто не знает, что он может выкинуть в следующую минуту. Поэтому выследить его и остановить нужно обязательно. И как можно быстрее. Нужно по долгу службы. Но самое главное это нужно сделать для того, чтобы он не наделал еще больше того, что уже совершил.

Такое состояние ему было знакомо. Оно возникало в тот момент, когда нужно было мобилизоваться и сделать что-то такое, что в обыденной жизни он делать не стал бы, да и просто не смог бы. Сам он не понимал толком, откуда у него возникает такое состояние. Это было как само собой разумеющееся в данной конкретной ситуации.

Он уже не мог думать ни о чем другом, как только о том, чтобы найти и обезвредить преступника. Как будто тот был не просто преступником, а злейшим врагом ему самому.

Один его товарищ, правда, погибший год назад по своей же оплошности, говорил в свое время, что опасность щекочет его нервы. Это и приятно, и в то же время тревожно как-то. В таком состоянии он готов был на подвиг.

Вот и Сергей сейчас испытывал такое же состояние. Состояние охотника, вышедшего на след зверя, и опасающегося потерять этот след.

В помещении ЛПМ были все те же лица, за исключением разве, что начальника, который еще не приехал, да двух милиционеров, которые пошли рыскать по станции в поисках следов Дорожко.

Попов сел на свой стул перед столом около окна. Через это окно он мог, не вставая со стула, осматривать большую территорию грузового двора. Естественно, кроме внутренней части крытого ангара и места выгрузки сыпучих грузов, которое располагалось в дальнем конце двора.

Полистав телефонный справочник, он нашел контактные телефоны мелькомбината. Выписал их на листик, который сложил вчетверо и зажал в кулаке.

Буквально через пару минут он увидел, как от ангара в сторону здания, где размещался ЛПМ, направляется Болотов. Еще через минуту тот уже входил в кабинет.

– Какие люди и без охраны! – весело приветствовал его Стрельченко.

Это лишний раз подтверждало, что он действительно знал практически всех работников станции и со всеми у него были ровные отношения.

– Да, вот зашел позвонить на халяву, если не возражаете?

– Кто бы возражал, а мы так нет. Звони.

Говоря это, Сергей осторожно кивнул в сторону кабинета шефа, который был пустой.

Николай понял намек.

– Ребята, если можно я позвоню с другого телефона, чтобы не занимать ваш.

– Ну, что разрешим человеку? – спросил не понятно у кого Сергей. – Тайну его мы все равно узнаем, только позже. Иди, звони. Желательно только не по междугородке.

– Нет, нет, это по городу.

Пока Николай направлялся в кабинет шефа, который был смежным с их кабинетом, Сергей как бы ненароком сблизился с ним и незаметно для присутствующих передал ему записку с номерами телефонов.

После этого подошел к старшине.

– Ничего нового не сообщали, пока меня не было?

– Нет, никто не звонил.

– Может, этого злыдня уже задержали, а мы тут не знаем просто ничего? – как-то неуверенно проговорил Веснушкин. Хотя даже по его тону было понятно, что он и сам – то в это не верит.

– Такое никто скрывать не станет. Сразу же дали бы отбой тревоге. Ведь сейчас множество людей работает только на раскрытие этого преступления, – уверенно проговорил старшина.

– Согласен на все сто, – это Сергей поддержал старшину.

Сказал это так, чисто машинально. При этом всем своим видом старался не показывать, что его сейчас больше всего на свете интересовал разговор Николая с кем-то по телефону. Ах, как бы он хотел услышать сразу то, что отвечали Болотову. Он ведь даже не знал, с кем тот разговаривал. По отдельным словам Николая общую картину составить было трудно. Тихонько вздохнув про себя, Сергей стал ожидать, что ему скажет Николай. Время для него тянулось медленно. А разговор все не кончался.

Наконец тот положил трубку на аппарат и вышел из кабинета шефа. Слегка кивнул головой Сергею в сторону выхода.

– Спасибо, ребята. С меня пол – литра.

– Каждому, – засмеялся старшина.

– Идет. Ну, пока.

– Пока.

Николай вышел из кабинета.

      По его веселому тону Сергей понял, что тот узнал что – то интересное. Его подмывало спросить напрямую об этом. Но он вовремя остановился. Не все полагалось знать даже тем, кто работал с ним в милиции. Разные люди бывают. Даже небольшая оплошность в работе с агентами могла повлечь большую беду. И фактов таких довольно много.

Подождав несколько минут, Сергей тоже вышел из кабинета в коридор. Николай стоял около окна и прикуривал сигарету.

– Не томи. Что узнал? – Попов сразу же, но только тихо обратился к Николаю.

– Все нормально, Николаевич. Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Значит, так. Мой знакомый машинист тепловоза сказал, что Дорожко пришел к машинистам ночной смены под утро. Предыдущая бригада сообщила, что он был поддатый. Попросился на постой до 11 часов. Просил его разбудить, если сам не встанет. Значит, до 11 он будет там. Никаких вещей, сумок у него не видел. Вел тот себя нормально, как обычно. Он оказывается уже несколько раз, таким же образом, ночевал у них в домике. Хоть и бывший, но все-таки свой. Поэтому ничего необычного в этом нет. По крайней мере, для машиниста, с которым я разговаривал. Тем более, что Дорожко принес с собой две бутылки водки. Одну распили те, кто сменился утром. А другую бутылку уже эта бригада собралась оприходовать после окончания смены вечером. Сейчас Дорожко спит. Он сам это видел, когда заступал на смену.

– Твой друг не мог ошибиться? Хотя о чем это я. Он же его хорошо знает. Я так на всякий случай спросил. Слишком просто ларчик открывается.

– Просто, да не очень. Я понимаю так, что, наломав дров, Дорожко сдаваться сам не собирается. У него пистолет. Может и пальнуть в кого-нибудь.

– Ну, мы еще посмотрим, кто по бульвару пройдется гоголем.

Сергей задумался. Он представил себе на секунду, как вяжет Дорожко и отнимает пистолет. Кстати, ни о какой славе он при этом даже не подумал. Не об этом у