— Я живу в центре, — просипела со своего места Катерина, кутаясь в его пиджак.

— Помню, — усмехнулся он и добавил спокойно: — Я подумал, что Алиска обрадуется, если ты сегодня приедешь.

Катя кивнула, понимая, что бывший муж прав, а потом поинтересовалась настороженно:

— А твои родители?

— Будут просто счастливы, — заявил он без тени сарказма. — Они любят тебя.

— Я знаю, — выдохнула Катя.

Дом старших Сарычевых встретил Катерину запахом жареного мяса и прыгающей от радости дочерью.

— Мама, мама, — все повторяла Алиса, а потом расстроилась: — А мы с дедушкой «Время первых» вместе смотреть собирались…

— Ну вот, — огорчилась Катя, даже не зная, что предпринять.

— Оставайся у нас, — предложила свекровь. — Сейчас баньку натопим. Ты пока попаришься, а наши фильм посмотрят. Потом чайку попьем, и на боковую.

— Хорошо, — кивнула свекрови Катерина. — Я с Алисой лягу, а утром такси вызовем.

— Я отвезу, — предупредительно заметил Феликс и добавил поспешно: — Тоже фильм хочу посмотреть. Ни разу целиком не видел.

Устроившись в жарко натопленной парилке, Катя разомлела. Мысли сами потекли в безопасном направлении.

«Интересно, действительно ли Буров гуляет от Ленки? Или это ее галлюцинации? — лениво осведомилась она, глядя на потолок, вымощенный липовой доской. Но потолок хранил молчание. — Уж кто — кто, а Буров! — мысленно возмутилась Катерина и невзначай вспомнила, что у первой жены Ленка увела Сергея Петровича после многолетнего романа. Так что…Все возможно, — недовольно хмыкнула она и внезапно представила со стороны, будто в компьютерной игре, как парочки соединяются, а потом сходятся с другими партнерами. Этот процесс продолжается снова и снова. Вырастают дети, воспитанные на примере родителей, и повторяют их судьбу. — Какое — то броуновское движение», — подумалось ей. Катерина прикрыла глаза и сама не заметила, как задремала. Она не слышала, как осторожно отворилась дверь в предбанник, как кто — то аккуратно прошелся по комнате отдыха, а затем распахнул дверь в парилку.

— Катя, — прошептал Феликс, устраиваясь рядом. И чуть не свалился со скамьи от бодрого пинка проснувшейся жены.

— Ты что, — возмущенно прошипела она, — сдурел, Сарычев?

— Я подумал, Катюнь, — буркнул он, наваливаясь сверху, — клин нужно вышибать клином. Ну знаешь, как в прививке содержится малая доля вируса.

— Хорошее погоняло для прокурора, — хмыкнула Катя. — Вирус!

— Да погоди, — рассмеялся он и по — хозяйски провел рукой по груди, а потом передвинул ладонь ниже. Обвел требовательным движением пупок и сместил пальцы вниз, ощущая абсолютно гладкую поверхность.

— Чувствую себя педофилом, — усмехнулся он, проникая внутрь.

Катерина негодующе завертелась в его руках, а потом вывернулась из объятий.

— Феликс, прости, — попробовала остановить его.

— Нет, милая, нет, — рыкнул он и добавил угрожающе, слегка стукнув по попе: — Перестань рыпаться, сука!

— Но я не хочу тебя, — пробормотала она, понимая, что не в силах сдержать его натиск.

— А мне плевать, — просипел он. — Ты моя, и никому больше не дозволено до тебя дотрагиваться.

— Феликс, — попыталась образумить мужа Катерина. — Пожалуйста…

Но он уже подмял ее под себя и, невзирая на ее протесты, вторгся внутрь. Зарычал победно:

— Катя, сопротивление бесполезно!

Как будто она этого не понимала. Пришлось расслабиться и даже пару раз подмахнуть. Лет пять назад она бы с радостью отдала почку, лишь бы Сарычев только взглянул на нее, а потом появился Реваз. Хотя ему бы больше подошло имя Реванш. Богатый, щедрый и красивый жених вымел из Катькиной дурной головы все мысли о Феликсе, заставил по — новому посмотреть на себя, возвеличил до королевы, а потом тоже бросил, словно одноразовую посуду. Дождавшись, когда бывший муж перестанет терзать ее тело, Катерина молча прошла в ванную и встала под душ.



— Ну как прививочка? — хохотнул Феликс, заходя следом.

— Стало только хуже. Теперь я понимаю, почему люди отказываются от вакцинации, — отрезала Катя и пригрозила бывшему: — Не подходи.

— Дура, — выругался Сарычев и со всей силы грохнул дверью.

— Ты еще рогами постучи, — хмыкнула себе под нос Катерина.

Закрывшись в душевой, Катерина в изнеможении опустилась на пол и разревелась.

— Открой, слышишь! — из-за двери потребовал Феликс. — Иначе дверь вышибу.

— Твоему папе не понравится! — крикнула Катя. — Ему потом чинить.

— Катя, — предупредил муж. — Давай поговорим по-хорошему. Приставать не буду, обещаю!

— Ладно, — поколебавшись с минуту, она распахнула дверь, окинула бывшего супруга уничижительным взглядом. — Выйди, я оденусь, и поговорим.

— Хорошо-хорошо, — миролюбиво заметил Феликс и, приподняв руки в знак поражения, бросил негромко: — Сдаюсь-сдаюсь.

Но стоило ей торопливо натянуть нижнее белье, как Сарычев тут же оказался рядом, игриво шлепнул по заднице, попытался облапить. Катя отскочила в сторону, не желая терпеть его прикосновения.

— Хватит выделываться, милая, — негромко обронил Феликс. — Давай попробуем еще раз. Алиса очень переживает.

— Когда ты вздумал стать мачо и трахать все подряд, она тоже переживала. Ты думаешь, меньше, чем сейчас?

— Уже пора забыть мой фортель. Так сказать, прошел срок исковой давности, — хохотнул он, веселясь от одному ему смешной шутки.

— По некоторым преступлениям исковой давности не существует, — напомнила Катя.

— Так это за убийство, — отмахнулся Феликс.

— А ты и есть убийца, — грозно заметила она. — Убийца любви!

— У-у-у, какие мы высокопарные, — хмыкнул бывший муж и шагнул к ней, намереваясь обнять.

— Ты же обещал, — раздраженно фыркнула Катерина и попыталась нанести обидчику удар ногой. Но Феликс, прекрасно зная ее приемы, резко схватил жену за голень. Рванул на себя. Катя упала бы, если бы сильные руки не удержали ее. Бывший муж поставил ее на ноги, но из тисков объятий не выпустил, потерся восставшей плотью об упругие ягодицы, потом больно сжал грудь. А когда Катя попыталась вырваться, сильно заломил за спину руку и надавил на шею. Пальцы мужа впились в позвонки. Аж в глазах потемнело. Катя подождала с минуту, а потом попросила отпустить. Но Сарычев будто не слышал. Наоборот, прижал крепче к мраморной столешнице. Перед носом тут же оказались какие-то флакончики с шампунями и жидким мылом.

— Запомни, девочка, — прорычал на ухо Феликс, нависая над ней. И Катя почувствовала, как ее снова затошнило. — Я решил восстановить наш брак. Тебе придется подчиниться. Станем жить вместе и заделаем еще одного ребенка, — отрывисто бросил он. — Перестань корчить из себя идиотку. Большея этого не потерплю. Иначепеняй на себя!