– Если я напишу это заявление, как вы с ним поступите? –спросила Милдред.

– Интересный вопрос, – проговорил Хэррод. – Честно говоря,мисс Дрисколл, я и сам не знаю. В принципе я должен буду составить полный отчето результатах проделанной работы и приложить к нему ваше заявление… Но неуверен, что я это сделаю.

– Почему же?

– Я нахожу вас очень умной девушкой. Вы оченьпривлекательны. Быть может, вы выйдете замуж. Может быть, даже за богача.Короче, здесь я вижу массу возможностей…

– Для шантажа, – закончила фразу Милдред.

– Ну, шантаж – слишком грубое и неприятное слово. Заметьте,мисс Дрисколл, что кроме этого заявления я у вас ничего не просил.

– Я не собираюсь, подписывать никаких заявлений.

– Ну, это лишь ваша первая реакция на мое предложение, –сказал Хэррод. – Вы только что вернулись с работы. Я понимаю, что вы устали.Возможно, вы собирались поужинать. Не сомневаюсь, что вам хочется побыть одной.Могу дать вам денек-другой на размышления, прежде чем мы снова встретимся.

Хэррод направился к двери, затем обернулся и ухмыльнулся.

– Я вернусь, мисс Дрисколл, – заявил он. – И пожалуйста,запомните, что я от вас ничего не хочу, кроме заявления с подробным изложениемфактов. А прошу я его у вас по долгу службы, для страховой компании, на которуюработаю. В этом нет ничего противозаконного, тем более что к нашей фирме у васмогут возникнуть претензии. Я напомнил вам это на случай, если вдруг вынадумаете обратиться в какое-нибудь частное детективное агентство, к адвокатуили даже в полицию. Я у вас прошу заявление с описанием того, что с вамипроизошло. Любой скажет вам, что в моей просьбе нет ничего предосудительного –так принято в подобных случаях. Большое вам спасибо, мисс Дрисколл. Я получил огромноеудовольствие даже от столь краткого визита к вам. До скорой встречи. Спокойнойвам ночи.

Хэррод наконец вышел.

Милдред стояла и смотрела на дверь с отвращением.

«Я действительно сожгла за собой все мосты», – подумала она.

О чем Хэррод пока еще не знал, но мог скоро узнать, так этоо четырех тысячах долларов, лежавших в сумочке Ферн Дрисколл.

Теперь невозможно будет доказать, что машину поджигать онавовсе не собиралась. Вполне естественно, Хэррод предположил, что, забрав деньгииз чужой сумочки, она, чтобы скрыть преступление, специально подожгла бензин.

Девушка оказалась между двух огней. Если выяснится, что она– Милдред Крэст, то она будет виновна в краже четырех тысяч долларов у ФернДрисколл, если же будет жить под именем Ферн Дрисколл, то это будет значить,что она украла у Милдред Крэст пятьсот долларов. И в том, и в другом случае онаокажется виновной в краже.

А где-то на заднем плане маячила возможность быть обвиненнойеще и в преднамеренном убийстве.

Делла Стрит, личный секретарь известного адвоката ПерриМейсона, войдя в кабинет, сказала шефу:

– Заходила молодая женщина от наших соседей «Консолидейтедсэйлз», их контора этажом ниже. Просила вас уделить ей немного времени, когдавам будет удобно, – она может отлучиться с работы на десять-пятнадцать минут,если мы ей позвоним.

– Что там у нее? – спросил Мейсон.

– Она сказала, что пришла по личному делу.

Адвокат взглянул на часы, потом на календарь, куда записывалсвой распорядок дня, и вздохнул:

– Все эти пятнадцати-двадцатиминутные дела обычнозатягиваются на час. Нельзя же выдворить девушку из кабинета, когда она дошлалишь до середины своей истории… Впрочем, у меня есть полчаса… Позвоните ей,Делла. Скажите, чтобы зашла прямо сейчас. Кстати, как ее зовут?

– Ферн Дрисколл.

– Ты знакома с ней?

– Кажется, нет. Она говорит, что видела меня в лифте.По-моему, она лишь недавно устроилась в эту компанию.

– Звони ей, Делла. Скажи, что если она сможет прийти, то я кее услугам. Напомни, что ей надо уложиться в двадцать минут – потом ко мнеявится другой клиент.

Секретарша кивнула и отправилась звонить. Почти сразу же онавернулась и сказала:

– Идет. Встречу-ка я ее в приемной.

– Проводи ее сразу же ко мне, – распорядился Мейсон. – Вседанные – имя, адрес и прочее – запишешь потом. Я хочу услышать все, что онасобирается рассказать, и выжать из нее максимум подробностей.

Делла Стрит кивнула и отправилась встречать девушку. Меньшечем через минуту они вдвоем вошли в кабинет. Повернувшись к девушке, секретаршапредставила ее шефу.

– Садитесь, мисс Дрисколл, – сказал Мейсон. – Как я понял,вы работаете в «Консолидейтед сэйлз»?

– Да, сэр.

– А где вы живете?

– В отеле «Рэксмор». Номер триста девять.

– О чем вы хотели со мной посоветоваться? – спросил адвокати продолжал дружеским тоном: – Я в основном веду дела в суде, и большинство изних – уголовные. Возможно, вам нужен адвокат другого профиля, но я смогуподсказать вам, к кому обратиться.

Она слегка кивнула и, поблагодарив его, сказала:

– Извините, что я в темных очках – с тех пор как я околодвух месяцев назад приехала в Калифорнию, у меня плохо с глазами. Я голосовалана дорогах и, наверное, обожгла сетчатку глаз на солнце. Вы не читали в газетахо Милдред Крэст из Оушнсайда, погибшей на прошлой неделе в автомобильнойкатастрофе?

Мейсон усмехнулся и покачал головой:

– За всеми автомобильными катастрофами не уследишь;сообщения о них занимают целую полосу где-то в середине газеты. А что, в гибелиМилдред Крэст было что-нибудь особенное?

– Я была с ней в машине, когда она погибла.

– Понимаю, – сказал Мейсон, пристально глядя на нее. – Вытоже пострадали?

– К счастью, я отделалась лишь ушибами. День или два былобольно, потом все прошло.

Адвокат кивнул.

– Мистер Мейсон, – сказала девушка, – для того чтобы выпоняли суть дела, я должна вам кое-что рассказать. Я жила в Лансинге, в штатеМичиган. По причинам, которые знаю только я одна, мне понадобилось исчезнуть.Могу вас заверить, что я не нарушала никаких законов. Мне надо было лишь уехатькуда-нибудь, где я могла бы начать все сначала. Я нервничала и не моглауспокоиться. Я бы купила билет в любое место, куда захотела бы попасть, но вседело в том, что я не знала, куда ехать. Я ловила попутные машины, то естьпросто плыла по течению…

– Продолжайте, – сказал адвокат.