против короля. Поэтому и стреляли, ведь мёртвый я не могу проболтаться и выдать заговорщиков.

— Но, Ваша милость, чем конь-то виноват!? Вы были очень жестоки с ним!

— Ох, Констанца, какое доброе у тебя сердечко! Я обязательно извинюсь перед Рыжиком, если ты хочешь! — Он опять лукаво улыбался ей.

Она только что заметила, что он так и держит её за руку, поглаживая, перебирая пальчики. Констанца опять покраснела и выдернула руку из его ладони. Он страдальчески закатил глаза и девушка не выдержала, засмеялась, до того уморительный вид был у него.

— Так вот. Потом, на тропе, я увидела вас. У вас из плеча торчала арбалетная стрела, а под головой натекла лужа крови. Я подумала, что времени, чтобы бежать за помощью, совершенно нет. Поэтому мне пришлось самой затаскивать вас на лошадь и привязывать к ней лентами, которые я сделала из своего плаща.

— О, проклятье! Да как же ты смогла??

Она пожала плечами: — мне было тяжело, но я же не могла вас оставить на тропе! Я уговорила коня лечь. Он подогнул ноги и опустился на землю. Ну, а дальше… я тащила вас волоком по земле, потом затянула на лошадиную спину, примотала покрепче и… привезла к бабушке.

— Ох, милая девочка, ты спасла мне жизнь! Ты получишь десяток самых лучших плащей взамен изрезанного, а также всё, что пожелаешь. — Он с ласковой улыбкой смотрел ей в лицо и думал, как сладостны эти губы, а ладная, гибкая фигурка с уже оформившейся грудью, длинной точёной шейкой манит взор и заставляет мечтать о том, что скрыто под тёмным платьем из грубошёрстной ткани. Он чувствовал, как напрягается и тяжелеет его плоть, как поднимается в нём желание обладать ею, целовать, ласкать, наслаждаться нежным телом. Он представил, как тонкие руки обнимают его, ласково пробегают по груди, опускаются ниже… и содрогнулся.

Констанца видела, как вспыхнул его взор, и счастливо подумала, что нравится ему, в этом нет сомнения. Вслух же сказала: — благодарю вас, Ваша милость, мне не нужен десяток плащей, достаточно и одного! — Они ещё немного поговорили, а потом пришла Феониста и с ворчанием стала кормить раненого завтраком. Он послушно ел пшённую кашу, запивая её молоком. Видно было, что он устал. Лицо побледнело, лоб покрылся потом. После завтрака старуха решила посмотреть его раны. Он не протестовал. Феониста выгнала Констанцу за занавеску, а сама размотала повязки. На голове тряпки присохли и старуха без жалости их оторвала, чем вызвала его негромкий стон. Констанца сразу же выглянула из-за занавески и жалобно сморщившись, спросила: — вам очень больно, лорд Нежин?

— Констанца!! — рявкнула на неё Феониста, а лорд Нежин подмигнул.

После завтрака он уснул, а девушка, накинув на Рыжего уздечку, отправилась за седлом. Кроме седла она оставила в кустах и меч лорда Нежина, длинный и тяжёлый. Его рукоять и ножны были украшены красивыми камнями и удивительным узором. Она с опозданием ужаснулась, подумав, что ей крупно повезло, что ни седло, ни меч не украли. Всё было на месте, так что Констанца, с трудом взвалив седло на жеребца, кое-как затянула подпругу, закинула пояс с пристёгнутым мечом, и, довольная, отправилась в обратный путь.

Когда она, разрумянившаяся от лёгкого морозца и быстрой ходьбы, торопливо вошла в дом, её встретил радостный взгляд лорда Нежина. Она смутилась, опустила глаза под его откровенно-жадным взглядом, но тут же кокетливо улыбнулась: — вам лучше, Ваша милость? — Он приглашающе похлопал рукой по скамейке рядом с его постелью:

— я буду чувствовать себя замечательно, если ты посидишь со мной, Констанца!

Она, не жеманясь, села, с улыбкой посмотрела ему в лицо. Волна нежности к этой девочке захлестнула лорда Нежина. Он осторожно взял её за руку, поднёс к губам, перебирая, целуя каждый пальчик. От девушки пахло свежестью, морозным лесом. Она потихоньку стала высвобождать руку, а он не удерживал, боясь спугнуть преждевременной настойчивостью.

Констанца с удовольствием смотрела ему в глаза. Они оказались тёмно-синими и в них временами сверкали искорки. Она в замешательстве спросила: — а где бабушка?

— а, она пошла в Вишняки, чтобы кого-нибудь отправить в замок. Хотя, боюсь, я ещё несколько дней не смогу сесть на коня. — Он с ликованием заметил, как погрустнело милое личико при мысли, что они скоро расстанутся. Они знакомы всего лишь один день, но Констанца неимоверно нравилась ему. Он подумал, что эта малышка может доставить ему море наслаждения, надо лишь не спешить, не пугать её своим нетерпением. А потом! О, его ласки не оставят её равнодушной! Он поёжился, представив, сколько дней воздержания ему придётся пережить.

На крыльце послышались шаги, вошла Феониста. Девушка бросилась к ней, помогая снять тяжёлый зимний плащ, забирая из рук большую корзину, с которой старуха, обычно, ходила в деревню. Незваный гость с любопытством наблюдал за ними. Феониста хмуро сказала: — ну что, твоя милость, завтра утром, я думаю, твои прихвостни нагрянут к нам. Староста Вишняков отправит парнишку в замок, чтоб сообщить, что ты у старой ведьмы обретаешься. — Констанца испуганно глянула на него, а он мягко сказал:

— ну что ты, Феониста, какие же они прихвостни! Эти люди работают, получают за свой труд неплохое жалованье, а кому не нравится — я их не держу, они вольны искать другого хозяина. — Старуха скептически хмыкнула, но вступать в спор не стала, а он, между тем, вкрадчиво продолжал: — значит, завтра утром приедут мои слуги. Но, Феониста, разве я смогу уехать с ними? Ведь я даже просто сесть в постели не могу, не говоря уж о том, чтобы трястись верхом на коне по лесу!

Скрепя сердце, травница была вынуждена признать, что её больного пока что нельзя перевозить. Его голова при падении с лошади и ударе затылком о мёрзлую землю получила такое сильное сотрясение, что даже при попытке повернуться на бок у него резко усиливалась головная боль, появлялись головокружение и тошнота. Она неохотно кивнула: — да, твоя милость, ты прав. Поездка тебя убьёт.

Он постарался, чтобы женщины не заметили его радость. Итак, он остаётся. Лорд Нежин даже простил старухе явную неприязнь и неуважительное обращение «твоя милость», решив, что ради Констанцы старую ведьму можно и потерпеть.

Глава 3

На следующее утро, в сопровождении двух десятков стражников, приехал Ласси. Феониста поморщилась, увидев, как, ломая кустарник и маленькие сосёнки, на поляну перед домом вывалился отряд вооружённых всадников. Они спешились перед крыльцом, настороженно оглядываясь и не снимая рук с рукояти мечей. Старуха презрительно