Но я точно знала, что с Ларенцом обречена быть несчастной. За эти годы он ни капли не изменился. Наоборот, стал еще противнее. Самовлюбленный болван, полагающий, что весь мир обязан крутиться вокруг него одного. Он никого не уважал, ко всем относился с большим пренебрежением, в том числе и ко мне. Я частенько слышала от него фразу, что должна быть благодарна ему за то, что он согласился взять меня в жены, и даст мне дом и статус супруги правителя клана.

В силу своего возраста я сначала огрызалась, за что частенько получала выговор от матери, но чем старше становилась, тем больше училась не замечать Ларенца. Я относилась к нему, как к пустому месту, и это его безумно задевало. А самое главное у дурака не хватало хитрости хотя бы это не показывать.

— Розалия, ты слышишь? — Марика тронула меня за плечо. — О чем мечтаешь?

— Прости, задумалась, — улыбнулась я. — Так что случилось?

— Я такое узнала, — Марика хитро прищурилась, и чуть наклонившись ко мне быстро зашептала. — Представляешь, в этот раз большая ежегодная ярмарка будет проходить в человеческом государстве, в городке прямо за нашим лесом.

— И что? — не поняла я.

— Ты что, не понимаешь? Это же такая возможность, посмотреть, как живут люди. Будет столько народа, что нам не составит никакого труда затеряться в толпе, — Марика выразительно подняла брови.

— Нам никто не позволить покинуть территорию клана, — покачала я головой. — Так что не выдумывай.

— А мы и разрешения не будем спрашивать, — подружка подмигнула мне. — Никто лучше тебя не знает этого леса. Мы пройдем через него и сможем увидеть ярмарку своими глазами.

— С ума сошла? Нас накажут.

— Я все продумала, — Марика хитро улыбнулась. — Арио и его сыновья уедут. Твоя мама и Грина поедут с ними. Я сейчас слышала их разговор о том, что нужно многое прикупить, пока ярмарка поблизости, ведь скоро ваша свадьба. А своим родителям я совру, что у тебя останусь ночевать и они поверят, ты же знаешь, как они доверяют вашей семье. У нас будет предостаточно времени, и никто не заметит нашего отсутствия, зато мы все сможем увидеть своими глазами. Представляешь?

— Марика, ты неисправимая авантюристка. Лично я не хочу вызвать на свою голову гнев Арио, — я поднялась и отряхнула платье. — А потом до нашей свадьбы с Ларенцом еще несколько месяцев, поэтому мне кажется, что ты все выдумываешь.

— Я слышала все своими ушами, — подружка явно обиделась. — Твоя мама сама сказала, надо прикупить подарок к твоему совершеннолетию, и несколько отрезов к свадебному платью.

— Марика, — покачала я головой, — ты явно все перепутала…

И решительно направилась к дому, с намерением все выяснить. До моего совершеннолетия действительно оставалось всего несколько месяцев, но мама пообещала мне, что обряд бракосочетания будет ровно через год. Я не могла поверить, что она меня обманула.

Залетев в дом, сбросила обувь на входе и громко закричала:

— Мама!

— Розалия, мы здесь, — она практически тут же отозвалась с кухни. Я направилась туда и еще издалека услышала противный голос Грины, матери Ларенца. «Неужели, Марика права?», — я вошла и поздоровалась:

— Здравствуйте.

— Да прибудет в тебе сила, — поприветствовала меня Грина, и довольно цокнула. — Ох, Каролина, и красавица у тебя дочь. Она с моим сыном будут самой красивой парой в клане. Представляешь, каких внуков они нам подарят.

Я побледнела и схватилась рукой за деревянный стол, едва не упав, а Грина продолжала:

— Вот, согласись, Арио абсолютно прав. Зачем откладывать свадьбу еще на год?

— Согласна, — тихо вздохнула мама, стараясь не смотреть в мою сторону.

Мне показалось, что меня ударили под-дых. Сердце в груди тревожно затрепыхалось, и к горлу подкатил горький комок.

— Розалия, — абсолютно не замечая моего состояния, Грина продолжила. — Мы с твоей мамой подумали, что для свадебного платья возьмём черный атлас. Что скажешь? Конечно, это дороговато, но ведь и мы не бедствуем. Ты будешь самой красивой невестой в клане. Прическу украсим черными жемчужинами. Старая Брунгильда, твоя жадная бабка, пообещала к свадьбе подарить тебе целый набор. Представляешь! Так что скажешь?

Я молча кивнула, пытаясь сдержать рвущиеся рыдания.

— Каролина, что ты думаешь насчет букета? Черные или белые лилии?

Мама посмотрела на меня и наши взгляды встретились. В ее глазах я увидела гамму эмоции: вину, сочувствие и какую-то обреченность. Я честно пыталась понять, почему она так поступает со мной и не находила ответа. Горечь предательства заполнила мою душу, и я впервые поняла, что все и всегда будет так, как решит Арио. Моя мама играет лишь номинальную роль, и соглашается со всем, что прикажет ей брат.

— Извините, пойду к себе, — прошептала я, не замечая, как по щеке скатилась слезинка.

— Вот молодежь пошла, ничего ей неинтересно. А ведь ее свадьбу обсуждаем, — Грина укоризненно покачала головой и, подцепив толстыми пальцами песочную печенюшку, отправила ее в рот.

— Просто Розалия уважает нас и понимает, что нашему опыту можно доверять. Ведь мы лучше знаем, как сделать торжество незабываемым…

Что ответила Грина, я не расслышала, потому что убежала в свою комнату. Упав на кровать, дала волю слезам, оплакивая неудавшуюся жизнь. Было безумно обидно, а еще я абсолютно не понимала, почему мама так ведет себя. Она фактически обрекает меня быть несчастной, неужели она этого не осознает?

— Доченька, — раздался тихий голос мамы, а потом я почувствовала, как кровать прогнулась. — Милая, давай поговорим.

Я сильнее зарылась лицом в подушку, пытаясь спрятаться от всего мира.

— Родная, — мама осторожно погладила меня по голове. — Милая, не плачь.

Резко посмотрев на нее, села и, смахнув слезы, с горечью спросила:

— Почему ты так поступаешь?

— Я не могу иначе…

— Не можешь? Или не хочешь? Мама, разве ты не понимаешь, — мои глаза наполнились слезами. — Я не хочу замуж за Ларенца. Я не люблю его.

— Милая, любовь — это непозволительная роскошь… Арио нельзя отказать, пойми это. Ты будешь обеспечена, твои дети ни в чем не будут нуждаться, и поверь, со временем ты поймешь, что все сделала правильно.

— Если папа был жив, я уверена, он бы нашел слова для отказа, — расплакалась в ответ. — Почему ни тебя, ни дядю не интересует мое мнение?! Вы все решили за меня, и даже обещанного года «свободы» лишили… Ненавижу!

— Розалия, — мама ахнула, а я легла и отвернулась к стене, давая понять, что разговор закончен. Какое-то время в комнате стояла тишина, а потом раздалось тихое. — Мы уезжаем на рассвете, и вернемся не раньше, чем через два дня.

Я ничего не ответила. Тихий стук двери подсказал, что я осталась в комнате одна. Сев на кровати, вытерла слезы и прошептала: «Если судьбы не избежать, то перед свадьбой я сделаю то, что всегда хотела, и никто мне не указ».