Его обжигающая ладонь давила на мою грудную клетку, кажется, даже останавливая моё дыхание, словно, он сейчас запрещал мне дышать одним воздухом с ним.

Медленно-медленно, откуда-то снизу прозрачной дымкой стала подниматься тьма: липкая и ужасающая субстанция оплетала его, переходя на меня. Я чувствовала, как его сила окутывает мои ноги, поднимаясь всё выше и выше по телу, словно, какое-то живое существо карабкалось вверх по мне. Точно знала, что ему нужно – проникнуть в меня, изучить мою силу, увидеть мысли и желания – всё, что я скрываю.

Но у него не получится…

Он понял это не сразу, видимо, Аревик сказал ему только про стихию воздуха. И с одной-то стихией инквизитору сложно прочесть ведьму, а уж с двумя – практически невозможно. Обе стихии объединятся и не пустят чужую магию в тело ведьмы, защищая носителя. Вода подчинялась мне с трудом, но сейчас, обе мои стихии действовали сообща, отгоняя от меня его тьму.

Тёмная бровь взметнулась вверх, лишь слегка, почти незаметно, но я увидела, потому что смотрела на него не отрываясь, не отводя взгляда.

Он понял…

Понял, что бессилен, что мои стихии его не пустят, не позволят проникнуть его тёмной силе в меня. Я была уверена, что, осознав это, он разозлится, но нет…

– Ты очень красивая… – практически прошептал, не отводя от меня взгляда и провёл большим пальцем по моим губам: нежно, еле касаясь, очень интимно.

От этого прикосновения меня словно прошибло насквозь, даже пальцы на руках дёрнулись, и я словно резко очнулась, вынырнув из вязкого марева его магии.

В моей голове закрутились тысячи мыслей с планами выбраться отсюда. Трое наверху, как минимум, я не знаю есть ли кто-то ещё в доме, а здесь только мы с Главным. Одной лишь стихией воздуха я ему противостоять не могу, но рядом есть речка, то есть вода, а значит, могу попробовать объединить свою силу…

Мысленно обратилась к стихии воды, умоляя помочь, выбраться из этой западни, и она охотно откликнулась на мой зов. А теперь воздух – с ним всегда легко договориться, он отзывчив.

Краем уха слышала, как к дому медленно приближается вода, шуршит по земле – мягко и не спеша. Она уже возле порога, готова помочь мне. В этот момент я направляю воздух, и он, смешиваясь с водой подстёгивает её и в тот же миг высокая, бурлящая стихия вышибает дверь дома и ревущим потоком сносит Главного рядом со мной, отбросив его в противоположную стену.

Мне некогда выяснять что с ним, я выскакиваю из дома и, запрыгнув на лошадь, резко бью каблуками сапог её по богам. Животное срывается с места галопом, унося меня от этого проклятого и ужасного места в обратном направлении.

Я не слышала, гонится ли кто-то за мной, и не оборачивалась, просто скакала, но я на виду, меня можно отследить, стоит лишь Главному взмыть в небо на грифоне. Поэтому решаю остановиться и всё обдумать, нужно найти другое средство передвижения. Остановилась в маленьком лесочке, есть пара минут, чтобы отдышаться.

В этот момент замечаю повозку с сеном, на козлах пожилой мужчина. Тут же договариваюсь с ним доехать до другого городка, который находится как раз в направлении Оната. Старик соглашается за два золотых подбросить меня до города, и я, закопавшись с головой в сено, засыпаю.

В Онат я добралась лишь следующей ночью, потратив практически все имеющиеся у меня золотые. В лесной домик не пошла, опасаясь, что инквизиторы, зная о моём жилище со слов Аревика, нагрянут ко мне. На окраине города стоял давно заброшенный и старый дом умершей повитухи, я пошла туда. Мне нужно было укромное место, чтобы обдумать всё, что произошло и собраться с мыслями.

На улице практически лето, тепло и необходимости в обогреве не было. Найдя немного соломы возле домика, я соорудила себе спальное место на скорую руку, и лишь забившись маленьким комочком в уголок, смогла дать волю чувствам.

Слёзы катились градом не прекращаясь, я всхлипывала и даже немного подскуливала: от обиды, от разочарования и пережитого страха. И сейчас до конца не верила, что Аревик мог так подло поступить со мной – всё ради места среди инквизиторов. Не было чувств и искренности, которые я, казалось, видела в глазах мужчины. Я просто была для него средством достижения цели – ведьма, которую он поймал. Даже не знаю, было ли правдой хоть что-то, что Аревик рассказывал о себе, или это всего лишь вымышленная история жизни и семьи, придуманная специально для меня.

Душа разрывалась на части, а сердце изнывало от разочарования и обиды. И как теперь верить людям? Как вообще после такого можно хоть кому-нибудь поверить? Мою светлую, добрую душу очернили, уничтожили, растоптали грязными сапогами… Маленькая девочка резко повзрослела благодаря предательству одного мужчины.

Одного человека.

Теперь я должна быть всегда настороже, всегда осмотрительной, не подпускать к себе чужих людей и в особенности мужчин. Как бы мне потом не хотелось тепла и ласки, я всегда должна помнить, что бывает, когда безоговорочно веришь кому-то.

Я пробыла в доме повитухи несколько дней, собирая в лесу ягоды, которых было уже достаточно. Пришла в город с окраины, чтобы выяснить не появлялись ли в Онате инквизиторы. Всё было тихо и спокойно.

Даже не сразу заметила, что брачная татуировка пропала с моего запястья, словно и не было её никогда, такое возможно лишь в одном случае – Аревик умер. В случае смерти одного из супругов, брачный браслет у второго исчезал, давая право на поиски нового избранника и заключение союза. Была ли я рада этому? Не знаю. Но теперь надеялась, что мой несостоявшийся муж не успел рассказать, где он меня нашёл и я смогу вернуться в свой дом.

Через неделю вернулась в свой лес, и по всему было видно, что с момента моего отъезда в моё жилище никто не приходил. Все свои вещи привезла обратно, Аревик тогда занёс в дом лишь свои пожитки, а мои так и остались на лошади.

Несколько недель спала беспокойно, лишь проваливаясь в дрёму и прислушиваясь к звукам вокруг. Я всё ждала, что за мной придут, но никто так и не появился. Через пару месяцев я совсем успокоилась, чётко осознав – если бы инквизиторам было известно, где я живу, меня уже давно бы забрали.

Приняв этот факт для себя, в эту же ночь я впервые провалилась в глубокий сон.

Но теперь по ночам я видела его – Главного. Каждый раз, закрывая глаза я сталкивалась взглядом с чёрными, сверкающими глазами инквизитора. Вечер в доме пекаря повторялся для меня снова и снова, каждую ночь. Он приходил в каждый мой сон, проводя пальцами по моим губам и неотрывно смотря мне в глаза. Первое время я просыпалась в холодном поту, вскакивая на кровати и подолгу приходя в себя, а через какое-то время начала привыкать к тому, что он живёт в моих снах, не отпуская, не позволяя забыть себя.

Даже сейчас, по прошествии четырёх лет, я всё также вижу его каждую ночь, ощущаю жар его ладони на своей коже так явно, словно всё это произошло вчера. Но теперь я его боюсь меньше, страх уже не такой липкий и пронизывающий, не сковывает меня по рукам и ногам. Каждую ночь я твержу себе, что это всего лишь сон, но всё также явно вижу мужчину перед собой, ощущаю его запах, слышу биение сердца и чувствую всем телом его тёмную магию.