Мэгги растерянно моргнула.

Странно. И зачем Тому Кэмбпеллу ее картина? На любителя живописи он как-то не очень похож. И зачем он хочет поддерживать с ней знакомство? Неужели у такого красавца нет подруг?

Брайс вспомнила… о своем муже. У того-то было полно любовниц. Последняя — совсем молоденькая. Ну да бог с ним. Есть воспоминания другого, положительного плана. Ведь некоторое время назад Мэгги Брайс буквально носили на руках. Она была настоящей героиней Мельбурна. Ее картины продавались моментально. Мэгги входила в число самых лучших художников Австралии. Правда, потом, когда семейная жизнь молодой женщины стала рушиться, у нее исчезло вдохновение. Брайс впала в депрессию. Очухаться не могла до сих пор…

Мэгги тяжело вздохнула. Господи, сколько она пережила за последнее время!

Но может, хватит кукситься? Слабые духом люди вызывают лишь раздражение.

Художница сжала губы. Она обязательно поднимется, она возьмет себя в руки.

Молодая женщина прислушалась к крику чаек. Этим птицам ведь порой тоже бывает нелегко, но они расправляют крылья и живут во имя своих целей.

А какие цели у тебя, Мэгги? — задала себе вопрос Брайс.

Написать очередную потрясающую картину, потом другую, и еще, и еще.

Но как же личная жизнь?

Видимо, с этим ничего не получится. Мэгги вздохнула. Отношения с мужчинами у нее не ладились.

Брайс вылезла из грузовичка Кэмпбелла и направилась к дому. И с этим парнем у нее ничего не получится, подумала она. Пусть лучше уезжает отсюда побыстрее.

Но Том пока не собирался покидать территорию особняка.

— Леди, вы бросаете меня? Но я ведь еще не закончил свою работу. Так что терпите мое присутствие. — Он сверкнул темными глазами.

Она обернулась.

— А ты терпи мою несостоятельность. Неужели ты веришь в то, что я смогу дописать эту картину за две недели? У меня нет моральных сил…

Он широко улыбнулся.

— Однажды кто-то мне сказал, что назначенный предельный срок для выполнения какого-либо задания автоматически вызывает вдохновение и заставляет полностью собраться. По-моему, так оно и есть.

Мэгги неопределенно кивнула.

— Знакомые у тебя, конечно, мудрые. Но в творчестве не все так просто. Ладно, продолжай свою работу, а я пойду. — Она махнула рукой. — И постарайся не беспокоить меня. А то я измажу тебя краской.

— Не понимаю, из-за чего ты так нервничаешь? Это ведь замечательно.

Мэгги заморгала, пытаясь отвлечься от созерцания холста. Золотистые мазки вперемешку с облаками цвета индиго вызывали у нее легкое головокружение.

Том принес художнице малюсенькую чашечку крепкого ароматного кофе.

— Сейчас тебе это не повредит. До вечера еще далеко.

— Спасибо за заботу, — кивнула Брайс.

Она сделала один глоток и снова схватилась за кисть.

— Все так мило получается. — Кэмпбелл попытался приободрить художницу.

И Мэгги почувствовала, что вдохновение вновь коснулось ее своим волшебным крылом. Картина стала преображаться. Дело продвигалось вперед.

Художницу даже не отвлекало то, что рядом стоял очень красивый мужчина. Впрочем, не отвлекало до поры до времени. Когда Том подошел к ней чуть ли не вплотную, Мэгги вздрогнула. Она словно почувствовала невероятное тепло, исходящее от загорелой кожи Кэмпбелла. Леди Брайс растерялась. Молодой человек не сводил глаз с картины, но будто заглядывал в душу ее автора.

Мэгги испытала глубокое волнение.

— Твоя работа мне нравится все больше и больше, — спокойно сообщил Том. — Она обязательно украсит интерьер моего домика.

У Мэгги вырвался нервный смешок.

— Если ты собираешься повесить эту картину в каком-нибудь дальнем углу, то наша сделка расторгается.

— Значит, расторгается? Мэгги, ты — глупышка. — Том вдруг решил слегка позлить леди Брайс. — Да скажи спасибо, что хоть я заберу у тебя этот пейзаж. Думаешь, найдется много желающих?

Мэгги сморщила лоб.

— Вот ты и раскрылся. Значит, все твои утешения — сплошная игра. Ты просто издевался надо мной. Что ж. Бог тебе судья. Добавлю только одно: хорошо, что эту мазню не увидит мой агент.

— А у тебя и агент есть?

Она окинула Тома свирепым взглядом.

— Вот идиотка-то, поверила, что ты считаешь меня действительно уважаемой всеми художницей.

Он рассмеялся.

— Извини. Но к нам в Сорренто приезжают художники не хуже. Рисуют такие закаты! Однако потом никак не могут продать свои творения…

Мэгги пожала плечами.

— И зачем ты все это мне говоришь?

Том заглянул ей в глаза.

— Затем, чтобы ты не обольщалась на предмет собственной гениальности. Это мешает в работе…

— Возможно, ты и прав. — Она повертела в руках кисть.

Кэмпбелл немного помолчал, а потом вдруг попросил:

— А дай попробовать и мне. Дай и я сделаю пару мазков.

Мэгги автоматически уронила кисть на его раскрытую ладонь.

— Какая длинная. Наверное, ею не слишком удобно рисовать, — сморщился Том.

— Профессиональные художники справляются с этой задачей.

— Но я-то ведь не Рафаэль и не Веласкес…

— Тогда учись. — Мэгги взяла другую кисть и нанесла на холст несколько сочных штрихов.

— Потрясающе. Вот это класс!

Молодая женщина внимательно посмотрела своему новому знакомому в глаза.

— Опять издеваешься? — Ее рука задрожала.

— Нет, конечно. И до твоей картины дотрагиваться не буду. Только все испорчу.

— А хочешь, покажу свой коронный номер?

Мэгги вдруг захотелось порезвиться.

— Давай.

Она взмахнула кистью, подбросила ее в воздух и поймала у себя за спиной.

Кэмпбелл захлопал в ладоши.

— Ты еще и циркачка. Какое мастерство! Но концерт ведь окончен? Мне пора идти работать по-настоящему.

Мэгги сразу сникла.

— Иди. Только прими хотя бы одну кисточку в дар. Тебе нужно практиковаться.

В глазах Тома появилось вопросительное выражение.

— Но я ведь не собираюсь становиться великим художником. Зачем мне эта кисть?

— Пригодится.

— Ну хорошо. Спасибо за подарок. В ответ я приглашаю тебя на завтрашний ленч.

— Согласна, — просто ответила Мэгги.

Том отсалютовал ей кистью-подарком и вышел из комнаты.

Мэгги обреченно вздохнула. Она поняла, что теперь будет думать о Томе Кэмпбелле постоянно. Она влюбилась в него? Брайс очень боялась признаться себе в этом.