— Ладно. Попытаюсь разобраться. Может, мы пойдём наверх? Я немного замёрзла…

Мужчина кивнул, встал с кресла и вновь протянул мне руку, которую я теперь уже приняла, не колеблясь.

Когда мы прошли несколько «этажей», я услышала немного выше возбуждённый лепет Эдди и вспомнила о своих спутниках. Кажется, пора уходить отсюда… В конце концов, я хотела, чтобы мальчик подышал свежим воздухом, а не бродил по пыльной библиотеке.

И только я об этом подумала, как сверху раздался громкий истошный визг:

— Дедушка-а-а!!

По лестнице с оглушительным топотом сбежал Эдди... чтобы парой секунд спустя повиснуть на шее сопровождающего меня мужчины.

Я не сразу осознала, что именно крикнул мальчик. Точнее, понимание пришло в тот момент, когда Ратташ, спустившийся следом за Эдвином, вдруг поклонился и почтительно произнёс:

— Приветствую, ваше величество.

Я стояла в это мгновение рядом с креслом и резко вздрогнула, ощутив, как внезапно отросшие волчьи когти вонзаются в его обивку.

Как же я раньше не догадалась? Эта осанка, манеры, подозрительная осведомлённость обо всём происходящем, знание моего имени… И удивительная энергия, исходящая от этого мужчины. И странное кольцо… Конечно, оно не было таким, как у остальных Старших лордов, потому что это кольцо императора, а не его вассала!

— Здравствуй, Ратташ, — мне показалось, или голос его величества чуть дрожал от смеха? — ты очень вовремя. А я как раз думал, какими словами лучше представиться Рональде, чтобы она от меня сразу не сбежала.

Я смущённо опустила голову и постаралась незаметно вынуть когти из кресла.

— Ты не мог бы оставить нас втроём ненадолго?

— Да, конечно, ваше величество.

Голос Ратташа был полон уважения и бесстрастности. Мужчина поклонился и поспешил куда-то наверх. Элфи проводил его задумчивым взглядом, а затем подошёл и сел рядом со мной.

Дождавшись, когда шаги Ратташа окончательно стихнут, император улыбнулся и сказал:

— Ну, здравствуй, Рональда.

Последний раз я так смущалась, кажется, в тринадцать, когда впервые попала в усадьбу дартхари.

— Да… Я рада. Очень.

Он рассмеялся.

— Не слышу энтузиазма в твоём голосе. Впрочем, я тебя понимаю.

— Да? — Я подняла брови: вряд ли такое возможно. Выше императора в Эрамире никого нет. Как он может понимать меня?

— Ты не хотела знакомиться с императором, — ответил Эдигор, лукаво улыбаясь. — А я не желал им становиться. Но у тебя, в отличие от меня, есть выбор.

— Как же он есть, если мы уже познакомились…

— Знакомство можно с тем же успехом и прервать, Рональда, — его голос чуть похолодел. — Поверь, мне есть, чем заняться.

Я взволнованно закусила губу. Во мне сейчас боролись два противоречия: одно не желало иметь ничего общего с императором Эрамира, а другое…

Другое болезненно не хотело его разочаровывать.

— Давай посидим с дедушкой, — протянул Эдди. — Он хороший. Он тебе понравится, мам!

Ох.

— Простите, — прошептала я, глядя императору в глаза. И мне показалось, он понял, что я имела в виду. Я извинялась за слово «мама», произнесённое Эдди по отношению ко мне. Я не имела на это слово ни малейшего права. Ни морального, ни физического.

— Вот что, — император улыбнулся и взял Эдвина за руку, — давайте поднимемся чуть выше, я вам кое-что покажу. И расскажу заодно.

— Сказку? — обрадовался мальчик, а я замерла: император, рассказывающий сказки — это я совсем не могла представить…

— Вроде того, — Эдигор бросил на меня короткий ироничный взгляд и зашагал вверх по лестнице, не выпуская ладошку Эдди. Преодолев один «этаж», усадил мальчика на диван, затем подошёл к одному из книжных шкафов, вынул оттуда несколько книг, водрузил их на стол, сунул руку внутрь полки…

Раздался щелчок, а следом император вытащил наружу увесистый томик. Подошёл к дивану, на котором сидел Эдди, переместил мальчика себе на колени и наконец обратил внимание на меня.

— Иди сюда, Рональда, — он похлопал ладонью по сиденью рядом с собой. Пожалуй, непозволительно близко, и если я, не обладающая худыми бёдрами, туда сяду, это будет не очень прилично. — Не спорь.

Да, именно эти холодно-повелительные нотки я слышала пару раз в голосе Грэя. Значит, вот у кого он их отхватил…

Закусив губу, я приблизилась и села рядом с Эдигором. К моему облегчению, расстояние между нами всё-таки осталось. Толщиной с палец, но это лучше, чем ничего. Элфи, не отходивший от меня всё это время, улёгся внизу, под ногами.

— Дедушка-а-а, — подёргал императора за рукав мальчик, — а много здесь таких… м-м-м…

Эдди явно не мог подобрать слово, поэтому Эдигор решил ему помочь.

— Потайных отделений?

— Ага.

— Достаточно. Там хранится в основном то, что касается членов императорской семьи — альбомы с рисунками, письма, дневники. Это, — он похлопал по книге, — альбом с рисунками. Принцесса Лемена, моя племянница, вышедшая несколько лет назад замуж за Повелителя тёмных эльфов, всегда любила рисовать. И здесь есть кое-что, что я хочу показать в первую очередь тебе, Эдди.

Интересно, каким образом альбом дочери родной сестры императора может иметь отношение к мальчику?

Впрочем, размышлять о подобной странности мне не пришлось. Эдигор открыл альбом, причём попал сразу на нужную страницу — то ли точно знал, где находится тот самый рисунок, то ли долго тренировался.

С пожелтевшего листка бумаги на нас смотрела девушка лет двадцати. Она была невероятно красивой. Вьющиеся светлые волосы, кокетливый мягкий локон, падающий на лоб, румяные щёки — но румянец не вульгарный, а нежный — тонкая белая рука, касающаяся подбородка, голубые глаза.

Девушка смеялась. И смеялась так живо, что казалось, она сейчас сойдёт с листка бумаги и помчится по лестницам и коридорам замка.

— Это Лил, Эдди. Твоя мама, — тихо сказал император.

Я, прикрыв на миг глаза, усмехнулась.

Ребёнок молча рассматривал портрет, и на его лице не отражалось никаких эмоций после сказанных Эдигором слов. Возможно, он просто не понимает до конца?

— Которая ушла? — наконец спросил мальчик.

— Умерла, — поправил его император.

— Ари говорит, умерла — значит, ушла, и больше не вернётся.

— Ари верно говорит. Твой папа не показывал тебе портретов Лил, потому что ему было плохо и больно, когда она ушла. Хочешь, я расскажу тебе, какой была твоя мама?

Эдди кивнул, не медля ни секунды.

— Она была доброй и великодушной. Любила музыку, играла на нескольких музыкальных инструментах и прекрасно пела. Они с твоим папой выросли вместе и полюбили друг друга ещё в далёком детстве, собирались пожениться, когда вырастут, — по губам Эдигора скользнула мимолётная улыбка. Видимо, он вспомнил прошлое, когда мальчик и девочка, путешествующие пешком под стол, вдруг заявили, что когда-нибудь поженятся. — Взрослые смеялись, но со временем Грэй и Лил не изменили своего решения.