Это уже было интересно.

— Арра, ты случайно не знакома с волчицей, которая вышла замуж за кумата?

— С Жемайей Кальк. Да, айя, мы знакомы. Мы из одной деревни.

— А ты могла бы дружить с куматом, Арра? Прости, что спрашиваю, просто я чужеземка и пока не совсем понимаю здешние нравы.

— Дружить? Ну, враждовать бы не стала, — Арра впервые за все время с Катей улыбнулась. — Детьми мы играли вместе с куматами. А когда подросли, то всё, перестали. Взрослым это не нравится обычно, особенно если семья волчья.

— А замуж выйти, как Жемайя? Ну разумеется, точно зная при этом, что наказания не будет?

— О нет, айя, что вы! — девушка посмотрела почти с ужасом. — Да ещё по обычаям куматов? Я бы со своей семьей так не поступила!

— Ладно, не замуж. А полюбить? Да не бойся, — Катя погладила её по руке. — Это строго между нами. Просто поговорить.

— Нет, айя. Или — не знаю. Правда не знаю.

— Вот видишь ты одноликого кумата — сразу понимаешь, что он кумат? И он неприятен? А если он оденется, как волк?

— Ах, айя! Простите! — и девушка выскочила из спальни, как ошпаренная, прихватив в собой корзинку с грязным бельём.

Итак, всякие странные по здешним меркам вопросы кому попало задавать не надо. Турей только можно — та не такая дикая и пуганая. Вот с Уянном интересно было бы поболтать об этом, но тоже неловко, для него эта тема должна быть больная. Или — наоборот, спокойно отнесётся?..

Катя до вечера закрылась в кабинете, продолжала разбирать книги и тетради айи Лидии. А вечером, едва стемнело — опять тревога! На этот раз за ворота ушли волки в зверином облике, и отряд людей… то есть людей и волков в человеческой ипостаси. И этот отряд возглавил Данир.

— Ничего, моя, мы скоро, — пообещал он Кате и легко улыбнулся. — Там ничего серьезного. А пока не вернусь, хозяйничай, ты главная! — это он пошутил так.

И поцеловал. Ну конечно, как иначе. При всем отряде, жарко и жадно — волки вообще считали, что это так и надо, проявлять внимание к своей паре при посторонних. Пусть видят, пусть знают! Катя уже стала привыкать.

Она не ложилась спать, отпустила Арру — чтобы не стояла над душой, дожидаясь, пока айя соберется в постель. Казалось, не стоит и пытаться уснуть. Но она незаметно для себя задремала в кресле.

Лес. Солнечный, светлый, летний лес в её мире. Айя Лидия вышла ей навстречу, раздвигая ветки. Она смотрит хмуро, тревожно, и это создает резкий контраст с ярким, радостным лесом. Она протягивает Кате ключ, надетый на витой золотистый шнурок, ключ раскачивается на её пальце. Головка ключа — тот самый узор в виде узла-сердца вокруг замочной скважины.

«Хозяйничай, ты главная! — говорит айя Лидия. — Ты многое упускаешь, дорогая! Плясать можешь, а дальше? Тебе подчиняются все, запомни! Никто не имеет права отказаться! Ты рядом с Даниром, хоть и за его плечом».

«И что мне делать с этим подчинением, если я ни в чём не разбираюсь?» — возмутилась Катя во сне.

«Головой думай! — посоветовала Старая Леди. — Тебе на всё пальцем показать?»

«Хорошо бы! Покажи!»

Айя Лидия засмеялась. Что-то закружилось вокруг, и лес пропал. Теперь Катя оказалась на башне, на той самой, только теперь при свете дня. Солнечно, но при этом в воздухе пляшут снежинки. Красиво — дух захватывает. И немного страшно. Заодно вспомнилось — на ней такое защитное заклятье, что хоть с башни падай…

Она смотрела на крыши замковых строений, на горы вокруг, на снежные вершины вдали. В той стороне, где Чёрное ущелье, что-то ярко блестело на солнце. Шпиль на крыше какого-то строения?

«Нельзя построить что-то большое на вершине горы без магии, девочка. Люди гор не строят жилища на вершинах, они скрывают их укромных местах. На вершине природа сама быстро снесет лишнее, сохранив лишь дозволенную ею самой высоту. То есть высоту самой вершины. Некоторые считают, что магия, которую применили при строительстве этой башни, могла сломать защиту замка. Или просто башня вышла за защищённую границу».

«А на самом деле — что?»

«Это неважно. Но делай что-нибудь! Хозяйка в Манше теперь ты!»

Ключ с головкой в виде узла-сердца качался перед глазами, туда-сюда, туда-сюда…

Катя проснулась резко, как от толчка. На столе горела лампа. И никого.

Хозяйка в Манше теперь она, ага. Это очень воодушевляет. Данир просил никуда не соваться, потому что «не зная броду…» А вот айя Лидия ей нечто совсем иное советует. Делай что-нибудь — очень мило!

Стоп-стоп. Сон — это продукт деятельности её, Кати, мозга! И никакая айя Лидия тут ни при чём! То, о чём она думает, о чём переживает — оно и сложилось в сон. И такого ключа она не видела нигде, его просто нет!

Какое-то время Катя размышляла, сидя в кресле. Ну конечно, по ночам самые бредовые вещи и приходят в голову. Надо подождать утра и поговорить с кастеляном. Хотя и так понятно, что ничего нового и убедительного для него она не скажет. Сослаться на то, что ей приснилось? Даже не смешно.

И всё же сидеть и ждать у моря погоды она больше не могла. Наскоро переплела волосы, и спустилась вниз. Одна.

Замок не выглядел сонным, несмотря на поздний час.

— Айя Катерина? — окликнул её кастелян Эйгер.

Вот, на ловца и зверь бежит.

С ним были другие волки, трое, она видела их с Даниром.

— Вы мне и нужны, айт Эргер, — решительно сказала Катя, — Кое-что надо сделать срочно.

— Я весь внимание, айя, — он удивился, а волки переглянулись.

Ничего, пусть слышат все.

— Надо закрыть Серебряную башню. Ключа от верхнего яруса нет. Запереть ту дверь как-то иначе можно?

— Боюсь, что нет, айя. Убирать одну магию и накладывать другую сейчас некому, лично мне это не по силам, — ответил Эйгер.

— Тогда надо снова заложить вход и как-то закрыть окна. Там ведь даже стёкол нет, правильно? Поставьте решетки на окна.

— Нам сейчас не до этого, айя, — терпеливо объяснил кастелян. — И айт Данир сам решил восстанавливать башню.

— Это не его решение! Он просто не отменил работы, начатые до его возвращения.

— Он скоро вернётся, и тогда вы расскажете ему о своих желаниях, моя айя, — посоветовал кастелян, а мужчины вокруг заулыбались.

Они все не принимали её всерьёз. Ну конечно, с какой стати.

— Айты, последние дни я занималась разбором бумаг айи Лиданы. И не нашла записей, как-то связанных с порталами. Но они должны быть, потому что не так давно бабушка занималась этим. Она проверяла возможность открыть портал в Серебряную башню. Значит, эти записи где-то в другом месте. Айты, вы понимаете меня?

— Маншу тысяча лет, айя Катерина, и сюда нельзя открыть портал. Это даже детям известно, — Эргер был само терпение. — Ненужные бумаги могли сжечь, сложить в подвале, там немало хлама. У меня нет людей для ненужных дел, моя айя.