особо смертельно, но наверняка Захарий сейчас корчится в муках где-нибудь на полу или забился в дальний угол, куда не достаёт излучение. Короче, пройдёт ещё несколько часов, и он достанется нам наполовину приготовленным или даже с хрустящей корочкой. К окнам он сейчас точно подойти не сможет. Теперь можно не бояться быть убитыми по дороге к вокзалу.

— И почему Клементина не послала дронов заранее? — с досадой произнёс Сэм. — Разве нельзя было сразу до этого додуматься?

— Возможно, она просто ждала, когда старик с нами разберётся, и запустила бы дронов сразу после этого? — предположила помощница.

— Не хотелось бы так думать. Но похоже на правду, — признал Беккет. — И что же теперь?

— Дроны получили наши с тобой био-сигнатуры, — сказала Миранда. — Они не будут нас атаковать. Мы просто пойдём и возьмём старика за жабры.

— Но если мы войдём туда, то попадём под излучение, — возразил мужчина.

— Клементина сказала, что у дронов есть «маска атаки». Нам ничего не грозит, — успокоила его швея.

— Что ещё за маска такая?

— Как она объяснила, электромагнитный пучок, испускаемый пушкой дрона, проходит через специальный экран, который может местами становиться непрозрачным для излучения и тем самым закрывать от атаки нужные участки пространства. Этот щит будет прятать нас от излучения, когда мы войдём в пучок. Он будет просто светить вокруг нас.

— Вот это поворот, — удивлённо покачал головой Беккет и спросил: — Ну что — пойдём?

— Одевайся, и потопали, — кивнула напарница.

Когда Сэм опасливо выглянул из-за будки, первым делом он заметил двух дронов. Машины парили в пяти метрах над полом, как раз на уровне окон второго этажа. Это были чёрные сферы диаметром полтора метра. Никаких внешних антенн или других надстроек у них не было. Просто зловещие матовые сферы, висящие в воздухе напротив вокзала.

Беккет вышел уже открыто, но пройдя, пару-тройку шагов, остановился, как вкопанный. Шедшая за ним Миранда врезалась ему в спину.

На полу перед ними в луже крови лежало нечто, напоминавшее цепочку белых мюнхенских колбасок.

Беккет наклонился, чтобы получше рассмотреть.

— Что это? Кишки? — с удивлением опознал он находку. — Чьи они?

— Какая разница? — беззаботно ответила швея.

— Постой-ка, но ведь это же то самое место, где он открыл по нам огонь! — вспомнил Сэм.

— Он не мог тебя убить — ты заращиваешь все раны. Значит… Это мои кишки! — осенило мужчину, и он схватил спутницу за плечо. — У меня что, теперь кишок не хватает? Почему ты не забрала их отсюда?

— А чего ты хотел? — отстранилась та, оцепив его пальцы от своего плеча. — Он садил по нам как умалишённый!

— Тут, между прочим, и от меня ошмётков полно. Всё моей кровью полито, — запричитала Миранда. — Во мне дырки были — с кулак! А я всё равно тебя тащила, хотя ты тяжёлый. Подумаешь, кишки его забыла!

— Просто тебе плевать на меня! Себя бы спасти! — закричал на напарницу детектив. — Правильно Клементина сказала — только на себя Благодать и тратишь. Как я теперь жить буду — без кишок, ты об этом хоть подумала?

— Как раньше без мозгов жил, так и без кишок будешь, — огрызнулась женщина.

— Ах вот так ты со мной заговорила? — зловеще прошипел Сэм.

— Стой-ка, — выставила перед собой ладони спутница. — Ты чувствуешь какой-то дискомфорт внутри? Что-то болит?

— Нет. Просто мне обидно.

— Если ничего не болит, значит всё в порядке, — стала успокаивать его швея. — Не все же кишки выпали. Только часть. Они растянутся от пищи, как желудок растягивается, я тебе обещаю. Ешь, как ел, и всё будет отлично.

— Растянутся? Да что ты понимаешь? — срывающимся голосом возразил Беккет.

Он чуть не плакал:

— Даже строчку ровную сделать не можешь.

— Всё сказал? — прищурилась напарница.

— Пока да, — ответил мужчина. — Вспомню, ещё скажу.

— И как ты пилотом был с такими нервами? — неодобрительно покачала головой Миранда.

— А я уже успокоился, — запротестовал Сэм. — Настоящий пилот не тот, кто всегда спокоен, а тот, кто мгновенно успокаивается.

Миранда только надула щёки и отвернулась от него, уперев руки в бока.

В этот момент у Сэма завибрировала переключенная в бесшумный режим болталка. Он вытащил её из кармана и обнаружил, что у него шесть пропущенных звонков. Звонили с одного и того же незнакомого номера.

Отойдя от обиженной помощницы, Сэм перезвонил в режиме «только звук». Ему не хотелось, чтобы кто-то видел, в каком он сейчас виде.

— Кто это? — спросил он, прижав болталку к уху.

— Вы были у нас пять дней назад. Осматривали моего сына, — произнёс взволнованный женский голос.

Сэм вспомнил их визит к больному раком мальчику в первый день расследования. Неоперируемая опухоль головного мозга.

— Что с ребёнком? — спросил Сэм, предчувствуя недоброе.

— Мы вчера ходили к доктору, — всхлипывая, ответила женщина. — Он посмотрел моего Ванечку…

В трубке послышались рыдания.

— Да что стряслось-то? — не выдержал Беккет, чьи нервы и так были заметно потрепаны.

— Опухоли больше нет, — сказала мать ребёнка. — Ванечка полностью здоров. Вы велели позвонить, если будет что-то странное. Я только сейчас вспомнила.

— Вы с кем-нибудь контактировали после нашего визита? Мальчика ещё кто-то осматривал?

— Нет.

— Тогда мои поздравления, — сказал потрясённый и сбитый с толку Беккет.

— Что нам теперь делать? — тревожно спросила собеседница.

— Жить и радоваться, — ответил Сэм. — Живите и радуйтесь.

Убирая болталку в карман, он задержал взгляд на своей правой руке. Кожа ладони была девственно чиста. Крестообразный шрам исчез. От четырёх глубоких бордовых рубцов не осталось и следа.

— Сэм, да на тебе лица нет. Что-то случилось? — спросила Миранда, когда он подошёл.

— Мне звонила мать того мальчика с опухолью мозга.

— Он умер? — Миранда испуганно прижала руку к лицу.

— Нет. Напротив, он полностью выздоровел. Опухоли больше нет.

— Ну, — покачала головой швея. — Такое случается.

— Это ведь твоя работа? — прямо спросил её Беккет.

— С чего ты взял?

— Между нашим визитом и визитом к доктору мальчик ни с кем не контактировал.

— Это