дал яркий зелёный цвет. Да и леденцов с вишней внутри почему-то никто не делал. Не говоря уж про ирис. Он должен появиться в России лет этак через сорок. Так временной анахронизм у нас.

Вначале матери семейств покупали наши леденцы своим канючившим отпрыскам, потом, видимо, испробовав сами, возвращались к прилавку и покупали и с вишней внутри, и мелкие монпансье на развес. Давала я пробовать и по маленькому кусочку ириса. Жалко, но я делила кубик ириски на несколько пластиков. Жаба душила, если честно. Испробовав, покупали плитками, но я меньше плитки и не продавала.

Неожиданно к прилавку протолкался мужик благообразной, купеческой внешности. Оказалось, владелец чайной. Он желал скупить все мои сладости разом. Покупатели недовольно забухтели, но "чайханщик" настроен был решительно и забрал весь товар, не торгуясь, по той цене, что я продавала. Отозвав меня в сторонку, он поинтересовался, а могу ли я ещё поставлять такой товар, минуя рынок, прямо в чайную к нему? В цене не обидит. Большой разницы мне не было, зато выгода была — не стоять за прилавком, сдать все оптом. Тем более, я планировала и яблочный зефир, и пастилу, и просто обычное печенье квадратиками печь.

Ещё у меня мелькала идея насчёт компотной смеси. Нет, особо гениальной в этом я не была, и ягоды и фрукты тут сушили издавна. Но применяли их зимой, распарив в кипятке и добавляя в каши или пироги. Компоты не варили, в лучшем случае — кисленький взвар. Скорее всего, дело в дефиците сахара, а в компот он нужен. Надеемся, в этом году мы выправим эту ситуацию. Рассчитываю поставлять такие смеси в чайную.

Так что я легко согласилась на предложение хозяина. Неожиданно меня окликнули, я обернулась, но мужчину, который меня позвал, узнала не сразу. Потом вспомнила, это же тот чиновник, что оформлял вольную для Игнатьевны! И сразу вспомнила, что мне надобно оформить вольную и жене Гаврилы! Чиновник сказал, что у него выходной, но раз надо, то он сделает. И весьма выразительно взглянул на меня. Совсем дурой я не была, поэтому шустро положила в корзинку копчёного цыпленка, кусок бекона, с десяток яиц, глечик сметаны, по пучку овощей. Судя по выражению лица чиновника, вопрос будет улажен в три минуты. Отправила с ним Якова Семёновича, ибо я, если честно, даже имени женщины не знала. Печать чиновник поставит, а распишусь уж я сама и здесь. Потом переправим вольную к ней в деревню, где сейчас проживает.

Расторговались мы практически к обеду. Осталась корзинка яиц, немного рыбёшек и одно лукошко. У Заварзиных тоже осталось лишь пара мешков муки-крупчатки, да мешок гороха и мешок пшена. Оставив торговать Верку под присмотром Нади и Андрея, я умчалась по своим делам.

Первым делом, я поехала в ту самую чайную, где мы с хозяином составили договор о сотрудничестве. Потом я попила у него чайку, и в самом деле вкусного, необычного купажа, с пышными баранками и медом. Хозяин похвалился, что смеси и купажи делает сам. Явно увлеченный человек. Я потихоньку начала его расспрашивать о прасолах здешних, о дороге на Москву, стоит ли самим возить товар в первопрестольную.

Хозяин поведал, что да, прасолы у них есть, вот после отжинок двинутся по всему уезду, скупая излишки урожая в поместьях. Да цену дают не настоящую. А в Вязьме их ждут уже московские прасолы. И всем надо заработать. Так что помещики большой маржи не имеют. Конечно, можно ехать и самим на Москву, но лучше ехать большим обозом. И выгоднее и безопаснее. Ну, и знать, к кому там обратиться.

Ладно, эти вопросы мы обдумаем и обсудим на собрании нашего "акционерного общества". Но общая инфа у меня уже есть. Далее у меня следовал визит в аптеку. Кроме пополнения запаса некоторых ингредиентов мне ещё надо было купить скипидар и узнать про стеклянные банки с притертыми крышками. Металлических крышек пока не существовало, так как не было ещё жести. А вот стеклянные крышки можно было асептически запечатывать воском.

Узнала цену, волосы встали дыбом. Аптекарь развел руками.

— А что вы хотите, барышня? Доставка столь деликатного предмета дорога! В Москве можно и дешевле купить! Так это в Москве!

Вот все упирается в Москву! Но раньше сентября я туда не поеду.

Обратная дорога ничем не запомнилась. Все то же самое — солнце, пыль, жара. Ночёвка под открытым небом. Утром наш караван подъехал к повороту на Темкино, Заварзиным надо было ехать прямо. Тепло попрощались, они поехали к себе, мы к себе. Ворота нам открыл хмурый дед Сава. Только мы въехали в усадьбу, как я услышала какой-то странный полузадушенный визг и лай, который приближался к нам.

По аллее, смешно загребая лапами, несся мой Хаська, визжа на бегу. Дед Сава покачал головой.

— Вырвался, таки, антихрист! Видать, подкоп сделал! Мы ж его закрыли, от греха подальше, в сарае! Даже и не знаем, что случилось с животной! Такой ласковый пёсик, никогда ж не брехнул ни на кого из наших, с ребятишками вон как возиться, радуется имя! А тут кидается, ажно пена изо рта, так бы и скусил, тока Трофим его и отволок!

Я растерялась, прижимая голову Хаськи к себе и гладя его за ушами.

— Дед, ты говори яснее, кого скусил-то? На кого кидался?

Дед Сава всплеснул руками.

— Ой, я дурак старый! Не сказал сразу! Радость у вас большая! Дяденька ваш, Катерина Сергеевна, приехамши! И гость с ем ишшо! Вот пёсик ваш на них и кидалси, незнакомы, стало быть!

Глава 40

Я внутренне похолодела. Вот только дядюшки мне и не хватало для полноты счастья! Самое страшное то, что он вполне может не признать во мне свою племянницу, если она росла в Петербурге и бывала в имении бабушки и дедушки, то он наверняка знает настоящую Катерину. Может, мне лучше сейчас развернуться и бежать? До канадской границы! А гость, который с ним, это, небось, полицейский чин, чтобы арестовать самозванку?

Что же мне делать-то? Паника захлестывала с головой, мешая думать, рассуждать, дышать… мысли путались, руки тряслись, по спине тек холодный пот, несмотря на жару. Время, казалось, замедлилось и