Линус уставился на папку.

Дорин наклонилась к нему ближе. От нее пахло корицей. Она провела пальцем по его коврику для мышки. Потом ее палец приподнялся и тронул фотографию в рамке. Дорин поцеловала его в щеку теплыми, чуть липкими губами. А затем ушла.

Линус едва мог дышать.

Он открыл папку.

В ней лежал его последний отчет.

А внизу были четыре подписи.

ЧАРЛЬЗ ВЕРНЕР

АГНЕС ДЖОРДЖ

ДЖАСПЕР ПЛАМБ

МАРТИН РОДЖЕРС

И красная печать со словами:

Он перечитал еще раз.

Одобрена.

Одобрена.

Одобрена!

Значит, он теперь может…

Достаточно ли он подготовился, чтобы осуществить план?

Пожалуй, да.

Линус встал из-за стола. Стул громко скрежетнул по холодному цементному полу. Все обернулись.

Мисс Дженкинс вышла из своего кабинета. Гантер – за ней.

Одобрена.

Приют не закроют.

Он услышал шум волн. «Мечтаешь сюда попасть?» – шептали они.

Да.

Иногда, чтобы мечты стали явью, нужно лишь сделать первый шаг.

Линус поднял голову. Огляделся по сторонам.

– Чем мы занимаемся? – громко спросил он.

Никто не ответил, но Линуса это не смутило.

– Для чего мы все это делаем? В чем смысл?

Тишина.

– То, что мы делаем, – неправильно! Все это неправильно. Мы кормим машину, которая всех нас съест. Не может быть, чтобы я один это видел.

Увы, судя по всему, один.

Более храбрый человек, наверное, сказал бы больше. Может, взял бы свой экземпляр «Правил и положений» и швырнул его в мусорное ведро, громогласно заявляя, что пришла пора выбросить правила на помойку.

К тому времени мисс Дженкинс велела бы ему умолкнуть.

И более храбрый человек сказал бы ей: «Нет!» Прокричал бы, как прекрасен мир, когда в нем много ярких красок. И счастья. И радости. Мир, в котором они все здесь живут, не таков, и они все дураки, если считают иначе.

Более храбрый человек залез бы на стол, провозгласил себя Командиром Линусом и объявил бы, что пора отправляться на поиски приключений.

Они бегали бы за ним, а он прыгал бы со стола на стол. Мисс Дженкинс завопила бы, что он уволен, а он засмеялся бы и ответил, что его нельзя уволить, потому что он уходит сам.

Но Линус Бейкер был мягким человеком.

Поэтому он взял портфель и положил в него фотографию в рамке. И пошел в сторону выхода.

Остальные инспекторы лихорадочно перешептывались. Он шел, высоко подняв голову. Почти не задевая столы.

И когда он достиг двери, мисс Дженкинс выкрикнула его имя. Он остановился и посмотрел через плечо.

– Куда это вы собрались? – грозно спросила она.

– Домой, – просто ответил Линус. – Я еду домой.

И вышел из Департамента по делам магической молодежи.

Навсегда.

Шел дождь.

А Линус забыл зонтик в офисе.

Он подставил лицо серому небу и засмеялся.

Когда он вошел в дом, Каллиопа воззрилась на него удивленно. Ее можно было понять, ведь еще не наступил даже полдень.

– Кажется, я сошел с ума, – сказал ей Линус. – Правда, здорово?

Она вопросительно мяукнула – впервые с тех пор, как они покинули остров.

– Да, – сказал он. – Да. Да!

Наша жизнь, как понял Линус Бейкер, целиком в наших руках. Каждый день мы делаем большие и маленькие шаги в сторону того, какой она станет.

На следующее утро Линус закрыл дверь прежней жизни в надежде на новую.

– Опять куда-то едете? – спросила миссис Клэппер со своего крыльца.

– Ага.

– Надолго?

– Надеюсь, что навсегда.

Она вытаращила глаза:

– И не вернетесь?

– Нет, – сказал он, и никогда за все свои годы он не был в чем-то сильнее уверен.

– Но… но… А как же ваш дом? Ваша работа?

– Я уволился! А что касается дома… Возможно, ваш внук и его возлюбленный захотят поселиться рядом с вами? Считайте это моим свадебным подарком. Я уезжаю домой.

– Так вы и есть дома!

Он покачал головой, поднял с пола переноску Каллиопы и чемодан:

– Пока нет. Но скоро буду.

– Вы сошли с ума? И что это вы так вырядились?

Линус оглядел свой наряд. Коричневая рубашка, коричневые шорты, коричневые носки. А на голове – пробковый шлем.

Он засмеялся:

– Именно так надо одеваться, когда едешь на поиски приключений. Смешно выглядит, да? Но там могут быть каннибалы, и плотоядные змеи, и жуки, которые проникают под кожу и изнутри жрут глазные яблоки. Для встречи с такими опасностями вы должны быть одеты как положено. Пока-пока, миссис Клэппер. Не знаю, увидимся ли мы снова. Ваши белки могут вздохнуть спокойно. И я прощаю вас за подсолнухи.

Он спустился с крыльца и пошел под дождем, оставляя дом 86 по переулку Гермеса далеко позади.

– Отдыхать едете? – спросил проводник, заглядывая в его билет. – Ясно, до конечной станции. Немного не сезон, а?

Линус смотрел в окно вагона сквозь залитое дождем стекло:

– Нет. Я возвращаюсь домой.

Спустя четыре часа дождь прекратился.

Еще через час Линус увидел в облаках проблески голубого неба.

Через два часа ему показалось, что он чувствует запах соли в воздухе.

Линус был единственным, кто здесь вышел.

– О боже, – сказал он, глядя на пустынную дорогу, ведущую от платформы. – Я не продумал детали… – Он покачал головой. – Не важно. Время не ждет.

Он взял чемодан и переноску и пошел к деревне пешком.

К тому времени как вдали показались первые дома, Линус был весь в поту. Лицо горело, а чемодан казался набитым камнями.

Когда он наконец ступил на тротуар главной улицы, он не сомневался, что вот-вот рухнет. Он уже думал прилечь (возможно, навсегда), когда услышал, как кто-то изумленно произнес его имя.

Перед своим магазином с лейкой в руке стояла Хелен.

– Привет, – сказал Линус. – Рад вас видеть.

Она выронила лейку и бросилась к нему, увидев, как он без сил опускается на свой чемодан.