левом ряду. Я пока подготовлю полное запечатывание и активирую режим самоуничтожения.

– Мне разрешат сжечь душу Чужака в костре?

– Стражи тебя пропустят, я с ними… скажем так, договорился. Хранителя придётся убедить, но, думаю, в нынешних обстоятельствах ему плевать на мелкую мошку вроде тебя.

Я двинулся между рядов, держа в поле зрения Рената Султановича. Тумба со сферой нашлась у главного входа в хранилище – ворот, целиком вылитых из бронзы. На позеленевших от давности листах металла светились багряным магические знаки. Ворота запирались на запоры-штыри толщиной с человеческую руку, утопленные в стену, каждый кирпич которой помечался такими же таинственными знаками, только из серебристого металла, нестерпимо сверкавшего в свете люстр.

Библиотекарь колдовал над стеклянным шаром в пятнадцати шагах от меня. Гладкая поверхность набухала синевой, стоило до неё дотронуться. Ренат Султанович словно печатал на клавиатуре. Освобождённые от перчаток руки порхали над артефактом, касаясь пальцами серых неактивных пиктограмм управления.

Бирюзовая сфера парила над тумбой, изолированная хрустальным колпаком. Никаких меток, рычагов, выступов на квадратном каменном постаменте не наблюдалось. Отложив арбалет, я рискнул взяться за полупрозрачную крышку.

В голове зашумело. Тюрьма Чужака переливалась оттенками синего, голубого, серого, светлые дорожки на ней перемешивались с рваными полосами черноты. Завораживающее зрелище увлекало, но я, хоть и с трудом, всё же оторвался от созерцания завораживающей палитры красок и положил хрустальный колпак на вымощенный изящной плиткой пол.

Толчок в правое плечо бросил меня на тумбу. Я схватился за угол, чтобы не упасть, потянулся к арбалету. Боль пронзила грудную клетку, сковала мышцы, сжала в тисках сердце. Не в силах вдохнуть, заваливаясь, подхватил оружие.

Библиотекарь стоял, направив на меня складной самострел. Видимо, до выстрела прятал оружие в нарукавнике. Превосходная штука, очень полезная для атак убийц. Не подозревал, что у клана есть такие. На миг ведь, всего на миг потерял книгочея из поля зрения, когда нагнулся положить колпак.

А ещё не думал, что наш книжник неплохо стреляет. Обманул он меня своим мечом-канделябром.

Почти не целясь, я выпустил болт. Снаряд с железным наконечником срикошетил от паутинообразной защиты, окружившей Библиотекаря. Синие нити барьера тут же померкли.

Отработанным до автоматизма движением потянулся к колчану на поясе. Онемевшая рука отказываясь подчиняться. Предатель тем временем приближался.

– Прости, мальчик. Душа не достанется ни тебе, ни Алмазу. Она предназначена богам.

Слова книжника доносились сквозь шум в ушах.

– Убью, – прошипел я, вытолкнув воздух из груди сквозь боль.

Узкий клинок меча прошил металлические пластины куртки. Сталь легко рассекла кости и жадно впилась во внутренности, наполняя меня нестерпимой болью.

«Души! Дай мне душ, и я тебя поставлю на ноги! Повелителями клянусь, Матерью Белой Змеёй, так и будет! Души! Скорее! Разреши мне использовать их, пока не поздно!»

Королевский маг вопил, упрашивая меня, угрожая последствиями отказа, суля месть предателю. Его вопли пробивались через толщу адской боли и злости, погрузивших во мрак моё сознание.

Ты правда исцелишь меня, Наставник?

«И помогу поквитаться! Слово потомка Повелителей!»

Действуй.

По телу разлилась приятная теплота, вытеснившая боль почти отовсюду. Всё ещё болела грудь, пронзённая артефактным мечом, и правая рука. Свет в зале стал ярче.

Я полулежал-полусидел, прислонившись спиной к тумбе. Библиотекаря не было. Распахнутые сворки ворот хранилища ясно указывали на путь, по которому он скрылся.

Шевельнувшись, скривился от боли. Вдохи отдавались болезненными ощущениями в груди. Будто в грудную клетку насыпали битого стекла, и оно резало внутренности при каждом неловком движении. Правая рука по-прежнему плохо слушалась. Крови из ран натекло совсем немного, она сочилась в основном из-под застрявшей в плече короткой толстой стрелы. Ощупал грудь, куда погрузил меч Библиотекарь. Рана затянулась и обуглилась, стянув кожу.

«Бери Тюрьму и бегом к костру перерождения!» – подгонял королевский маг.

Я крепко схватил древко стрелы и, задержав дыхание, дёрнул изо всех сил. Ткань затрещала, рвущаяся вместе с кожей и мышцами, за наконечником ударил упругий алый фонтан. Оставил бы в ране, если бы не нуждался в куртке. Стиснув зубы до хруста и крови из дёсен, снял одежду и, цепляясь левой рукой за тумбу, накинул на бирюзовую сферу. Собрал куртку наподобие узелка, стащил с подставки.

– Ты меня исцелить обещал, а я еле двигаюсь! – прорычал в адрес Наставника.

«Никто не говорил, что будет легко, ученик. Это самое большее, чем могу помочь в данный момент. Согласись, испытывать боль и иметь возможность ходить куда лучше, чем умереть. Зато позднее обучу тебя заклятиям пиромантии совершенно бесплатно».

Опираясь о шершавые стены плечом, поплёлся к воротам. Двери лифта предатель закрыл. В коридоре множество ловушек, по рассказам того же Библиотекаря, вдобавок, могу столкнуться нос к носу с белобрысым ублюдком, но деваться некуда. Я оставил арбалет, оружие не поможет. Бойцы охраны на минус первом этаже замечательно вооружены и экипированы. Были.

Надежда на помощь рассеялась, как только переступил порог. Широкий коридор – значительно шире, чем на верхних этажах – усеивали скрюченные тела погибших клановцев. Близнец прошёл здесь, и хранилище его не заинтересовало. Божество пронеслось смертельным ураганом, разнесло вдребезги интерьер, убило охранников и неведомо куда делось.

На правой ладони зажёгся осветительный огонёк. Как и всюду, где побывал беловолосый, в коридоре царила темнота. Шагов через десять я наткнулся на распростёртого в углублении, точно в воронке от взрыва, стража Зиккурата. Такого же, как на этажах-ярусах. Пластинчатые доспехи и кольчужная юбка практически до середины голеней смяты и разорваны, голова в лопнувшем сплющенном шлеме превратилась в тошнотворный диск неправильной формы. Я отвернулся, подавляя позывы к рвоте. Насмотрелся за жизнь всякого, должен бы привыкнуть, а поди ж ты, иногда пробивает.

И снова ворота. Вернее, две покорёженные металлические створки, лежавшие на страже. Этот успел подраться – на лезвии глефы остались зарубки от столкновения с чем-то твёрдым и прочным. Воителя порвали на куски и раздавили.

Над местом расправы висел гигантский топор на цепи. Очевидно, одна из ловушек. За воротами в полу виднелись отверстия, из некоторых торчали погнутые и сломанные железные прутья. Я аккуратно пробрался по краешку опасного участка, у самой стены.

Чем хороши коридоры Зиккурата – по ним рано или поздно придёшь к центральной винтовой лестнице. Моим черепашьим шагом добирался до неё долго. Чем дальше, тем чаще попадались изувеченные стражи вперемешку с обычной охраной из клановцев. Ну, и ловушки, само собой. Волчьи ямы, топоры с потолка, стрелявшие дротиками стены – достаточно для истребления крупного отряда. И всё сработало, прежде чем быть уничтоженным. Близнец разрушал хитроумные приспособления походя, возможно, даже не