Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— У меня мозоли уже! Как я стрелять буду?
— Якоб, смени его, — распорядился я.
— Вы выбрали тупиковый путь, — произнес наконец надолго задумавшийся капитан.
— С чего бы это?
— Вы хотели узнать, что происходит. — Сполоснув в ледяной воде руки, Ричард Йорк вытер с лица грязь. — До сих пор есть желание выслушать мою историю?
— Разумеется, но…
— Думаю, она снимет большинство вопросов. — Капитан некоторое время смотрел на темные силуэты деревьев, потом тяжело вздохнул и начал рассказ: — Я родился в Лансе, в очень знатном роду. Мать умерла, когда мне не было и года, а сразу после ее смерти стал бесноватым отец. Миссии Изгоняющих к тому времени уже выдворили из страны, к местному духовенству отец по определенным причинам обратиться не мог, и тогда случай свел его с одним жившим в уединении отшельником. Жнецом.
— Жнецом? — вздрогнул я.
— Это имя вам что-то говорит?
— Слышал от одного из одержимых.
— Это имя на слуху у многих, — кивнул капитан, — Отшельник изгнал беса, а в качестве платы потребовал право стать моим наставником.
— И стал?
До сих пор у нас было только имя: Жнец. Имя, и больше ничего. Но если судьба свела с человеком, знавшим его лично…
— Нарушить слово отец не мог, но и отдать сына еретику не желал тоже. — Ричард уставился в темную воду. — В семь лет меня отправили к новому наставнику, но перед поездкой дали выпить отравленного вина. Стаканчик «Дуврской лозы», как сейчас помню. Яд подействовал не сразу, к отшельнику я приехал живым, и уговор был выполнен.
— А дальше?
— Дальше? — без особой горечи улыбнулся капитан. — Дальше я умер.
Пьер едва не выпустил от неожиданности весло, Эдвард забористо выругался и попросил у меня полынной настойки. Я передал ему фляжку и покачал головой:
— Вы не похожи на покойника.
— Да? — усмехнулся Ричард. — А вы приглядитесь. Вы ведь умеете.
Я попробовал всмотреться в его душу и тотчас отодвинулся на другой край скамьи. Помотал головой, дожидаясь, пока отступит дурнота, потом зачерпнул воды и умылся. Отпустило.
— Убедились?
— Угу. — Душа капитана Гвардии была заполнена серой хмарью, сродни той, что дает приют бесам. Жить Ричарду оставалось считаные часы, и даже страшно подумать, в кого он превратится после смерти. Боль, ненависть и упрямство — только эти три ниточки и удерживали капитана от падения в Бездну, — Но как такое возможно?
— Меня спас отшельник. Спас — да… — Йорк замолчал, будто прислушиваясь к плеску весел, потом вздохнул и продолжил: — Его сила вновь вернула меня к жизни. Так я и стал марионеткой. Вот только старик просчитался.
— Вы сбежали? — предположил я.
— Нет. Когда немного подрос и понял, какая мне уготована судьба, попытался его убить, — усмехнулся Ричард и, заметив мое недоумение, пожал плечами. — А что мне еще оставалось? Наложить на себя руки? Самоубийство — грех, это я помнил точно. Да и старика удавить хотелось просто жутко, — Капитан скрипнул зубами и замолчал.
— Так понимаю, попытка оказалась неудачной?
— Попытки, — отвернулся Ричард Йорк, — Несколько лет Жнец пытался выбить из меня дурь, а я — отправить его во тьму. Не знаю, чем бы все это закончилось, но когда мне исполнилось четырнадцать, тогдашний великий герцог Довласа привез к отшельнику свою единственную дочь.
— Она тоже была бесноватой? — удивился я.
— Семейное проклятие. Многие женщины в роду Кайраони могли прозревать будущее, но дар этот обычно сводил их с ума еще до совершеннолетия. И тогда Жнец убил двух зайцев сразу: избавился от меня и оказал услугу старому герцогу.
— Вы все это время вытягивали скверну из герцогини?!
— Тем и жил, — печально кивнул капитан.
— А теперь ее убили…
— Я не смог ее спасти. Слишком многие из ее окружения оказались вовлечены в заговор. Все прогнило, буквально все…
— Насчет Высших… — задумался я. — Мне всегда казалось, что бесноватые-марионетки действуют не по своей воле. Будто кто-то заточил их в тело, и покинуть его они не могут.
— Так и есть, — подтвердил мое предположение Ричард. — Да и Высшие недалеко от них ушли. Просто требуется тело человека, от рождения способного касаться потустороннего и управлять им.
— Дар предвиденья?
— И это тоже.
— Вы полагаете, Жнец и в самом деле может создать столько Высших, сколько ему понадобится?
Вообще, никто и не надеялся уничтожить всех бесноватых нашими руками. Переломить ситуацию и хоть на какое-то время заставить еретиков уйти в оборону — вот на что рассчитывали планировавшие операцию люди. Но теперь… теперь расклад был совсем другой.
— Подходящие люди очень и очень редки. Жнец может создать армию марионеток, но с Высшими у него такой фокус не пройдет.
— Другое дело, что рано или поздно у нас кончатся наконечники, — констатировал я. — Так?
— Единственный выход — убрать отшельника! — Пьер только тут сообразил, к чему, собственно, весь этот разговор.
— Убрать Жнеца — это замечательно. Но как нам его найти? — выжидательно глянул я на капитана. — Не говоря уже о том, что придется переправляться через Ланмар!
— Раньше отшельник жил на континенте, неподалеку от небольшого городка Пригге, что на побережье…
— Карл Вадер сейчас вместе с отрядом ортодоксов громит храмы Единения на полуночи Пакта. Скорее всего, мы сможем перехватить их в Ораже, — спутал мне все карты своим заявлением Пьер, — Думаю, они окажут нам необходимую помощь!
— Вряд ли я сумею на карте указать, где именно находится имение Жнеца, — покачал головой Ричард. — Да и там ли он обретается? Одиннадцать лет с тех пор минуло.
— В любом случае без вас никак не обойтись, — уже без всяких намеков заявил я. — Пьер, передашь сообщение в Ольнас и, если руководство даст добро, мы отправимся навестить Жнеца.
— Да чтоб вас всех… — в голос горестно вздохнули Эдвард и Якоб.
— Я не доживу даже до рассвета, — невесело улыбнулся Ричард. — И у меня дела в Ольнасе.
— Вы все еще хотите убить Жнеца?
— Больше, чем когда-либо, да только…
— Дайте руку, — попросил я.
Капитан внимательно уставился на меня своими бесцветными глазами, но просьбу выполнил. Я ухватил одного из ютившихся в душе бесов и, скрутив его сущность в призрачный жгут, захлестнул им запястье Ричарда.
— Ах-х-х! — невольно вырвалось у того, и рыцаря перетряхнула короткая судорога. Вскоре он справился с собой и, вцепившись в борта лодки, размеренно задышал, — Ну надо же! Снова живой. Кто бы мог подумать?