Ирине нравилось, когда голос звучит чисто, глубоко, легко возносится на самые верхние высоты. Исполнитель должен петь так, чтобы вместе с ним пела душа. Тогда это будет класс. И песни должны быть настоящими шлягерами, а не унылыми одноцветами... Но, оказывается, можно взобраться на вершину успеха и без особых дарований. Уж кто-кто, а она это знала. Продюсерский центр «Астра» принадлежал лично ей.

Кроме него, в Москве она держала под собой два банка, сеть автозаправочных станций, гостиницу, пять ресторанов, казино, несколько магазинов. Но все это по большому счету принадлежало «общаку» краснинской братвы. И занимался ими Архимед, с него за все спрашивала. А вот «Астра» ее личная собственность. Ни в чьи руки не доверяла она свое родное детище.

Время с утра и до обеда она проводила в офисе. Следила за работой своих помощников.

Один из них занимался исполнителями, которых проталкивали на сцену за деньги. Скучающие жены, любовницы и отпрыски супербизнесменов, высших чиновников; новоявленные бизнесвумен, которые сами заработали состояние для того, чтобы взрастить на нем себе славу. Среди них редко кто мог петь хотя бы на уровне чуть выше среднего. Зато мнили они о себе бог весть что. Но Ирине было все равно, что они о себе думают. Главное, за раскрутку они платили деньги. И не важно, восходили они звездами на отечественном хит-небосклоне или же с треском проваливались – она все равно имела с них прибыль.

Совсем другое дело артисты, так сказать, из народа. У тех нет денег, но есть талант. Не важно какой, вокальный или актерский, лишь бы они притягивали к себе публику. На их раскрутку уходили ее собственные средства. И не всегда они возвращались с прибылью. Поэтому в выборе «объекта пристального внимания» нужно было проявлять осторожность. Тщательно все взвешивать, просчитывать, спрашивать мнения специалистов. Этим и занимался второй ее помощник. Но, конечно же, последнее слово оставалось за ней.

Сама она открыла четыре ярких звезды. Открыла в никому не известных юношах и девушках таланты, личности. Создала им образы, вывела на сцену, заполнила их выступлениями телеэфир. И вот, спустя всего лишь год, их имена уже на устах у каждого. Ее звезды собирают полные залы, кассеты с записями их концертов идут стотысячными тиражами. И это ведь только начало.

Сегодня она должна была прослушать ансамбль с названием «Братва». Название для музыкальной группы грубое, топорное и глупое. Но чем глупее название, тем охотнее клюет на него обыватель, тем лучше расходятся альбомы. Вот скажи только, что будет петь «Братва». И, даже не зная об этой группе совершенно ничего, сразу поймешь, что в ход пойдет незатейливая лагерная лирика под ноющие или излишне бодрые звуки гитары. Блатные песни – это примитив, но народ любит. На этом и выезжают всякие хитрозадые певцы, умело косящие под уголовников. И продюсеры на этом выезжают. А Ирина не исключение из правил. Если группа ей понравится, она может запустить ее в раскрутку, делать на ней неплохие деньги.

И трех минут хватило, чтобы составить полное представление о «Братве». Трое коротко стриженных качков с тусклыми глазами. И петь они не умеют, и на гитарах не играют, а бренчат. А песни вообще никуда не годятся. И, похоже, не косят под бандитов. Они и есть бандиты самые настоящие. Наверняка рэкетом промышляли. А потом славы им захотелось. Решили, что смогут пробиться на большую сцену. Возможно, и смогут. Но только не через нее.

– Все, хватит, – вежливо остановила их на третьей песне Ирина. – Спасибо, я вас больше не задерживаю.

– Не понял! – вылупил глаза солист.

– Извините, что отняла у вас время, – уже направляясь к выходу из зала, сухо сказала она. – Встретимся как-нибудь в другой раз...

Она уже привыкла с легкостью отказывать начинающим артистам. И с этими зэками церемониться не собиралась. Несколько дежурно-вежливых фраз – и гуд бай, пацаны...

– Э-э, ты это, притормози! – нахраписто потребовал другой, самый здоровый из всех.

Он спрыгнул со сцены и перегородил ей путь.

– Ну, чего тебе? – устало спросила его Ирина.

Наглый тип, но и не таких обламывали.

– Ты это чо, побоку пустить нас хочешь?

Думает, если бандит, то может наглеть безнаказанно. Только крен он угадал.

– Не подх о дите вы мне, – сохраняя самообладание, ответила она и попыталась обойти его.

Да не тут-то было. Он ухватил ее за руку.

– Зато ты, киса, мне подходишь, – недобро оскалился он.

Вот так, приехали...

В сущности, она не была жестокой. Но приходилось таковой быть, иначе грош ей цена. Хищный волевой взгляд, мощная внутренняя энергия позволяли ей держать в руках крупное криминальное сообщество. Затем времена изменились. Команда отошла под крыло Вадима. Но она продолжала носить маску холодной неприступности. И жестокость осталась. Вроде бы законный у нее бизнес. Но основан он на криминале. Не зря же она держала при себе свою собственную бригаду – а это два десятка «быков» со «стволами». И «стрелки» конкурентам накидывала, и на разборки пацанов своих посылала.

Сейчас все спокойно. Никто ее не тревожит, дорогу не перебегает. В семейной жизни вроде счастлива. Все мягче становится ее взгляд, все безобиднее выражение лица. И, видно, уже дошла до того, что хмыри какие-то вольности себе с ней позволять начали... Но она все та же Ириха.

– Пошел на крен, урод! – Взгляд ее налился гневом.

Она была сейчас в таком состоянии, когда ее боялись даже самые крутые. Только на наглеца это не произвело должного впечатления. Ну да, конечно, он думает, что она просто продюсер, никем не прикрытая. Ей можно хамить...

– У-у, ты какая! – глумливо протянул он.

Что ж, он сам себя наказал.

Ирина хищно усмехнулась и нажала кнопку на часах. Сработал микрорадиопередатчик, на вызов в зал вломились пятеро ее пацанов.

– В подвал его, – коротко приказала она, ткнув пальцем в наглеца.

Несколько секунд, и того скрутили по ногам и рукам.

– Ты еще пожалеешь, курва! – зло бросил он ей вслед.

– Зря ты так, – оборачиваясь к нему, ответила она.

И многозначительно посмотрела на входившего в зал Амбала. Тот понимающе кивнул. С этой минуты уголовный хам был обречен. Угрожая ей, он подписал себе приговор.

Никто не смеет грубить и угрожать ей безнаказанно.

Только одного человека она простила. Того мутилу, который вышиб из собственной квартиры ее родителей и принял ее за проститутку. Тонкая интуиция направила ее к верному решению.

Звали его Игнат. Но по имени его никто не называл. Кликуха Пижон приклеилась к нему намертво. Квартиру он вернул обратно. Зато ему помогли снять другую. И охраной обеспечили.

Пижон не врал. У него действительно была приличная клиентура. Три года занимался он девочками. Хитрый, изворотливый, он сумел привлечь к себе солидных людей. Строгая конфиденциальность встреч гарантировалась им стопроцентно. Но это было только поначалу, до встречи с Ириной. Что ж, сам виноват, что попался ей на пути.