Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Конечно! Вы должны создавать атмосферу, в которой покупки ваших подарков будут происходить легко и просто.
– Говорить легко и просто.
– Алла, вам нельзя работать с людьми. Вы на них так обижены…
– За что мне их любить?
– Да не надо их любить, если вам для этого нужны причины. Начните с уважения и принятия. Позвольте им быть такими, какие они есть. Не требуйте от них ничего, и вы увидите, что большинство из нас не так уж плохи. Неспособность иметь дело с людьми – только часть проблемы.
– Давайте, доконайте меня.
– Вы почему делаете эти шкатулки и другие подарки?
– Потому что это красиво.
– Ок. Есть другие причины?
– Нет.
– Может быть, потому что это красиво, и вам они нравятся?
– Естественно.
– Что-то еще?
– Пожалуй, нет.
– Давайте проверим. Это красиво, вам нравится. И вы умеете это делать.
– Естественно.
– Алла, вопрос не в том, естественно это или не естественно. Вопрос в том, почему вы делаете эту продукцию.
– Подарки.
– Подарки. Почему?
– Вы уже сами все сказали.
– А спорим, что не все? Вы это делаете потому, что это вам нравится, вы это можете делать, и потому, что делаете это уже сколько лет?
– Десять. Нет, одиннадцать лет.
– Ага. Это красиво. Вам нравится. Вы это умеете делать. Делаете это много лет. Что-нибудь еще?
– Теперь уже не знаю.
– Вы это делаете, потому что у вас есть оборудование.
– Тогда уже и материалы.
– И материалы. Все?
– Потому что есть вывеска и магазин, в который тоже много вложено и времени, и денег, и души, – подсказала Калина.
– Да, и это тоже, между прочим, немаловажно.
– Слово «немаловажно» используется из-за ложной скромности, когда опасаются, что если сказать «для меня это очень важно», то над тобой будут смеяться.
– Магазин для меня очень важен, Матвей, – поправилась Алла.
– Да, согласен. Спасибо, Калина.
– Теперь список исчерпывающий? Вы этим занимаетесь, потому что красиво, вам нравится, вы умеете это делать, вы делаете это много лет, у вас есть оборудование и материалы, у вас есть магазин и вывеска. Все?
– Да.
– Нет, Алла. Не все. Нет главного.
– Чего же это? Современного дизайна?
– Нет.
– А чего?
– Покупателей. Такая жалость. Знаете, почему?
– Дорого?
– Нет. Потому что никому нет дела до того, что вы считаете красивым, что вам нравится, что вы любите и можете делать, до того, чем вы увлеченно занимаетесь одиннадцать лет, до ваших станков и материалов. Никому нет дела до вашего магазина и вывески.
– Это не совсем так.
– Знаю. Время от времени. По той или иной причине. Кто-то заходит к вам в магазин. И вы ему говорите про скидки. И человек покупает. Это очень и очень плохо для вас.
– В каком смысле плохо?
– В том смысле, что у вас создается ложное впечатление, что вы занимаетесь бизнесом, и если бы рекламы побольше, или материалы получше, или станок поновее, то вы бы всем нам тут жару дали.
– Разве это не так?
– Нет. Это не бизнес. Это ремесленническая мастерская. Вы ремесленник, а это ваше ремесло.
– Ну и какая разница?
– Вы не можете продать этот бизнес, чтобы он без вас работал и приносил стабильный доход новому владельцу.
– Ну да, тут все на мне держится.
– Как бизнесмен, вы должны этого всячески избегать. А как ремесленник, вы этим можете гордиться. Вы согласны, что это не бизнес, а ремесло?
– Согласна, что с того?
– Вот что. Вы делаете то, что нравится вам, и пытаетесь продать это другим людям. Вы можете оказаться дальновидной и открыть новое направление, стать всемирно знаменитой и богатой. Вероятность такая есть. Некоторые художники шли против течения и вкусов современников. Жили в нищете и становились потом знаменитыми.
– Я не в нищете живу.
– Я не про вас говорил. Я говорил про художников. Вы можете идти своим путем. Имеете право. Но если вы хотите продаж при жизни, то надо делать не то, что красиво, а то, что пользуется спросом.
– На потребу?
– На потребу. Вы должны сделать выбор. «Я художник, я знаю свой путь и пойду по нему, чего бы мне это ни стоило» или «я предприниматель, я хочу получать прибыль и поэтому должен делать то, за что люди готовы платить».
– А можно посередине?
– Вы, Алла, сейчас посередине. Не то, не то. И именно это меня огорчает больше всего. Сколько вы сил тратите, сколько вы времени теряете! И все впустую. Вы кормите дохлую птичку.
– Что?
– Неважно… У меня к вам предложение… – начал было Матвей, потом услышал, как открылась внешняя дверь. Вероятно, в магазин входит покупатель. Матвей одним движением скинул куртку и бросил ее за прилавок. – Я ваш продавец. Вы кассир. Что бы ни происходило, молчите.
Калина обернулась и с интересом посмотрела сначала на Матвея, потом на Аллу и подмигнула ей. В магазин вошел мужчина сорока лет. Пальто. Меховая шапка. Дорогие туфли. Перчатки. Судя по его одежде, по щекам – он ехал на машине и остановился, чтобы зайти в этот магазин. Других магазинов тут нет. По нему не видно, что он только что полкилометра шел по морозу.
– Добрый вечер, – поприветствовал покупателя Матвей. Алла сделала попытку заговорить, но Матвей сделал категорический жест «молчи».
– Добрый-добрый. Или нет.
– Дайте угадаю.
– Попробуйте.
– Забыли про день свадьбы?
– Что, прям так видно?
– Да я сам такой.
– Понятно. И как вы выкрутились, не при девушках будет сказано?
– Мне проще простого. Я же в магазине подарков работаю. Выбрал лучший и подарил. Как будто так и планировал с самого начала.
– И я сейчас еду. Сто раз мимо проезжал. И сегодня, как удар молнии, – подарки, а какое сегодня число? Вот, думаю, Бог есть.
– Точно.
– А какая свадьба?
– Вторая.
– Я имею в виду: стальная, кунжутная?
– Кунжутная?
– Да, каких только не бывает. Сколько лет со свадьбы прошло?
– Так это считать надо… Семь.
– Это медная свадьба, – сказала Алла.