Я съежилась и изо всех сил попятилась прочь от воды, но попытки не принесли желаемых результатов. Вскоре вода достигла ляжек – теплая ванна, содержавшая в себе гротескный намек на спа-процедуры и райские пляжи. Не было шансов, что прилив отступит до того, как покроет меня полностью. Такой человек, как Леон Кэмпион, не оставит ничего на волю случая. Восхитительно теплая морская вода будет затапливать меня до тех пор, пока я не задохнусь.

Она подступила к моей талии. Подкралась к диафрагме. Я яростно терла оранжевую веревку о стену хижины, но там не было ничего, что могло бы ее разорвать. Леон знал свое дело.

Я разозлилась на собственный ум. Почти пять лет он сохранял Лори в живых, потому что для меня было непереносимо его потерять. Теперь же, когда очень пригодилась бы галлюцинация, что он находится рядом со мной, держит мою руку, целует, пока вода подступает мне к шее, к подбородку, ко рту, никаких видений не было.

Не было ничего и никого.

Лара

– Дай мне слово, что не убил ее, – пробормотала я.

Леон гладил мои волосы.

– Даю слово, милая. Я же не монстр! Ты попросила меня не убивать ее, и я не убил.

– Правда?

– Да. Правда, честно и воистину. Я ее не убил.

– Спасибо.

– Ради тебя, моя милая, все что угодно. Она твоя подруга, и это кое-что значит. Она вернула мне тебя, и это значит еще больше. Я в долгу перед Айрис Роубак. Мы оба с тобой в долгу.

Мы находились на вопиюще шикарной вилле. Гай мертв. Мой любимый Гай мертв, и я ничего не могла с этим поделать и никогда не смогу. Последние несколько недель я не позволяла себе горевать и сейчас тоже держалась. Я дам себе волю, когда смогу. Не теперь. Сейчас мне нужно сосредоточиться.

Я находилась в обществе его убийцы, соглашалась с ним во всем, и знала, что если бы я никогда не повстречала Гая, он был бы жив. Все это делало мое отвратительное притворство почти невозможным. Тем не менее я заставляла себя притворяться, потому что у меня не оставалось выбора.

Здешняя мебель сделана из тропической древесины, и повсюду расставлены вазы с экзотическими цветами. В Бангкоке я жила на жалкие гроши, зная, что каждый сэкономленный бат продлевал мою возможность скрываться. Тогда я отчаянно хотела иметь источник денег, но сейчас я бы все отдала, чтобы вернуться в безвестную нищету, в тот мир, где Айрис благополучно находится в Британии, а Леон понятия не имеет о моем местонахождении.

Я так легко могла поведать ему о своих планах на случай непредвиденных обстоятельств, об украденном паспорте и заказанном в Хендоне парике. Если бы я и собралась рассказать об этом хоть кому-то в мире, это был бы Леон. Теперь оказалось, что мое молчание меня не уберегло.

Стены здесь были обшиты деревянными панелями. Кондиционер поддерживал температуру несколько ниже комфортной. Двуспальная кровать массивна, и моя следующая задача будет состоять в том, чтобы убедить Леона позволить мне спать в другой спальне. На ее двери замок, я проверяла. Попади я туда, я по крайней мере могла бы свободно дышать.

Леон наблюдал за мной с другого конца комнаты. Он слонялся без дела и смотрел на меня с удовлетворением.

– Помнишь, – начал он, – один день, когда тебе было лет двенадцать? Я повел тебя в Мэрилебон[68] за покупками. Вспоминаешь? Только ты и я. Я думаю, именно тогда я решил, что когда-нибудь буду для тебя больше чем просто крестным. Я понял тогда, что ты вырастешь в красивую женщину. И не ошибся.

Я действительно это помнила, как бы сильно мне ни хотелось забыть.

– Ты купил мне желтое платье.

– И какие-то туфли.

– Все это было прелестно. Я носила это, пока совсем из этого не выросла.

– Ага, ты помнишь.

– Но Леон… ты женат. Вы с Салли…

– Это ничего. Между мной и Салли нет близости уже долгие годы. Не беспокойся об этом. Она рада будет от меня избавиться.

– Она знает, что?.. Я хочу сказать, где, по ее мнению, ты находишься?

– А, в отъезде. Ей на это наплевать.

– О!

Прежде я жаждала снять этот парик, но теперь, когда больше не было нужды в нем ходить, я хотела вернуть то время. В нем было жарко и чесалась голова, но он хорошо маскировал меня. Никто – ни сотрудники иммиграционной службы, ни случайные полицейские, ни сомнительные люди на Хао-Сан-роуд – не заглядывает под такие волосы. Они полностью характеризуют их владельца.

Я всегда знала, что Айрис была слабым звеном в моем побеге. Я знала, что она может рано или поздно заметить пропажу своего паспорта и связать ее со мной. Я, однако, никак не могла себе представить, что она примчится сюда, найдет меня и что она доверится Леону – человеку, с которым никогда прежде не встречалась, да и едва ли могла бы встретиться потом.

Несмотря на его обещания, я была уверена, что она заплатила за это ужасную цену. Подобно Гаю и Рэйчел, если бы Айрис не познакомилась со мной, она была бы жива и жила спокойно и счастливо и не представляя себе подобных приключений. Я могла бы легко предотвратить это, если бы напрямую предупредила ее насчет Леона. Боясь напечатать его имя, я осудила ее на… на то, что он с ней сделал. На смерть.

– Ну а сейчас, – задумчиво проговорил Леон. – Чем мы займемся сейчас?

Я потянулась и зевнула. Запасной план был связан с Фуд-стрит в Сингапуре. Нужно было попытаться уговорить Леона отвезти меня в Сингапур, на тот случай, если Айрис от него ускользнула или если она рассказала полиции или кому-то еще, куда собирается и почему.

– Давай поедем в Бангкок. – Я уселась, подвернув под себя ноги. – Мы же не можем оставаться здесь, верно?

– Конечно, нет, как бы заманчиво это ни было во многих отношениях.

Леон подошел ко мне. Я лежала на диване с притворно расслабленным видом. Когда он склонился надо мной, я постаралась не дернуться. До меня доносился запах его дыхания. Я любила этого мужчину как отца и как единственного человека на земле, который всегда был глубоко предан моим интересам. Именно к Леону я обратилась, когда отправила в тюрьму Рэйчел. И Леон помог: я помню, как он водил меня на ленчи, писал электронные письма, звонил в родительский дом, когда я проводила дни и ночи, пялясь в стену и варясь в густом бульоне ненависти к себе. Когда я прибежала в полицейский участок и потребовала своего ареста, именно Леон заставил меня отказаться от этого заявления. Когда по его совету я искала работу, он писал мне рекомендации и учил правильно держаться на собеседовании.

Сейчас я поняла, что он делал это лишь потому, что хотел мной владеть.

– Вот что, – произнес он, находясь всего в нескольких дюймах от моего лица. Я старалась не показать, как сильно не хочу его поцелуя, потому что, догадайся он об этом, непременно поцеловал бы. – Я не уверен насчет Бангкока. Ты ведь только что оттуда приехала. Ты знаешь этот город вдоль и поперек. Ты там пряталась. Боюсь, я мог бы оказаться в невыгодном положении, если бы ты попыталась там меня морочить. Я ведь никогда не был в этом городе.