– Джошуа хочет поскорей вернуться домой. Я поеду с ним – Фирт захлопнул крышку футляра и убрал браслет обратно в карман.

– Примите мои поздравления. Выйдя замуж за Кеньона, вы станете членом знаменитой семьи.

– Его семья здесь ни при чем. Я согласилась стать его женой совсем по другой причине.

Анна не стала говорить этому человеку о той любви, которая переполняла ее сердце, и о том восторге, который она испытывала в объятиях Джошуа. И уж конечно ему не стоило знать про ту боль, которая зародилась в ее душе, когда она поняла, что Кеньон сделал ей предложение, повинуясь исключительно чувству долга.

– Давайте прокатимся в карете, – вдруг сказал Фирт. – Может быть, свежий воздух развеет те недобрые чувства, которые мы питаем друг к другу. Заодно вы расскажете мне о своих свадебных планах.

Это неожиданное приглашение напугало Анну. Неужели он все еще надеется завоевать ее симпатии?

– Простите, – натянуто проговорила она, – но я не могу уйти из дома. Я жду, когда вернется Джошуа.

– Пусть он вас подождет. Это пойдет ему на пользу.

Не успела Анна и глазом моргнуть, как Фирт выхватил у нее пистолет и положил его на верхнюю полку – туда, куда она не могла дотянуться.

– Отдайте! – крикнула девушка и метнулась в одну сторону, потом в другую.

Но Фирт, обладавший инстинктами уличного драчуна, загородил ей дорогу.

– Успокойтесь, – сказал он со смехом, – я не сделаю вам ничего плохого. Не могу же я разговаривать с вами под дулом пистолета.

С этими словами он обнял ее за талию и поволок к двери. Анну охватила паника.

– Немедленно отпустите меня, или я закричу!

Она ткнула его локтем в бок, но он увернулся от удара и сильнее прижал ее к себе.

– Не драматизируйте, – произнес он обманчиво сладким тоном. – Я просто хочу поговорить с вами наедине, без лишних ушей…

Звук взведенного курка оборвал его речь. Харрингтон, занявший позицию в парадном холле, целился в них из своей бейкеровской винтовки. Рядом с ним стояла бледная леди Стокфорд, сжимая в руке тяжелый подсвечник.

– Отпустите девушку, – сказал седовласый солдат.

Фирт не шелохнулся. Его руки железными оковами сжимали тело Анны. Она напрягла мышцы, готовясь к нападению, но он вдруг ослабил хватку.

– Никто не скажет, что я прячусь за женскими юбками.

Анна быстро ушла из-под прицела и повернулась лицом к Фирту, с трудом сдерживая дрожь негодования.

– Как вы посмели? Вы пытались меня похитить!

– Похитить? – Он саркастически усмехнулся. – Вы называете похищением приятную прогулку по сельской местности?

– Замолчите! – прикрикнула леди Стокфорд. – Она отказалась от вашего приглашения, и вы хотели принудить ее силой. Я бы тоже назвала это похищением.

– Спасибо за урок, мэм. Я вырос в трущобах и не слишком искушен в вопросах светского этикета.

Анне надоели насмешки Фирта. Несмотря на то, что он всячески отрицал свою вину, она вполне допускала мысль, что это именно он прятался в кустах во время дуэли. Он хотел застрелить Джошуа, но случайно попал в нее. Он же мог нанять бандитов, которые напали на них в конюшне. Но, к несчастью, у нее не было доказательств.

– Убирайтесь из этого дома, сэр!

– А не то у меня соскользнет палец, и я продырявлю вам шкуру, – добавил Харрингтон, угрожающе взмахнув винтовкой.

Сохраняя обычную холодную невозмутимость, Фирт поклонился Анне.

– Приятно было с вами повидаться, мисс Невилл.

Но стоило ему открыть дверь и выйти из дома, как на подъездной дорожке послышался частый топот копыт. У Анны подпрыгнуло сердце.

– Джошуа!

Вместе с леди Стокфорд и Харрингтоном она выбежала на крыльцо. Однако вместо высокой фигуры Джошуа они увидели пожилого мужчину, который, ссутулившись, ехал на сером мерине. Анна узнала лошадь Дэвида. А седоком был не кто, иной, как его отец.

Лорд Тимберлейк неуклюже спешился и покачнулся, когда его ноги коснулись земли. Фирт поддержал барона, не дав ему упасть. Увидев ростовщика, Тимберлейк растерянно заморгал, потом попятился, сжав кулаки.

– Вы! – прорычал он. – У меня нет денег, черт бы вас побрал!

– Ничего страшного, – успокоил его Фирт. – Что привело вас в такое смятение?

Тимберлейк тряхнул головой, как будто хотел прояснить, зрение. Не ответив Фирту, он, пошатываясь, пошел к Анне.

– Мисс Невилл, – проговорил он, тяжело дыша, – слава Богу, вы здесь!

Анна вспомнила, что Тимберлейк позволил Джошуа взять на себя вину за дурной поступок Лили, и испытала мимолетный прилив гнева. Но барон был явно расстроен, и это смягчило ее враждебность. Она пошла навстречу старику и машинально подхватила его под руки. Судя по исходившему от него запаху коньячных паров, Тимберлейк был пьян. Потное бледное лицо и отчаянный взгляд барона говорили о том, что он сильно встревожен.

– Что случилось, лорд Тимберлейк? – спросила Анна. – Зачем вы приехали?

– У нас дома беда. – Мужчина беспокойно взглянул на дорогу, как будто его мысли остались в поместье Грейстоун. – Ужасное несчастье!

Анне стало трудно дышать.

– С Дэвидом?

Тимберлейк покачал головой:

– Нет. С миссис Озуалд. Она… упала с лестницы и сильно ушиблась. Дэвид остался с ней, но… вы должны приехать. Прошу вас!

– Вам нужен врач, – сказал Фирт. Только сейчас Анна заметила, что он стоит, нависнув над ними. – Я сейчас съезжу в город и привезу его.

– Нет! – воскликнул Тимберлейк и провел дрожащей рукой по редеющим волосам. – Я… я уже послал слугу за доктором. Пожалуйста, поезжайте к нам немедленно, мисс Невилл!

Видя его страдания, Анна забыла про клятву, данную Джошуа. Отец Дэвида впервые обращался к ней за помощью, и хотя она не любила угрюмую экономку, у нее не хватило духа отказать нуждающемуся.

– Конечно, – сказала она. – Я сейчас же оседлаю кобылу.

Она повернулась, чтобы уйти, но леди Стокфорд ее удержала.

– Ты никуда не поедешь без меня и Харрингтона.

– Возьмите мою карету, – предложил Фирт. – Не смотрите на меня так сердито, мисс Невилл. Я останусь здесь и дождусь вашего возвращения.

Солнце уже опускалось за горизонт, когда Джошуа подъехал к Мерритон-он-Си. Он был усталым и раздраженным. Однако при виде дома Невиллов, стоявшего на окраине деревни, его захлестнуло радостное волнение.

Он прошелся взглядом по большому зданию с колоннадой на парадном крыльце и живописным садом. Это место дышало тишиной и покоем. Никто не выглядывал в окна, никто не выбежал его встречать.