Осенний дворец мне сразу же не понравился. Я скучала по золотым крышам и киноварным колоннам Летнего дворца, по великолепным садам, запаху жасмина и персиков. Да, даже в свете фонариков деревья тут пылали ярким буйством красок, а каменный пол усыпали недавно упавшие золотые листья, но в воздухе пахло затхло, как невысохшими чернилами. Не летали ни стрекозы с бабочками, ни жаворонки с ласточками. Только слабый туман укрывал землю, словно готовил ее к долгому и глубокому сну.

К моему удивлению, в одном из садов мы встретили леди Сарнай. Она никак не отреагировала на нас, но все же встала, взмахнув юбкой, и посмотрела на что-то в дальнем углу, словно тоже предпочла бы находиться где угодно, только не здесь. Министр Лорса торопливо повел нас в личные покои императора. На дверях были нарисованы красноглазые львы, от которых я передернулась, вспоминая Бандура. Внутри нас ждал император Ханюцзинь, скрывая лицо за темно-синей вуалью. Как только Лорса ушел, он поднял ее.

Эдан говорил, что император полагался на его магию, чтобы поддерживать свой внешний вид, но меня все равно поразило, как сильно он изменился. Настоящий император был невнушительным, низким и далеко не таким мускулистым, как я помнила, с тонкими губами и маленькими безжалостными черными глазами.

Пытаясь не пялиться на него, я упала на колени, а Эдан поклонился.

– Мне стоило бы повесить тебя, лорд-чародей, – процедил император Ханюцзинь. – Ты ушел без моего разрешения.

– Я беру на себя полную ответственность за свои действия, ваше величество, – ответил Эдан. – Я посчитал необходимым помочь императорскому портному, чтобы обеспечить ваш брак и мир в Аланди.

– И подумал, что уйти от меня будет разумно? – Император швырнул чашку на пол. Та разбилась у ног Эдана. – Разумно, что шаньсэнь узнает о твоем отсутствии? Разумно давать ему возможность поохотиться на тебя?

– Если и так, ему это не удалось.

Ханюцзинь шмыгнул, слегка успокаиваясь. Затем побарабанил пальцами по подлокотникам деревянного кресла, ничуть не похожего на трон. Его ногти сильно отросли и неприятно постукивали по дереву.

– Ваше путешествие прошло успешно?

– Да, ваше величество.

– Ну, хоть радует, что все это было не впустую. Я вот думаю, как тебя наказать, лорд-чародей? В конце концов, насколько мне известно, ты ничего не боишься. А поскольку ты нужен мне, я не могу казнить тебя за непослушание.

Эдан хранил молчание.

Император Ханюцзинь коснулся амулета, прикрепленного к его халату.

– Полагаю, само твое существование – уже наказание. Ты, обладатель такого могущества, в моем полном подчинении.

Эдан не дрогнул и мускулом, в отличие от меня. Мои кулаки сжались, пришлось закусить щеку, чтобы не накричать на императора.

– Мастер Тамарин, вас ждет работа. Оставьте нас.

Я покосилась на Эдана, который почти незаметно поднял подбородок. Намек, чтобы я повиновалась.

Император знал, что на самом деле моя нога не искалечена, но я все равно с напускным трудом поднялась с колен и поклонилась ему.

– Да будете вы здравствовать тысячу лет, ваше величество, – произнесла я знакомые слова, отдававшие горечью на языке.

А затем ушла, чтобы вернуться к жизни, о которой когда-то мечтала.

Но сейчас бы отдала все, чтобы она так и осталась мечтой.

…

Мои сумка и сундуки уже находились в новых покоях. Я достала платья – их вид успокаивал. Возможно, я и вернулась во дворец, но никогда не забуду свои приключения вне его. Не забуду сражение, которое мы пережили, и увиденную мной магию.

Эти платья всегда будут напоминать мне о них.

На раскроечном столе стояла тарелка с миндальным печеньем. Записка не прилагалась, но я знала, что ее оставила Амми. «Добро пожаловать!» – так и слышала я ее.

Память о единственном друге во дворце взбодрила меня, и я быстро поглотила печенье, утоляя голод. Как только я отставила тарелку и начала разворачивать платья, дверь в комнату распахнулась.

– Ее высочество желает почтить вас своим присутствием! – крикнул голос снаружи.

Внутрь вошла леди Сарнай. Судя по нахмуренному лбу и поджатым губам, она явно не была счастлива из-за моего благополучного возвращения, но дочь шаньсэня больше меня не пугала. Я взяла трость и поклонилась.

– Солнце почти поалело, – сказала она вместо приветствия. Это напоминание принесло мне боль, хоть она и не ведала, по какой причине.

– Я почти закончил, ваше высочество.

– Значит, вы нашли их? – спросила она сухим тоном. – Детей Аманы?

– Да, ваше высочество.

Леди Сарнай достала веер, как всегда, и так сильно сжала его в руках, что он чудом не сломался. Ее голос стал напряженным:

– Покажите, что вы сделали.

Я присела у сундука, радуясь, что успела вытряхнуть из него песок и грязь. Затем осторожно достала три платья.

Леди Сарнай выхватила первое у меня из рук и подняла его за рукава.

– Это будет платье из луны, – сказала я. – Я пока не пришила ее свет.

Но даже без магического элемента от платья перехватывало дух. Я понимала по ее молчанию, что сотворила нечто не от мира сего.

Рукава были длинными и широкими, и в поднятом состоянии изгибались, как элегантное основание лютни. На манжетах и воротнике поперечного пошива сверкали золотые нити, которые я кропотливо расшила крошечными цветами и облаками. Юбка была серебряной, с пятью слоями легчайшего шелка, чтобы создать иллюзию бледного, мерцающего сияния.

Леди Сарнай явно потрясла красота платья. Я видела слезы, собирающиеся в ее глазах, хоть она и пыталась сдержать их, часто моргая.

Дочь шаньсэня уронила его на пол. Ее лицо побледнело, взгляд выражал смесь восхищения и ужаса.

– Это должно было быть… невозможно.

– Это определенно было нелегко, – устало произнесла я. На злорадство не хватало сил; эти платья обошлись мне дорогой ценой. – Мы столкнулись со множеством препятствий, волшебных и нет. Нас преследовали люди вашего отца.

От этой новости она помрачнела. Я думала, что леди Сарнай накинется на меня за намек, что она отправила со мной Эдана, чтобы ее отец мог его похитить, но дочь шаньсэня ничего не сказала. Тем не менее удивленной она тоже не выглядела. Интересно, разрывалась ли она между чувством долга перед отцом и ненавистью за то, что он принудил ее к браку с императором Ханюцзинем?

Леди Сарнай задрала подбородок, вернув маску хладнокровия, но она уже не выглядела так убедительно, как раньше.

– Очень хорошо, мастер Тамарин. – Ее высочество не опускала взгляд, чтобы не видеть платье, будто сам его вид оскорблял ее. – Уверена, император Ханюцзинь будет доволен вашим свадебным подарком. Но не обманывайтесь, думая, что это последний из великих подвигов, который вам придется для него свершить. Обещания Сына Неба так же пусты, как облака, породившие его. Не стоило вам возвращаться.