Удерживая левым предплечьем подбородок Фицроя, а правой рукой пытаясь разомкнуть его стальные пальцы, сдавливающие горло, Майк внезапно осознал сущность вампиров.

Ему удалось на мгновение уловить их сущность прошлым летом, когда на его глазах был убит Марк Уильямс, но тогда это ощущение быстро рассеялось на фоне спектра впечатлений, которые произвел на него Генри. Даже застилающая взор пелена ревности не помешала ему признать мощное влияние личности Фицроя. Когда же он стал свидетелем того, как Генри преграждает путь Анвару Тауфику, владеющему смертоносной для него силой, результатом этого стало уважение. О других, испытываемых им по отношению к вампиру чувствах, гораздо менее поддающихся определению, Майк старался не задумываться.

Теперь все это следовало, во имя сохранения собственной жизни, подвергнуть коррекции.

«Он неизмеримо сильнее меня. И быстрее». К тому же безумное бешенство нападения дало ему преимущество. Ударив Генри ногой в живот, Селуччи отшвырнул уступающего ему в росте противника. Молниеносно вскочив на ноги, Фицрой снова набросился на него.

— Будь ты проклят!

Острые ногти глубоко оцарапали ему щеку. Отвернув голову в сторону, он услышал, как зубы щелкнули у него за ухом. "Черт подери, никогда не замечал, что у этого типа такие длинные и острые, будь он проклят, зубы!

Я для него — просто кусок мяса.

Похоже, мне пришел конец".

* * *

Это не имело ничего общего с местью. Он жаждал крови! Эмоции требовали, чтобы Вики немедленно вмешалась в схватку и вырвала Селуччи из рук Генри, вцепившегося ему в горло. Глубинная же реакция, нечто напоминающее интуицию, требовала, чтобы она спасала собственную жизнь. Она горько негодовала на обоих и, дрожа от ярости, не двигалась, тем не менее, с места «Проклятье, Нельсон, придумай хоть что-нибудь! Вспомни, что он тебе рассказывал!»

Фицрой говорил, что стремление к насыщению, жажда крови существует подсознательно, и он должен постоянно заботиться о том, чтобы не выпустить ее из-под контроля.

«Все правильно. Генри утратил контроль над собой. Он голоден». Вывод этот был очевиден; его голод был просто осязаемой реальностью, он прямо-таки колотился о стены этой небольшой комнаты. "Эти подонки, возможно, весь день выпускали из него кровь для своих опытов. Кровь — это все, что есть у Генри. Ему необходимо любым путем возместить ее потерю. Он вцепился в шею Майка, чтобы напиться его крови.

Значит, я должна дать ему доступный источник. За который он не должен будет бороться".

Бросившись на колени, Вики вывернула на пол содержимое своей сумки и принялась искать нож.

* * *

Майк Селуччи был крупным мужчиной, в великолепной физической форме, скорость его движений и сила обострялись сознанием того, что если он потерпит поражение, то неизбежно погибнет.

К счастью для него, Генри ослаб не только из-за потери крови, но, кроме того, был измучен неравной борьбой с рвущимся наружу голодом.

Каковое обстоятельство только отдаляло неизбежное.

Истекая кровью из полудюжины небольших ранений, со стиснутым безжалостными стальными пальцами горлом, отчаянно выворачивая шею, по мере того, как зубы Фицроя медленно, но верно продвигались к своей цели, несмотря на все свои усилия, Селуччи сознавал с трезвой уверенностью, что он проигрывает. И ничего не может с этим поделать.

* * *

Кровь начала стекать ей в ладонь, когда Вики подскочила к сцепившимся в схватке мужчинам и, схватив Генри за волосы, рванула его голову вверх.

* * *

Майк ощутил, как его кожи коснулись холодные губы. И почувствовал легчайший, подобный поцелую укус.

* * *

Вики снова попыталась оттолкнуть мужчин друг от друга, на этот раз более решительно.

Завывая от ярости, Фицрой откинул назад голову. Женщина почти утратила равновесие, но успела обхватить его рукой, кровь из которой уже пропитала рукав ее блузки и капала вампиру на лицо.

Вики вскрикнула, когда зубы впились глубже в плоть, а пальцы его здоровой руки сжали ее руку едва не до самой кости. Потом она вскрикнула снова, когда он стал высасывать кровь, отчаянно впившись тубами в запястье.

Едва сознавая, что Селуччи приходит в себя, она выползла из-под тела Генри и, оказавшись на коленях позади него, свободной рукой стала поглаживать вампира по голове и плечу. Не открывая глаз, она ощущала, как кровь, вытекая из ее тела, вливается в него, чувствовала настойчивую потребность Фицроя увлечь ее за собой; внезапно женщина осознала, что и ее засасывает водоворот голода. Больше года назад, в первый раз, он воспринимал ее кровь в почти бесчувственном состоянии, она сама тогда настояла на этом. Сейчас же он был отнюдь не пассивен.

Таковой оказалась реальность, она обжигала, поглощала воспоминания обо всех прежних моментах, когда Генри насыщался ее кровью.

Глаза Вики внезапно широко раскрылись, когда, рыча от разочарования, он оттолкнул в сторону ее запястье и резко повернулся, чтобы взглянуть ей в лицо. Она отшатнулась. Он, с окровавленными губами и зубами, наклонился над ней, глазами повелевая подставить горло, безмолвно требуя подчиниться.

Женщина почувствовала, как начинает подниматься ее подбородок.

— Прекрати немедленно! — раздался ее хриплый яростный шепот. — Если я предлагаю тебе руку, бери то, что тебе дают!

* * *

Крови оказалось недостаточно. Она поступала слишком медленно.

Вампир, отстранившись от раны на запястье, прижался зубами к мягкой плоти на шее и вдохнул ароматный запах жизни.

Жизнь...

Он знал эту жизнь.

Затем голод рванулся вперед, вырвался из-под контроля, и его зубы прокусили кожу.

Неожиданный удар пришелся ему в бок. Он выпустил из рук свою жертву, развернувшись при падении, и упал на спину, свирепо глядя на темноволосого мужчину, осмелившегося помешать ему наслаждаться добычей.

Еще удар. Он сумел схватить соперника за ногу, резко дернул ее в сторону и, не прерывая движения, поднялся на колени.

* * *

Вики вздрогнула, когда Селуччи ударился об стену, но не отвела взгляда от Генри. Лишь на миг она ощутила, что голод дрогнул. Она могла прорваться к нему. Она должна это сделать. Это был единственный шанс для всех троих.

Зажав правой ладонью место над раной — по вспыхнувшей боли женщина догадалась, что зубами вампир сделал отверстие в вене значительно шире, чем ее первоначальный надрез, — она протянула ему руку.

Он изготовился к прыжку, но, внезапно замерев, медленно перевел взгляд с брызнувшей крови на ее лицо.

* * *

Голод противился и извивался, но он уже был в состоянии удерживать его под контролем, черпая силу из крови, которую успел поглотить.