— Теперь он снова наращивает эту оболочку, еще более непроницаемую, чем раньше. Люди не меняются, Эльф. Почему тебе понадобилось именно с ним пуститься во все тяжкие? — Брат опять принялся мерить комнату шагами.

— Тебя удивляет, что наши вкусы совпадают?

Он резко повернулся к ней лицом:

— Между ним и Частити нет ничего общего!

— Спокойно, спокойно. Должно быть. Мое тело прореагировало на него прежде, чем я обнаружила, что рядом находится человек, который мог бы мне понравиться. Разве не то же самое случилось с тобой?

Шон хотел было возразить, но, смирившись, пожал плечами:

— Возможно. Частити определенно произвела на меня неизгладимое впечатление, когда я впервые увидел ее. Она буквально заворожила меня. Ей даже удалось привязать меня к кровати, что можно назвать зеркальным отражением твоих похождений.

Эльф не слишком понравилось, что ее братья по кусочкам собирали все, что с ней случилось, но, наверное, это неизбежно.

— Много совпадений. Частити была загримирована, как и я, и меньше всего хотела, чтобы ты догадался, кто она, из страха, что ты отшатнешься от нее с чувством отвращения. Я боялась, что Форт узнает меня, примерно из тех же соображений.

— Разница лишь в том, что Частити оказалась чиста и благородна и смогла доказать это. Ты — Эльф Маллоран и останешься ею, чего он тебе никогда не простит.

— По-видимому, это свойственно всем мужчинам!

— Нет, только такому дьяволу. В этом смысле он ничем не отличается от своего проклятого папаши.

— Нет! Ты не прав, если действительно так считаешь. Он пытается подражать отцу, подавляя свои истинные чувства. — Она хотела заставить Шона понять и решила прибегнуть к эмоциональному оружию. — Под этой оболочкой скрывается человек, который может быть добрым. Он очень похож на Частити, так же способен смеяться и дарить радость другим, если спасти его от самого себя.

Ее слова подействовали. Когда Шон встретил Частити, она тоже была жесткой и резкой из-за отцовского обращения с детьми.

— Возможно, это и так, — ласково проговорил он, — но способен ли Форт Уолгрейв быть таким с Эльф Маллоран?

Хотя Шон и старался быть нежным, Эльф ощутила боль, как от удара.

— Не знаю.

— Пообещай мне кое-что, хорошо?

— Если смогу.

— Если он не обретет себя с тобой, если не сможет радоваться вместе с Эльф Маллоран, не выходи за него замуж из жалости.

Она, не скрывая горечи, рассмеялась;

— Не похоже, что он попросит меня об этом.

— Может, он еще опомнится и будет умолять тебя на коленях.

Подобная мысль и нравилась ей, и пугала.

— Разве это не будет свидетельствовать о…

— Нет. Его может толкнуть к тебе осознание того, что он болен, а совсем не выздоровление.

— А вдруг я смогу вылечить его…

Он покачал головой:

— Обещай мне, Эльф. Иначе я не покину эти берега.

Сестра колебалась. Она была готова выйти замуж за Форта на самых унизительных условиях, если это все, что он мог ей предложить. Но, чувствуя правоту Шона, постаралась проявить твердость:

— Обещаю. Мне ужасно больно, но я не выйду замуж за Форта без взаимной любви и согласия. Прежде всего это нужно ему. Он вправе найти того, с кем будет счастлив.

Частити вошла в Уолгрейв-Хаус, испытывая привычный озноб и тяжесть на сердце. Всегда этот дом будет напоминать ей о ненавистном отце, позоре, побоях и ужасных ощущениях, когда ее обрили наголо. Теперь волосы отросли и ниспадали на спину густой массой Золотисто-каштановых локонов. Когда она впервые встретилась с Шоном, волосы только начали отрастать и даже сейчас едва доходили до плеч.

Ни одно из этих несчастий не произошло по вине Форта, хотя он и был среди тех, кто застал ее в постели с Вернхэмом. Разве мог он, да и кто-нибудь еще, заподозрить, что все было подстроено с благословения отца, стремившегося принудить ее к нежелательному браку! На протяжении всех своих страданий, когда отец в полной мере пользовался правом разгневанного родителя, чтобы сломить ее дух, у нее и в мыслях не было ждать помощи от Форта.

Они с колыбели усвоили: нельзя идти против воли могущественного Неподкупного.

Форт тем не менее чувствовал себя виноватым, и это еще более осложняло его отношение к Маллоранам.

Взаимовыручка лежала в основе принципов, которые Ротгар привил своим сводным братьям и сестрам. Даже кратковременного пребывания Форта в Ротгарском аббатстве оказалось достаточно, чтобы увидеть, какой очевидный контраст являет собой семья Уоров по сравнению с его собственной.

Впрочем, все уже в прошлом, и бессмысленно мучить себя воспоминаниями. Если бы только она могла убедить в этом брата!

Частити постучала в дверь спальни Форта, и его камердинер Дингвол, довольно странная личность, провел ее внутрь. Она не понимала, почему Форт по-прежнему держит его. К счастью, он выскользнул из комнаты, оставив ее с братом и еще одним посетителем.

— Джек Треверс, — представил его Форт довольно бодрым голосом, хотя его по-прежнему лихорадило. — Джек, ты знаком с моей сестрой Частити? Леди Шонрик Маллоран.

От Частити не ускользнуло минутное замешательство, прежде чем Треверс поцеловал ее протянутую руку. Несмотря на разъяснение истинных обстоятельств и тот факт, что королевская чета неоднократно принимала ее в Сент-Джеймском дворце, многие продолжали связывать имя Частити Уор с самым грандиозным скандалом последнего десятилетия.

— Вообще-то леди Реймор, — усмехнувшись, поправила она. — Король пожаловал Шону титул за… — Частити прикусила язык, вовремя спохватившись, так как предполагалось сохранить в тайне попытку покушения на жизнь короля.

— Не волнуйся, болтушка, — успокоил ее Форт. — Джек уже почти все знает. Слухи распространяются по городу со скоростью пожара. В газетах ничего, конечно, не будет, но история обрастает все новыми подробностями. Так что там насчет титула?

Частити проигнорировала горечь, прозвучавшую в его тоне, наклонилась и поцеловала брата в лоб.

— Король пожаловал Шону титул виконта за спасение своей жизни. Я не говорила тебе раньше, опасаясь ухудшить твое состояние, и без того плачевное.

Он поморщился от ее слов, но только заметил:

— Можно было не сомневаться, что Ротгар из всего извлечет выгоду.

— Тогда ему следовало самому получить титул герцога, не так ли? К тому же маркизу ничего не пришлось делать.

— Ротгару? — Форт отрывисто рассмеялся. — Этот человек ничего не делает просто так. Он сознательно отправил Шона, тогда как должен был отпустить меня и послать к королю.