— Только не делай ей больно, отец! Не мучай маму, — Адам подбежал к Хейвуду. Обхватил его ноги, уткнувшись лицом в живот отца.

Нортон вздрогнул, но не обнял сына в ответ. Его правая рука по-прежнему лежала на плече некроманта.

— Держи, я сейчас ее опутаю и обездвижу, — сквозь стиснутые зубы, прошипел Дарен.

Хейвуд кивнул и перехватил сеть, выпустив плечо друга и одновременно набрасывая новую ловушку на сущность.

Вот и пригодились годы учебы в академии, подумал он горько. Но что сказал сын о матери? Только теперь мужчина осознал услышанное и многое стало ему понятно.

Дарен встал, раскинув руки в стороны, затем шагнул к темной сущности, выпуская свою силу на волю. Он знал, что это порядком иссушит его резерв, если не выпьет до дна. Эта душа, которая оказалась настолько сильна, что смогла войти в живое тело и управлять им, была слишком напитана магией и, как не прискорбно понимать, но жизнью, которую выпила у живого человека.

Теперь Дрейк знал, что произошло с той гувернанткой, тело которой так и не нашли. Эта сущность выпила жизненную силу бедняжки. И ему еще предстоит узнать, откуда она взялась. И не только это. Много вопросов требующих ответов. Иначе он убил бы сущность, развеял как дым по ветру. Впрочем, это было бы правильно. Стоят ли ответы риска для жизни? Наверное, нет. Ему следовало уничтожить сущность еще тогда, когда они выловили череп.

Мужчина на миг закрыл глаза. Слова заклятья, призванного успокоить и подчинить взбесившуюся душу, заполнили комнату.

— Быстрее, Дарен! — прорычал Хейвуд, понимая, насколько ему тяжело удерживать пойманную тварь в ловушке. — Я долго ее не удержу, она слишком сильна.

Дрейк кивнул и решился.

— Мортале, — произнес он, выкладываясь в полной мере в это проклятье, выплескивая не только свою силу, но и ту, которой с ним поделился друг.

Это было правильно. Ее нельзя отпускать, если удержать и поймать нет возможности.

Огненная волна ударила в сущность, разрывая связывавшие ее путы, сжигая все: и ловушку, и душу. Уничтожая ее навсегда.

С жутким хлопком душа вскинула руки, словно пытаясь объять пространство, а затем взорвалась и осела мерцающим черным пеплом на пол, на пентаграмму и погасшие свечи.

Дрейк бросился к Вивиан. Подхватил на руки, понес прочь из комнаты.

Хейвуд поднял сына. Адам, увидевший, что произошло, отчаянно закричал и мужчине стоило огромного труда успокоить его. Для этого Нортон обнял мальчика, прижав его голову к своей груди. Зашептал горячо:

— Это не твоя мать, Адам. Это была не она.

Мальчик всхлипнул и уткнулся лбом в плечо отца, обхватив его руками за шею. Так доверчиво, что сердце Хейвуда дрогнуло.

— Отличный бал, Норт, — услышал он уже в гостиной, куда вышел вместе с сыном на руках. — Поздравляю, — добавил саркастично некромант, стоя над Вивиан, которая лежала на диване и удивленно смотрела на своего спасителя.

— Как вы, мисс Эванс? — спросил мужчина уже у девушки, и она со вздохом попыталась сесть.

— Погодите. Вам надо прийти в себя, — Дарен присел рядом с девушкой и взял ее руку в свою. Коснулся запястья пальцами там, где тонкой жилкой билось сердце, и проговорил: — Вы потеряли много сил и почти опустошили свой магический резерв.

— А миссис Форест? — прошептала леди-гувернантка. — То есть, темная душа. Что с ней?

— С ней все кончено, — быстро ответил некромант и улыбнулся. — Теперь все будет хорошо.

Она кивнула и перевела взгляд на Хейвуда, стоявшего рядом с Адамом на руках.

— Присмотри тут за ней, а я пойду помогу миссис Форест, — добавил Дарен и, с неохотой поднявшись на ноги, вышел, чувствуя одновременно невероятное облегчение и желание быть рядом с той, которая пробудила в его сердце самые светлые чувства, какие только может испытывать мужчина к женщине.

В камине потрескивал огонь. Я лежала и, глядя на пламя, думала о том, что бы сказала матушка, если бы узнала, что я нахожусь в одной комнате почти наедине с мужчиной. Почему почти, да потому что через стену от нас в моей спальне спит маленький мальчик.

В комнате Адама теперь настоящий кавардак и было решено, что остаток ночи он проведет в моих покоях. И так Дрейку будет проще присматривать за нами обоими.

Лорд Хейвуд ушел. Спустился вниз, туда, где не ведая о том, что произошло совсем рядом, по-прежнему танцевали пары. Где леди и джентльмены играли в вист, обсуждали последние новости и делились сплетнями. Нортон, конечно же, не хотел оставлять сына, но Дарену удалось убедить друга в том, что менее всего нам нужен скандал.

— Я уже жалею, что затеял этот бал, — сказал он, прежде чем покинуть гостиную, где я лежала на диване укрытая шерстяным пледом.

— Поздно жалеть о том, что уже произошло, — резонно заметил ему некромант, а я увидела больше. Во взгляде хозяина замка скользило столько горечи и сожаления, что мне было не по себе.

Кажется, лорд Хейвуд винил себя в том, что случилось и да, отчасти он был прав.

Уделяй он больше внимания детям, сомневаюсь, что какая-то душа смогла бы обхитрить Адама и заставить ребенка творить столь ужасные вещи.

— Я вернусь, как только смогу, — пообещал Хейвуд, после чего зашел в спальню к сыну, а выходя из нее сообщил нам, что мальчик спит.

Это было удивительно. Впрочем, что взять с ребенка?

Я же уснуть не могла, хотя Дарен настаивал.

— Мне очень жаль, мисс Эванс, — прежде чем уйти произнес лорд Хейвуд.

Попытавшись улыбнуться ему в ответ, поняла, что улыбка вышла тусклая, как и мое общее состояние.

— После, Норт. Вы поговорите после и у тебя еще будет достаточно времени, чтобы извиниться, — произнес некромант и Хейвуд ушел.

Я успела увидеть, как он на миг остановился у дверей, обернулся, бросив на нас с Дрейком взгляд, а затем решительно шагнул за порог и закрыл за собой дверь.

— Как там Адам? — спросила тихо.

— Скоро узнаем. Норт сейчас пошлет за лекарем в город. Но так, чтобы его гости ничего не узнали. Никому не нужны сплетни, — улыбнулся некромант.

Он опустился прямо на пол перед камином, устроившись на ковре и откинувшись на ножку кресла. На лице мужчины читались усталость и одновременно с этим, облегчение.

— Вы спасли меня, — произнесла тихо. — Вы. Но сперва это сделал Адам. Я очень надеюсь, что он не причастен к гибели тех девушек… — сказала и осеклась. Дарен обернулся. Наши глаза встретились.

— Что он сделал? — спросил мужчина.

Я сначала даже не поняла. Секунду-другую сидела, самой себе казалась глупой, а потом улыбнулась.

— Свечи, — ответила тихо. — Он их погасил.

— Это было разумно. Я очень надеюсь, что теперь Норт отправит обоих детей учиться. Они слишком талантливы, чтобы прозябать в этой глуши.