— Но Адам, — я сдвинула брови. — Ему что-то будет за…

— Очень сильно сомневаюсь, что мальчик так уж виновен. Мы все узнаем завтра, мисс Эванс. А сейчас попытайтесь уснуть, по крайней мере до того, как прибудет лекарь. Сон вам нужен, как и мне. А по поводу души можете не волноваться. Я ее уничтожил. Иного выхода не было, — добавил некромант, заметив, что я вздохнула.

Нет, мне совсем не было жаль эту тварь. Просто у меня было слишком много вопросов и очень хотелось бы получить на них ответы. Но послушно закрыв глаза, постаралась последовать совету Дарена. Признаться, не думала, что удастся уснуть, но нет. Сказались усталость и волнение. А еще, наверное, то чувство покоя, что рядом человек, который излучает уверенность в том, что все будет хорошо.

Рядом с Дареном было спокойно, и сама не заметила, как уснула под треск дров в камине и отголоски музыки, доносившиеся из зала внизу.

Я не проснулась ни когда пришел лекарь, ни после. Узнала об этом уже утром, когда открыв глаза, увидела рядом суетившуюся Марию, которая возилась с дровами у камина. Быстрый осмотр гостиной показал, что моего защитника здесь нет. И немудрено. Он не может день и ночь быть рядом. Тем более теперь, когда опасность миновала.

— О, мисс, вы проснулись! — заметив мое пробуждение, горничная взволнованно всплеснула руками. — Лорд Хейвуд просил сообщить, когда вы проснетесь, — добавила она.

— А Адам? — я сонно моргнула. Если бы не слабость и не мое присутствие на неудобном для сна диване, можно было бы решить, что все случившееся не более, чем сон. Но увы. Тело болело так, будто я пролежала с неделю с температурой и лихорадкой.

— Мастер Адам? — удивилась служанка. — Да где ему быть, у себя, наверное.

Я села, качнув головой.

Значит, мальчика отнесли в его покои. Вероятно, лорд Хейвуд с помощью магии навел там порядок. Иначе все объяснить было невозможно.

— Вы, верно, устали вчера на балу, мисс? Я знаю от слуг, что вы танцевали с хозяином, — бросившись открывать окно от тяжелых штор, произнесла Мария. С ее стороны это было несколько фривольно, но я вовремя вспомнила, что едва ли сильно отличаюсь по статусу от горничной.

— Да, — ответила, чувствуя сухость во рту.

— О, представляю, как это было чудесно, мисс!

Я невольно поморщилась. Наверное, в представлении Марии, это было прекрасно, когда горничная танцует со своим хозяином. Мне же сейчас хотелось, чтобы все оказалось просто сном.

— Вы знаете, миссис Форест ведь тоже сегодня весь день проведет в постели, — продолжила Мария. — Вас сморил общий недуг.

— Наверное, — кивнула, спуская ноги и пытаясь отыскать обувь на ковре. — Мы ведь все тесно общаемся.

— Да, да, — согласилась горничная. — И мастер Адам приболел. — Ночью к нему приезжал лекарь. Все говорят, что это из-за огорчения, — тут она осеклась. Оглянулась на меня и смущенно добавила, — Впрочем, что я говорю. Вы и сами все прекрасно знаете.

Я кивнула в ответ.

Слухи быстро распространились. Слуги решили, что причина недуга молодого наследника — наказание отца за его поведение. Мальчик огорчился и вот приболел.

Поднявшись на ноги, я направилась в ванную комнату. Хотелось умыться и взглянуть на себя в зеркало. А еще очень хотелось навестить Адама. Я беспокоилась о нем и не напрасно. Шутка ли, представить, как сейчас себя чувствует обманутый ребенок. А ведь он действительно считал, что та темная душа его мать.

Почему не рассказал все отцу? Наверное, потому, что между ними было слишком мало взаимопонимания.

Я умылась. В зеркале на меня взглянуло бледное отражение. Кажется, сегодня я и сама была едва ли краше призрака. И волосы всклочены, под глазами круги, кожа белее снега.

Вернувшись в спальню, попросила Марию помочь мне одеться и привести в порядок волосы.

— Милорд велел принести вам горячий бульон, как только вы проснетесь, — защебетала служанка. — И куда вы собрались в таком состоянии, мисс? Вам надо лежать. Милорд разозлится, когда узнает, что вы встали. Все равно на сегодня все занятия отменены. Мне так и просили вам сказать и…

— Я весьма признательна милорду за его заботу, но позвольте мне самой решать, что мне надо делать. А вот от кружки бульона не откажусь, — я улыбнулась женщине, чтобы хоть как-то сгладить свои слова, которые могли показаться ей резкими. Но, право слово, лорд Хейвуд не должен указывать мне, что делать. Да, я работаю на него, но не являюсь ни его собственностью, ни его женой. Сама не знаю, почему во мне после этой ночи пробудился некто дерзкий.

Мария просьбу поняла. Когда мы закончили с моими волосами и нарядом, она ушла, но вернулась довольно быстро, держа в руках кружку с ароматным бульоном.

— Благодарю, — кивнула женщине. — Как там гости милорда? — спросила, садясь перед камином и делая глоток.

— О, большинство еще спят. И кстати, мисс Эванс, — оживилась горничная. — Там вам прибыл ваш багаж. Несколько чемоданов. Видимо, ваши наряды из столицы.

«Матушка», — подумала с нежностью. Это она, наконец-то, прислала мою одежду и нужные вещи. Что ж, я ждала их раньше.

— Распорядитесь, чтобы вещи принесли сюда, — попросила Марию, и она кивнула.

Допив бульон, оставила кружку на столе. И, пока горничная принялась перестилать постель, покинула свои покои первым делом отправившись проведать миссис Форест. Благо ее комната находилась совсем рядом.

Постучав в дверь спальни, услышала утвердительный ответ. А войдя увидела и нянечку восседавшую на постели в чепце на волосах и с книгой в руках. Устроившись на подушках, она водрузила на нос очки и теперь взирала на меня поверх блестящих стекол.

— О, мисс Эванс! Как мило с вашей стороны проведать меня, — сказала она в ответ на мои приветствия. — Я, знаете ли, легла спать, а проснулась совершенно разбитая. Уже знаю от слуг, что и вы, и мастер Адам приболели. Вероятно, мы где-то вместе простудились. Только ума не приложу где. У меня абсолютно все болит. Все!

— В замке много сквозняков, — поддержала версию женщины.

Кажется, она совсем не помнила ничего из того, что произошло с ней вчера. Видимо, сущность поглощала ее настолько, что бедная миссис Форест и не знала о том, что ее используют.

Что ж, это даже к лучшему.

Я пробыла немного рядом с больной. Выслушала ее причитания, а затем, сославшись на собственное недомогание, ушла. Хотелось проведать мальчика, а болтовня няни меня не интересовала. Тем более, что ничего важного она сказать не могла. Она ничего не знала, не видела и, конечно же, не помнила, что было только ей же во благо. У меня же голова разрывалась от вопросов. Но увы, здесь, у миссис Форест, я не могла найти ответы.

У покоев мальчика было тихо. Постучав в дверь, почти сразу же получила утвердительный ответ и немного удивилась, узнав голос некроманта.