Расплатившись, он выбрался из салона и по привычке огляделся. Не заметив ничего подозрительного, быстрым шагом направился к девятиэтажке, где в однокомнатной квартире на третьем этаже вот уже много лет проживал Пахомов. Дом был построен в начале семидесятых, в самый разгар «процветающего» застоя. После тесных «хрущевок» с совмещенным санузлом такие квартиры, как Петькина, – с огромной лоджией, широкой прихожей со встроенными шкафами и восьмиметровой кухней, – казались роскошью. Но с тех пор прошло больше двадцати лет, и дом здорово обветшал: облицовочная плитка обвалилась, краска на стенах облупилась. Да и сами квартиры требовали капитального ремонта…

Возле подъезда не было ни единой живой души, и это успокоило Олега. Впрочем, в половине двенадцатого вечера в таком глухом микрорайоне, как этот, обычно тихо. Народ предпочитал коротать время у телевизора, а немногочисленные собачники старались выгулять своих питомцев засветло.

Но, поднимаясь по грязной и темной лестнице, Олег вдруг засомневался – может, он пришел сюда зря? Пока Большаков жив и здоров, не следовало ли повременить с дружескими визитами. Тихо уехать из Москвы и хотя бы недельку отсидеться в безопасном месте…

«Глупости все это, – попытался он убедить себя. – Вряд ли Большаков станет меня искать. Ему сейчас не до этого. К тому же никому и в голову не придет использовать Петьку в своих комбинациях… Поболтаю с ним минут десять, выпью чашку кофе и отвалю».

Он нажал кнопку звонка и прислушался. Из-за двери донеслось характерное шарканье. Олег непроизвольно улыбнулся – Петька носил тапочки на несколько размеров больше. В следующее мгновение дверь распахнулась, и на пороге возник хозяин квартиры, как всегда до неприличия непричесанный.

– Что у тебя случилось на этот раз? – спросил Олег, переступая порог.

Петька распахнул дверь, ведущую в комнату:

– Вот, полюбуйся!

В комнате царил самый настоящий бедлам: ящики серванта выдвинуты, а их содержимое вывалено на пол; диванные подушки вспороты; книги выпотрошены. При виде этого беспорядка Олег почувствовал непреодолимое желание немедленно сделать ноги – похоже, люди Большакова совсем недавно были здесь.

– Меня ограбили, – убийственным голосом заявил Петька. – Вынесли все кассеты, дискеты и компьютер… И что мне, скажи на милость, делать, если я даже музыку послушать не могу!

– Компьютер, конечно же, жалко… – согласно кивнул Олег и, чуть помедлив, добавил: – Но могло быть и хуже.

От переполнявшего его возмущения Петька едва не задохнулся.

– И это все, что ты можешь мне сказать?.. Знаешь, каких он бабок стоил?!

– Хватит ныть! – жестко перебил Олег и нетерпеливо посмотрел на часы. – Давай начистоту, Петька. Я подозреваю, что это не простое ограбление. Здесь был обыск.

– Обыск?.. Что ты несешь!

– У тебя искали компромат.

– Компромат? На кого? На меня, что ли?

Олег тяжело вздохнул – если начнет рассказывать Петьке все с самого начала, то разговор затянется часа на три. Но уйти без объяснений он не имел права.

– Присядь, пожалуйста, – Олег кивком указал на кресло и, когда Петька последовал его совету, продолжил: – Только не пугайся, но у меня серьезные проблемы с одним подполковником ФСБ. Так получилось, что ко мне в руки попал компромат на Дмитрия Заславского… Да-да, того самого, который баллотировался в губернаторы и который был застрелен несколько дней назад…

Петька нервно вцепился в край безрукавки. Его глаза испуганно заморгали.

– А я-то здесь при чем? – спросил он сдавленным голосом.

– Ни при чем. Но ты – мой друг, и кое-кто считает, что я могу хранить у тебя копии этих документов… Извини, что так получилось. И не волнуйся – больше к тебе не придут. А мне, пожалуй, пора…

– Уже уходишь? – вяло поинтересовался Петька. От его гостеприимства не осталось и следа. Но Олег ничуть не обиделся. Скорее наоборот – почувствовал себя виноватым.

– У меня есть двести баксов… За такие бабки, конечно, крутой компьютер не купишь, но… – Звонок в дверь заставил его прервать фразу на полуслове. Олег быстро спросил: – Ты кого-нибудь ждешь?

– Вообще-то, Аллочка обещала заглянуть.

В дверь позвонили еще раз.

– Ладно, иди посмотри, кто там. Но никому, кроме Аллочки, не открывай.

Шаркая ногами, Петька побрел в прихожую, плотно прикрыв за собой дверь. Олег отошел к окну и, отодвинув штору, посмотрел вниз. Во дворе было темно и тихо, и он немного успокоился.

«Откуда Большакову знать, что на ночь глядя я заехал к Петьке?.. Ведь это решение я принял спонтанно. Скорее всего это пришла Аллочка, и у меня нет никаких причин для паники…» В этот момент его чуткое ухо уловило звук незнакомых шагов – по-военному четких и уверенных. Дверь в гостиную распахнулась, и Олег резко повернулся. На пороге, держа пистолет на изготовку, стоял здоровенный блондин с удивительно приятным лицом.

– Добрый вечер, господин Морозов! – Блондин растянул губы в улыбке и представился: – Капитан Викторов, первый отдел ФСБ. Попрошу следовать за мной.

– Я могу посмотреть ваши документы? – спокойно спросил Олег, глядя капитану прямо в глаза.

Выдержав его взгляд и не опуская пистолета, тот полез во внутренний карман пиджака. Вытащил удостоверение и, держа его на вытянутой руке, показал Олегу.

– Все в порядке… – кивнул тот. – Но позвольте узнать, на основании чего вы меня арестовываете?

– Не арестовываем – задерживаем. По подозрению в убийстве работника Федеральной службы безопасности.

«По подозрению в убийстве?.. Ну и дела! – Олег озадаченно нахмурился. – Черт, кажется, я недооценил Большакова… Впрочем, он совершил огромную ошибку, не прислав за мной группу захвата. А с этим парнем я как-нибудь справлюсь… Может, еще и на поезд успею…»

В тот момент, когда капитан прятал удостоверение, Олег сделал маленький шаг назад, нащупал рукой вазочку, стоявшую на подоконнике, и, размахнувшись, метнул ее в противника. Вопреки ожиданиям, не промахнулся. Более того, попал прямо в голову. От удара вазочка разлетелась на мелкие кусочки, а капитан, схватившись за лицо, стал медленно оседать на пол. По его пальцам потекла кровь, и Олег не на шутку растерялся. Теперь ему было не до побега – в голове вертелась одна-единственная мысль: «Вот так и становятся убийцами».

Он подскочил к лежащему на полу капитану, пощупал пульс и вздохнул с облегчением – слава богу, жив. Быстро осмотрел рану – рассеченная бровь здорово кровоточила, но, похоже, накладывать швы было не обязательно.

– Петька, ты где! – позвал вполголоса.

Пахомов появился в дверном проеме, бледный, как привидение. Увидев лежащего на полу капитана, схватился за голову:

– Боже, Морозов, что ты наделал?

– Тащи бинты, перекись водорода, лед! – приказал Олег, которому было не до объяснений.