– Ну и зверюга, – с завистью бубнил тот себе под нос. – Ну, зверюга…

– Здравия желаю, – бодро, по-военному, поздоровался Большаков, обнаружив свое присутствие.

– Тяжело небось пришлось с этим боровом? – вместо приветствия полюбопытствовал генерал и, развернувшись, неторопливо зашагал навстречу.

– Несладко, – смущенно признался Большаков, пожимая протянутую ладонь. – Но, как видите, победа осталась за мной. – Он приглашающе кивнул на кресло. – Прошу. – Сам расположился напротив и, еще раз окинув генерала изучающим взглядом, спросил: – Надеюсь, вы уже в курсе?

– Да, – помрачнел Юмашев. – Вся Москва только и говорит об этом убийстве… Не понимаю, кому понадобилась его смерть? Нормальный мужик был. Да и противник достойный. – Он умышленно встретился с Большаковым взглядом. – Убийцу, надо полагать, не нашли?

Большаков не отвел глаз, вдобавок хитро улыбнулся.

– Нашли.

– Неужели? – искренне удивился Юмашев. – Значит, на подходе и имя заказчика?

Многозначительно кивнув, Большаков вдруг заговорил чуть тише, словно боясь, что их могут подслушать:

– Об этом я и хотел поговорить с вами.

– Почему именно со мной? – недоуменно пожал плечами Юмашев. – Ах, да. Вчера вы говорили о каком-то нелепом звонке. Но разве можно весь этот бред принимать всерьез? Чушь!

– Отчасти, – Большаков взял лежавшую на журнальном столике папку и неторопливо вскрыл ее. – Вот взгляните. – Он изъял из папки один из документов и протянул его Юмашеву, предупредив: – Оригиналы в сейфе на Лубянке.

Юмашев, все еще не понимая, к чему клонит Большаков, послушно взял листок и принялся старательно изучать его.

Заметив, как мрачнеет лицо генерала, Большаков не удержался от комментария:

– Перед вами признание человека, совершившего это убийство. Надеюсь, теперь вы понимаете, что все случившееся касается вас самым непосредственным образом.

– Чушь собачья! – с возмущением выдохнул Юмашев и швырнул листок на стол. – Не отдавал я никакого приказа. Да и Эдика этого в глаза не видел.

– Охотно верю. – В голосе Большакова прозвучали нотки сочувствия. – Но в данном случае эмоции не в счет. К сожалению, писулька эта – не что иное, как документ. То есть факт. Скажу больше. Киллер был найден в своей машине в нескольких километрах от вашей дачи. По мнению следственной бригады, он возвращался в Москву. Надеюсь, вы понимаете, что это тоже факт? Причем неоспоримый.

– Но вчера ко мне никто не приезжал! – не сдавался Юмашев.

Большаков терпеливо выложил на стол еще один листок.

– Вот показания ваших соседей. Около восьми вечера они слышали гул мотора, доносившийся со стороны вашего особняка.

Юмашев нервно схватил листок.

– Иными словами, – подвел итог Большаков, – вы можете оказаться в центре большого скандала. А журналисты, сами знаете, народ кусачий. Наверняка вспомнят и о вашем прошлом. А прошлое военного – это всегда клубок противоречий. Распутывая его, в героизме увидят жестокость, в доброте – малодушие… – Он на мгновение замолчал, но лишь для того, чтобы нанести решающий удар: – Кстати, не далее как вчера в наших коридорах я перехватил еще один любопытный документик. В нем речь идет о вашем сыне.

Услышав о сыне, Юмашев окончательно потерял самообладание.

– Да-да, – повторил Большаков, торжествуя. – Я имею в виду дело об угоне той самой злополучной «Тойоты», на которой он сбил пешехода. Кажется, тогда ваш сын отделался штрафом? Но, похоже, кое-кого такой результат совершенно не устраивает. И дело подумывают отправить на пересмотр.

– Хорошо, – выдавил из себя Юмашев и пристально посмотрел в глаза Большакову. – Чего вы хотите? Я должен снять свою кандидатуру?

Большаков улыбнулся.

– Напротив. Я хотел бы видеть в кресле губернатора именно вас.

– А как же все это? – Юмашев покосился на папку.

Однако Большаков сделал вид, что не расслышал вопроса.

– Да-да, именно вас, – воодушевленно продолжил он. – Ведь вы, как никто другой, должны понимать, что время разброда и шатаний закончилось. Отныне у всех нас одна задача – вытащить Россию из дерьма. Сегодня это по плечу только силовым структурам. И, поверьте, мы с этим справимся. Но только в том случае, если нам будет оказана всемерная поддержка со стороны власти. В свою очередь, власть тоже нуждается в защите, – Большаков сложил разбросанные по столу листки в папку и захлопнул ее. – Вы понимаете, о чем я?

Юмашев опустил глаза. Но думал недолго.

– Я все понял, – глухо проговорил он. – Вы получите поддержку.

– Может быть, не стоит так торопиться, – смягчил интонацию Большаков. – День-два вы можете подумать.

Однако подобная «отеческая» забота лишь оскорбила Юмашева.

– Я – генерал! – с вызовом ответил он. – И не меняю решений.

– Тогда будем считать нашу первую рабочую встречу успешно завершенной, – Большаков неторопливо поднялся с кресла. – Все ваши проблемы я попытаюсь решить самостоятельно. Но сына своего все-таки попридержите. Хотя бы до выборов. Он, насколько я знаю, парень горячий. Не натворил бы чего…

– Да я этого засранца в подвал посажу! – проскрипел Юмашев, вставая. – Будет у меня до самых выборов картошку чистить.

– Ну, не так уж строго, – смущенно улыбнулся Большаков, провожая гостя. – Все-таки наша смена…

Усадив генерала в машину и на прощание помахав ему рукой, Большаков опять нырнул в дом и прошел в свой кабинет. Сварив кофе и отпив из чашки несколько глотков, опустился в мягкое кресло и закурил сигару.

«Похоже, день удался, – он усмехнулся. – В принципе какая разница, кто станет губернатором? Юмашев, Заславский или еще кто-нибудь? Главное, чтобы он был моим человеком и действовал в моих интересах. Юмашев будет мне подчиняться. И в этом соль!»

Со стороны улицы донесся шум машины и пронзительный гудок клаксона. Большаков подошел к окну и выглянул во двор – за забором стояла незнакомая ему машина, светло-серый «Рено». Лицо водителя за тонированными стеклами было трудно разглядеть, и Большаков, который терпеть не мог незваных гостей, недовольно нахмурился.

«Кто бы это мог быть?» – с неудовольствием подумал он, наблюдая за охранником, который как раз подошел к незнакомой машине. Сердце заныло от неприятного предчувствия, и Большаков потянулся за пистолетом, который в последнее время стал носить не в кобуре, а в кармане пиджака.

Разговор между охранником и водителем «Рено» ограничился несколькими фразами. Что-то передав охраннику в окно, водитель тут же отъехал от ворот, но не с подозрительной поспешностью, а очень неторопливо. Большаков тут же успокоился – скорее всего это приезжал курьер из его отдела, чтобы передать ему срочную информацию. И, как бы в подтверждение его мыслям, зазвонил телефон. Ответив на звонок, Большаков услышал в трубке голос Глеба Серенького, возглавляющего отдел сбора информации: