Я напеваю свою любимую песню и нахожусь с головой в собственном маленьком мирке, когда захожу в квартиру, закрывая за собой дверь. Вокруг темнота, и меня охватывает странное ощущение. Я пытаюсь избавиться от паранойи. Бросив ключи, мобильный телефон и сумку на стол в прихожей, я скидываю обувь и иду в гостиную, неся сумку с покупками. Щелкаю выключателем, и ничего не происходит. Я нажимаю на кнопку вверх-вниз, и все еще ничего не происходит. У меня на шее начинает бешено пульсировать вена, все крошечные волоски встают дыбом на моих руках. Возможно, перегорела лампочка, но я инстинктивно знаю, что это не так.

Сумка падает на пол, я разворачиваюсь и бегу обратно в прихожую. У меня трясутся руки, пока я ищу телефон в темноте. Я хватаю его, но он выскальзывает из моих дрожащих пальцев и с глухим стуком падает на пол. Сердце уходит в пятки, когда я опускаюсь на колени, пытаясь нашарить его на полу. Веет ледяным воздухом, в ушах стучит кровь.

Он здесь.

Я знаю, что он здесь.

Я чувствую его присутствие.

Когда я вскакиваю, из моего рта вылетает вскрик. К черту телефон.

Мне просто нужно попытать удачу. Я полагаю, он что-то сделал с Нейтом; иначе никогда не попал бы сюда. Мой телефон был лучшим шансом позвать на помощь, но я чувствую его приближение, и мне просто нужно убираться отсюда как можно скорее. Неуклюжими пальцами я вожусь с замком двери.

Я едва успеваю приоткрыть дверь, когда сзади в меня врезается что-то тяжелое. Дверь захлопывается с громким грохотом, и каждая косточка моего тела трещит от напирающего сзади давления.

– Уходишь так скоро, милая сестренка? – рычит Алек, таща меня за волосы.

Не обращая внимания на жгучую боль, я бью его локтем в живот, он оступается, но недостаточно ослабляет хватку. Что-то холодное и неровное прижимается к моей обнаженной шее, я замираю.

– Даже не пытайся, иначе я перережу эту очаровательную шейку. – Приставив нож к моему горлу и обхватив второй рукой за талию, он тащит меня обратно в гостиную. – Ты же знаешь, что я тобой недоволен? – Его дыхание обжигает, когда он наклоняется ко мне ближе. – Ведь знаешь, Рэйчел?

– Пошел ты.

Мое горло пронзает острая боль, по шее бежит тонкая струйка крови.

– Не советую расстраивать меня еще больше, сестренка. Я злюсь на тебя, но не хочу причинять тебе боль, даже если ты изо всех сил стараешься причинить боль мне. Зачем ты это делаешь, Рэйчел? Почему делаешь больно своему единственному брату? Единственному человеку, который когда-либо будет любить тебя так сильно? Наше прошлое ничего для тебя не значит?

Я хочу послать его к черту, но боюсь, что он зарежет меня, поэтому решаю подыграть.

– Ты же знаешь, что это неправда. Это важно, но таким способом не получить власть надо мной.

– Зачем ты пошла в полицию? У меня все было под контролем! Эта девушка собиралась взять деньги и отозвать свое заявление, но теперь выходишь ты, и все остальные появляются из ниоткуда. Я в глубочайшей жопе благодаря тебе.

– Прости. – Все мое тело дрожит от страха. Кровь продолжает струиться по моей шее.

– Тебе правда жаль?

– Да, мне очень жаль. – В уме я пытаюсь посчитать, сколько времени пройдет до возвращения Брэда, и понимаю, что не меньше двадцати минут. Если бы я смогла отвлечь его до тех пор…

– Докажи.

Каждая клеточка моего тела сжимается.

– Что?

– Докажи, что сожалеешь. Докажи, что любишь меня, а не этого американского засранца.

Я пытаюсь подавить нарастающую панику.

– Как? – Мой голос надламывается. Ненавижу свой страх.

– Вставай на колени и отсоси мне.

О боже мой. Меня сейчас стошнит. Я вся дрожу.

Убрав нож от горла, он переворачивает меня, заставляя упасть на колени. Мои глаза привыкли к темноте, и я замечаю, как злобно поблескивают его глаза. Он держит нож над моей головой, а другой рукой теребит пояс.

– Не пытайся ничего предпринять, а то я выпотрошу тебя, как визжащую свинью.

Мое сердце бьется так быстро, что, я боюсь, оно откажет.

Его джинсы и боксеры падают на пол, и он обхватывает свою твердую плоть свободной рукой. По моему лицу текут слезы. Ужасающие воспоминания крутятся в голове, и я снова становлюсь той напуганной маленькой девочкой. Я не хочу приближаться к нему, но думаю, что это, возможно, мой единственный шанс сбежать. Это рискованно, потому что он может проткнуть меня ножом, но я должна кое-что попробовать.

Он хватает меня за шею и толкает вперед. Закрыв глаза, я беру его в рот, беззвучно читаю молитву и очень сильно прикусываю.

Он издает мощный рык, слышится лязг, когда нож вылетает из его руки, летит через всю комнату и падает на пол. Он опускается на колени, обнимает себя и кричит от боли.

– Ты долбаная сука! Я убью тебя! Я тебя убью, блядь! Шлюха!

Я стремглав бегу от него, дрожа и плача, а он продолжает выкрикивать ругательства. Меня парализовал страх, мой мозг вернулся в глубокую тьму. Но полоска света пробивается во мне, и я вырываюсь из темноты. Я не та девочка, и он не выиграет. Моя жизнь не оборвется таким образом.

Поднимаясь на ноги, я бегу к двери. У меня в ушах гудит кровь, а ко рту подступает тошнота. По спине стекает струйка пота.

Я наполовину открываю дверь и выношу ногу наружу, когда меня с силой бросает вперед. Он крепко сжимает мою правую лодыжку, и его ногти болезненно впиваются в мою плоть. Я ударяюсь лицом о дверь и пронзительно кричу от мучительной боли. Когда мое лицо соприкасается с полом, перед глазами вспыхивают звездочки. Я уже в полусознательном состоянии, когда Алек тащит меня за ногу. Голова кружится, во рту чувствуется металлический привкус. В носу пульсирует жуткая боль. Вбросив меня в гостиную, он ковыляет к двери и снова ее закрывает.

Я катаюсь по полу, обхватив свое ноющее тело, ошеломленная и охваченная болью, кровь течет по лицу и шее. В глазах то и дело плывет, и я в секунде от того, чтобы потерять сознание.

Я хочу встать, но не могу пошевелить конечностями. Они мне неподвластны. У меня вырывается громкое рыдание.

Здесь и сегодня я умру.

Я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

Мои рыдания сменяются гневом, когда он прижимается ко мне, хватаясь за подол юбки.

– Ты долбаная сука. Я заставлю тебя заплатить за это, а потом убью тебя и оставлю здесь, чтобы твой драгоценный Брэд обнаружил тело. У нас еще есть четырнадцать минут до его возвращения, и этого более чем достаточно, чтобы сделать то, что мне нужно.

Слезы текут из моих глаз при звуке рвущегося материала. Он разорвал мою юбку прямо посередине, и поток прохладного воздуха касается кожи на бедрах.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но это в лучшем случае можно назвать слабой попыткой.