«перечень неотложных проблем, связанных с совершенствованием управления экономикой, планирования и расширения самостоятельности предприятий»[874].

Так, среди первых шагов Андропова в качестве Генерального секретаря стало преобразование Отдела плановых и финансовых органов в Экономический отдел на первом «андроповском» пленуме ЦК КПСС 22 ноября 1982 года.

Другим шагом, известным нам по свидетельству одного из помощников Горбачева, Вадима Загладина, стало создание одной большой комиссии по пересмотру внутренней и внешней политики и множества входивших в нее подкомиссий, составивших более 100 докладов, из которых стало ясно, что ситуация во всех отношениях является тяжелой[875]. Это единственное подобное свидетельство о существовании такой большой комиссии, хотя мы имеем развернутые свидетельства о существовании «рабочей группы» по реформированию, созданной действительно уже 24 ноября 1982 года (о ней мы поговорим ниже в отдельном разделе).

Тем не менее в ноябре 1982 — марте 1983 года заметна настолько бурная организационная деятельность со стороны «команды Андропова», что после интенсивных контактов и стычек секретарей ЦК с замами Тихонова Андропов попросил Горбачева умерить пыл: «Я понял, что Юрий Владимирович опасался, как бы Тихонов не сблокировался с Черненко»[876].

Помимо двоих упомянутых, открытыми противниками Андропова и его выдвиженцев в Политбюро были, по мнению Горбачева, первый секретарь Компартии Украины Владимир Щербицкий и первый секретарь МГК КПСС Виктор Гришин. Не был единомышленником Андропова и глава МИДа, член Политбюро Андрей Громыко. По мнению помощника Черненко, помимо них в антиандроповскую коалицию входил и первый секретарь Компартии Казахстана Динмухамед Кунаев[877].

То, что опасения в отношении Черненко и Тихонова у Андропова были не напрасны и что весь процесс будущего реформирования висел на волоске, подтверждает факт избрания бывшего «келейного» советника Брежнева на пост генсека после смерти Андропова. Решения о новом Генеральном и в случае Андропова, и в случае Черненко, по словам Горбачева, принимались «узким кругом» московских членов Политбюро из числа старших по возрасту, опыту и должностям (Андропов, Громыко, Тихонов, Устинов, Черненко) на основе консолидированного мнения, а затем уже закреплялись голосованием на Политбюро, которым дирижировал «второй секретарь». Один из членов «узкого круга» вносил определенную ими кандидатуру, за которую и голосовали[878]. Прибытков считает, что коалиция, противостоящая «андроповцам», сформировалась не в момент избрания Андропова генсеком, а позже, когда имевшие свои интересы политики старшего поколения («старики») увидели в 1983 году размах андроповской чистки (за год пятая часть региональных первых секретарей и министров, почти все руководители отделов ЦК КПСС потеряли свои посты) и бурную активность молодых секретарей ЦК и отчетливо поняли свои собственные перспективы[879].

Анатолий Черняев, будучи пока в третьем эшелоне формирующегося реформаторского блока, 11 ноября 1982 года набрасывает (если верить опубликованной версии его дневника) следующую программу возможных реформ, сочетающую политические и экономические цели. Если учесть, что он занимался составлением программ для Брежнева и вскоре стал ключевым советником Горбачева по внешней политике, эту программу можно считать не абстрактными пожеланиями, а формулированием соображений, имевшихся у наиболее радикального крыла реформаторов среди сотрудников аппарата ЦК КПСС (во всяком случае в международных и идеологических отделах):

Цель — накормить народ и восстановить интерес людей к труду.

Методы и главные проблемы:

1. Ликвидировать брежневскую инфраструктуру — всех этих родственников, прихлебателей, любимчиков, всяких притащенных из Молдавии и Днепропетровска: Трапезниковых, Павловых [тогда управляющий делами ЦК], Голиковых, Тяжельниковых, Щелоковых…… Виллы, загородные дачи, охотничьи хозяйства, раздутую охрану, сотенную, если не тысячную челядь. Это — для возрождения морального права лидера.

2. Уйти из Афганистана.

3. Сказать Ярузельскому, чтобы выкручивался сам, и всем дать понять, что в Польшу не полезем ни при каких обстоятельствах.

4. Принять в отношении соцстран декларацию типа хрущевской 1956 года (которую тот тут же попрал в Венгрии). Отбросить принцип — что не по-нашему, то долой, недопустимо и не позволим. Пусть делают, что хотят.

5. Убрать СС-20 из Европы.

6. Обуздать военно-промышленный комплекс. Открыто начхать на американский шантаж и сократить численность армии вчетверо.

7. МИД поставить в подчинение ЦК. Назначить полномочного секретаря ЦК по международным вопросам. Но кого? Б. Н. явно не подходит.

8. Отпустить всех диссидентов за границу во главе с Сахаровым — и тех, кто сидит, и тех, кого Андропов еще не успел посадить.

9. То же — в отношении всех желающих евреев. И одновременно объявить вне закона антисемитизм. Приравнять евреев хотя бы к армянам в «системе дружбы народов».

10. 70 %–80 % министров на пенсию.

11. Реальную самостоятельность республикам, в том числе автономным. Реальные права — обкомам. И всемерное поощрение горизонтальных связей между областями.

12. Снабжение городов, промышленных центров — за счет областных и районных ресурсов. Централизованный фонд — минимум: для столицы и кое-каких еще.

13. Отдать все пустующие земли пенсионерам и вообще всем, кто захочет взять, не важно для каких целей.

14. Сократить аппарат ЦК, но возвысить роль отделов ЦК. Поставить их над министерствами, чтоб трепетали и знали острастку. Освободить отделы от текучки, от административно-регулирующих функций.

15. Пропаганда. Покончить с культовщиной (это само собой), но тщательно следить, чтобы она не пролезла в щели вновь[880].

Десять из пятнадцати пунктов были в следующие восемь лет выполнены полностью, четыре — примерно наполовину. Далее в этой и следующей частях мы рассмотрим, как они будут выполняться в разрезе экономической политики.

А пока существенным обстоятельством внутренней политики была болезнь Андропова. Фактически уже вскоре после избрания он переселился в кремлевскую больницу — его почки не работали, и он нуждался в постоянном гемодиализе[881]. Соратники по Политбюро знали об этом, и им оставалось только ждать естественного финала — и определять свою линию поведения после него.

Создание Экономического отдела аппарата ЦК КПСС

Сама по себе идея создания Экономического отдела была не нова. Она обсуждалась с конца 1960-х годов, едва не была реализована в 1972-м, и вновь была запущена в партийный аппарат в середине 1970-х годов упоминавшемся выше политическим обозревателем Центрального телевидения Львом Вознесенским[882]. Однако Косыгин, пока был жив, тормозил подобное решение.

Собственно, решение о создании отдела принял еще Брежнев, который подобным образом отреагировал на записку Горбачева о необходимости создания Комиссии Политбюро по вопросам экономической политики, чем Горбачев был безмерно доволен. Руководителя отдела они с Андроповым подбирали вместе[883].

Курировавший Отдел плановых и финансовых органов ЦК КПСС секретарь и член Политбюро Андрей Кириленко (уже полтора года находившийся в состоянии усиливавшейся деменции) на том же пленуме 22 ноября 1982 года был отправлен