по областям. Сенников сохранял свой пост руководителя этой структуры в ЦК КПСС до 1991 года. После ее перевода в ведение АП РФ (и далее ФАПСИ) он в 1992–1997 годах оставался там «главным специалистом» и заместителем заведующего отделом[892].

Всего в Экономическом отделе на 1984 год было не менее 60 ответственных сотрудников без учета ЦОИ. После ухода Рыжкова на должность председателя Совета министров СССР отдел резко потерял свое значение координационного центра по разработке экономических реформ. Его ключевые сотрудники получили должности в аппарате правительства (те же Милюков, Саваков, Плышевский, Пашков) либо заняли посты министров и их заместителей (Гаретовский, Гостев, Ситнин, Родюшкин, Анисимов)[893]. Правда, в Отдел пришел специалист по экономике агропромышленного комплекса, весьма либеральный по советским меркам экономист Владимир Можин. Один из ближайших сторонников Абела Аганбегяна, его заместитель в Институте экономики Сибирского отделения АН СССР (1969–1974)[894], директор Центрального экономического НИИ Госплана СССР (1974–1981), председатель СОПС при Госплане СССР (1981–1985), в должности заместителя заведующего Можин стал главным представителем отдела во всевозможных реформаторских инициативах.

Концепция, которой придерживался Михаил Горбачев и его соратники, подразумевала отказ КПСС от излишнего регулирования экономики. Все «отраслевые» отделы ЦК КПСС в 1989 году были радикально сокращены, большинство из них были ликвидированы. Все оставшиеся сотрудники индустриальных «отраслевых» отделов были объединены в Социально-экономический отдел, созданный на базе Экономического отдела, который стал отвечать за формирование политики КПСС в экономической и социальной сфере[895]. Некоторые сотрудники Экономического отдела позже перешли в Администрацию президента СССР Михаила Горбачева, который пытался стать новым центром власти в стране[896]. В августе 1991 года, после провала путча, Социально-экономический отдел вместе со всем аппаратом ЦК КПСС был ликвидирован.

Но это произошло 8 лет спустя, а мы возвращаемся в 1983 год, когда Экономический отдел был создан. Борис Гостев как первый заместитель заведующего отделом вспоминает о новом этапе реформирования так:

В 1983 году Ю. В. Андропов дал поручение Секретариату ЦК (М. С. Горбачев, Г. В. Романов, В. И. Долгих, Н. И. Рыжков) подготовить предложения о перспективах экономического и социального развития страны[897]. Такая работа была организована, к ней были привлечены отделы ЦК, центральные экономические ведомства, Академия наук, министерства. Наибольший объем работы пришелся на Экономический отдел. Основательной проработке были подвергнуты ключевые проблемы экономического и социального развития страны на перспективу, в первую очередь вопросы повышения благосостояния народа и интенсификации производства. …В 1982 году реальные доходы населения впервые за два последних десятилетия не возросли. Усилилось отставание нашей страны от развитых стран по уровню жизни населения. <…> На перспективу в центр внимания предлагалось поставить повышение народного благосостояния, упрочение и совершенствование социалистического образа жизни в увязке с реальными возможностями и ресурсами. Особое внимание уделялось сбалансированности денежных доходов с товарными ресурсами, предлагалось четко определить, как будут решаться проблемы заработной платы, пенсионного обеспечения, развития общественных фондов потребления, ликвидации малообеспеченности. Предлагалось также совершенствовать ценовую политику, устранить дефицит товаров и услуг путем повышения розничных цен с соответствующей компенсацией для населения. Учитывая остроту жилищной проблемы, предусматривались меры по ее решению. Были выработаны основные положения демографической политики[898].

Таким образом, согласно свидетельству Гостева, на первом круге обсуждения и в рамках разработки самого отдела первоначально предусматривалась выглядевшая весьма либеральной по советским меркам и социально ориентированная программа, сочетаемая с реальным контролем над сбалансированным бюджетом. О первоначальном импульсе Андропова сокращать военные расходы свидетельствует и его креатура Григорий Романов, занявший 15 июня 1983 года место секретаря ЦК КПСС по оборонной промышленности:

Андропов пришел [к власти], он мне прямо сказал: «Ты мне нужен в Москве. Устинов дрова ломает, много денег тратит на оборонку, нам уже не хватает»[899].

Однако на деле программа означала реализацию идей Косолапова о сокращении зарплат для основной массы населения и увязывании их с жесткими нормами выработки в обмен на поощрение «трудяг» разными благами. От «товарников» в концепцию вошло повышение цен для сокращения инфляции и реализация идеи Валентина Павлова о компенсационных выплатах, позволяющих снизить удар по доходам населения и перезапустить экономику.

Анатолий Милюков, который после отказа от косыгинских реформ все 1970-е годы доказывал преимущества хозрасчета и продвигал отказ от жестких годовых планов для предприятий в пользу более гибкого пятилетнего планирования, подтверждает первоначальный либеральный импульс Андропова:

Было какое-то большое событие в Болгарии, и на это политическое празднование ездил Андропов, летал с Рыжковым. Когда возвратились они назад, Рыжков приглашает меня к себе и говорит: «Анатолий Илларионович, вот мы летели обратно с Юрием Владимировичем, и он очень недоволен теми экономическими отношениями, которые складываются у нас в хозяйстве. И просил не стесняться делать любые переломы, которые надо. Если, — дальше он сказал фразу, — вы боитесь сделать ошибку, начните с экспериментов». И вот за этой фразой Николай Иванович мне говорит: «Давай начнем с экспериментов»[900].

И хотя они далее действительно начали с экспериментов (о чем мы будем говорить в следующих разделах), по мнению Милюкова, они «несколько подзатянули» и время «было упущено», что не дало экономике должным образом развиться до наступления кризиса нефтяных цен, то есть до 1986–1987 годов.

По словам Милюкова, в отделе в 1983 году также оперативно получили информацию о решениях пленума ЦК Компартии Китая о развитии рыночной экономики, однако его собственная пятистраничная записка о необходимости аналогичных мер в ответ на решения китайской компартии осталась без ответа. Вместе с тем Рыжков в своих мемуарах упоминает, что реальная разработка планов вслед за китайским опытом зашла далеко. В частности, Андропов попросил его ознакомиться с возможностью создания совместных предприятий с иностранцами по образцу советских «концессий» 1920-х годов[901]. Собственно, подобные предприятия уже создавались в 1970-е годы, однако вне советской территории. Но довольно обычным делом была, например, произошедшая в 1980 году сдача советских судов в аренду советско-шведскому рыболовному предприятию с условием работы у берегов Канады и получением советской стороной 85 % улова[902].

Гостев в мемуарах чеканно формулирует первоначальные цели, сформулированные отделом после получения первого задания от Андропова:

Для реализации широкой социальной программы предстояло повысить темпы роста национального дохода на базе ускорения научно-технического прогресса. Решению задач ускорения развития экономики и все большей ее социальной ориентации должна быть подчинена структурная политика, возможности внешнеэкономических связей (то есть торговля нефтью и закупки импорта. — Н. М.). С позиции стоящих перед страной социально-экономических задач были сформулированы основные направления совершенствования управления, повышения самостоятельности и ответственности предприятий на основе укрепления хозяйственного расчета (то есть повторения и продолжения «косыгинской реформы». — Н. М.),