Апостолы подсмеивались над Иудой. Петр сравнивал его с осьминогом, и сам Иисус улыбнулся этой шутке. Но вместе с тем Иисус дал своему новому ученику возможность проявить себя. Иуда стал полноправным членом его «кружка» и был назначен казначеем и главным «администратором» «школы». Иисус, по Андрееву, ставил свой «эксперимент». Он хотел увидеть, как лживый и циничный человек преобразится под влиянием Его учения. Иуда, однако, удивил своего Учителя тем, что очень активно и настойчиво отстаивал свою линию поведения и свои принципы жизни. «По рассказам Иуды выходило так, будто он знает всех людей, и каждый человек, которого он знает, совершил в своей жизни какой-нибудь дурной поступок или даже преступление. Хорошими же людьми, по его мнению, называются те, которые умеют скрывать свои дела и мысли; но если такого человека обнять, приласкать и выспросить хорошенько, то из него потечет, как гной из проколотой раны, всякая неправда, мерзость и ложь».

Однажды Фома, тот самый, неверующий, решил проверить, насколько справедливы утверждения Иуды относительно греховной природы людей. Вместе с Иудой они вернулись в одно из селений, где только что побывали вместе с Иисусом и проповедовали свет нового учения. И что же они там увидели? В селении с возмущением обсуждали новость, будто бы после ухода миссионеров у одной из старушек пропал молоденький беленький козленок. Того быстро отыскали запутавшимся в кустах, но многие так и остались в убеждении, что Иисус «обманщик и, может быть, даже вор». Фома, как бесстрастный наблюдатель, признал правоту Иуды и передал свое мнение Учителю: «Иуда прав, господи. Это были злые и глупые люди, и на камень упало семя твоих слов». И с этого дня изменилось отношение Иисуса к Иуде. «И прежде почему-то было так, что Иуда не говорил прямо с Иисусом, и тот никогда прямо не обращался к нему, но зато часто взглядывал на него ласковыми глазами, улыбался на некоторые его шутки, и если долго не видел, то спрашивал: а где же Иуда? А теперь глядел на него, точно не видя, хотя по-прежнему, — и даже упорнее, чем прежде, — искал его глазами всякий раз, как начинал говорить к ученикам или к народу, но или садился к нему спиною и через голову бросал слова свои на Иуду, или делал вид, что совсем его не замечает. И что бы он ни говорил, хотя бы сегодня одно, а завтра совсем другое, хотя бы даже то самое, что думает и Иуда, — казалось, однако, что он всегда говорит против Иуды».

В лице Иуды Иисус теперь увидел не столько верного последователя и адепта новой религии, сколько мятежного ученика, даже оппонента. Иуда вскрывал темные стороны религиозной проповеди. В сущности, он был тем единственным реалистом среди апостольского братства, который ясно понимал утопичность основополагающих заповедей и их, в строгом смысле, условный характер. Иуда олицетворял Зло, но оно сосуществует вместе с Добром. Есть оно и в христианстве, окружало оно и Иисуса. Об этом, собственно, и рассказывает повесть Андреева.

Повесть напоминает притчу. Притчевыми являются зачин: «И вот пришел Иуда…», повторы союза «и», звучащие эпически: «И был вечер, и вечерняя тишина была, и длинные тени ложились по земле — первые острые стрелы грядущей ночи…», да и в действиях Иуды автор как бы все время подчеркивает нечто гадское, змеиное: «Иуда отполз», «И, идя, как все ходят, но чувствуя так, будто он волочился по земле». Или вот Иуда получил тридцать сребреников, спрятал их за городом, и «назад он возвращался тихо, тяжелыми и медлительными шагами, как раненое животное, медленно уползающее в свою темную нору после жестокой и смертельной битвы». Да, это была битва! Духовные баталии бывают подчас куда страшнее и убийственнее обычных дуэлей, «с шашками наголо». И поцелуй может быть смертельнее пули!..

В мифологии новые боги всегда должны утвердить себя в новом качестве. Тем более это относится к верховному божеству. Оно должно победить своего предшественника, занимавшего верховный трон до него. Это общая ситуация, если хотите, непреложный закон. Кронос оскопляет своего отца Урана и становится властелином мира. Его сын Зевс, в свою очередь, восстал против власти отца, низверг его в Тартар и стал хозяином Олимпа. В русской мифологии молодой бог Иван должен победить более древнего Кощея, чтобы утвердить свою власть первобога. Первенство завоевывают! Но кого же устранил на своем пути Иисус? Самый простой (и правильный!) ответ — всех языческих богов. Но где отражена эта Его победа? Миф о противоборстве Христа со своим более древним предшественником отсутствует! Евангелия на этот счет безмолвны. И мы можем только поаплодировать Леониду Андрееву за попытку восстановить утраченный (или намеренно забытый?) миф, где сражались две противоположные Сущности, две полярные Стихии, два проявления единого Бога.

Правда, из повести Андреева нельзя понять, кто же вышел победителем. Писатель предоставляет право назвать его самим читателям. И тут мы уже вправе поразмышлять о некоторых ассоциациях и аналогиях, которые мог держать в голове автор, обращаясь к подобной теме. Не выступал ли Иуда в его повести символом некоторых новых идей и политических течений, которые пытались низвергнуть христианство в начале XX века и исход борьбы с которыми в то время оставался неясным?

В андреевской повести Иуда настойчиво повторяет, что, может быть, он сын козла. Обмолвка эта не случайная, Фома специально обсуждает этот любопытный факт Иудиной биографии, так что мы должны воспринять его как некую серьезную информацию. Что из нее можно почерпнуть? Козел — один из образов Дьявола. Необходимой принадлежностью любого святилища демонопоклонников является статуя козлоподобного существа Бафомета. В книге М. А. Орлова «История сношений человека с дьяволом» дано такое его описание: «Бафомет изображается в виде козла, только оконечность морды, а в особенности ноздри скорее имеют такую форму, как у быка, а не как у козла. На голове два громадных рога, а посредине, между ними, помещается нечто вроде факела, пламя которого сделано из какого-то красного самосветящегося вещества. На лбу идола помещена звезда из посеребренного металла, с пятью лучами. Верхняя часть тела имеет человеческую форму, с женской грудью. Правая рука согнута так, что указывает на белый рог луны, изображенный на соседней стене, левою же опущенною рукою Бафомет указывает на другой рог луны, черный. Живот идола покрыт чем-то подобным щиту, состоящим из зеленых чешуй. В этом щите укреплен крест, а на перекрестье его — распустившаяся роза. Затем нижняя часть тела закрыта драпировкою, как бы юбкою, из ярко-красной материи. Из-под нее выглядывают козлиные ноги идола. Позади у него приделаны большие крылья, с белыми и черными перьями. Ноги идола опираются на большой шар, на котором спереди что-то начертано. Тут виден и трезубец Нептуна, и что-то вроде китайского иероглифа, и еще какие-то линии вроде молний или стрел. Эта сфера, обозначающая земной шар, снизу вся обвита телом громадной змеи, голова которой, с разверзтою пастью, приподнята спереди шара и обращена к статуе. Справа от этой центральной фигуры стоит колонна, увенчанная на вершине треугольником, в котором находится изображение глаза. Колонна обвита змеею. Треугольник окружен сиянием из широких лучей. Слева от средней фигуры изображен змей, поставленный на согнутом хвосте. Тело его выгнуто в виде буквы «3»; голова обращена к статуе. Позади головы, по-видимому, изображение солнца — большой круг с таким же сиянием, как около треугольника, поставленного справа». Для специалистов совершенно загадочным остается значение слова «Бафомет». Но оно легко угадывается. Бафомет — это слегка искаженное слово «Богомать». Сама же статуя Бафомета представляет глумливое изображение одной из святынь христианства.