Никто не ответил.

Лубенчиков слез на траву. Шагнул ближе и застыл. Он тоже увидел.

Сверкающая синева почти до самого горизонта.

Озеро. Не обозначенное на карте.

Берег идёт вдаль, теряется в дымке… Это справа.

А слева… Кромка озера – почти рядом… Хорошо виден голубоватый срез. Нет, не берег… Поднимающаяся над сушей вертикальная стена!

– Мама дорогая… – шепчет Васька.

Хочется протереть глаза.

Но это не обман зрения… Действительно, вода! Сверху по синей глади бежит лёгкая рябь. Плещутся об утёс волны…

Словно кто-то провёл в гигантской котловине чёткую разделительную линию. По одну сторону – каменистая почва, кусты, трава… И нависающее крутым уступом озеро – по другую…

– Красиво, – сказал Васька, – Можно ехать и рассматривать рыбок…

– Угу. Симпатично, – хмыкнул Бинк, – Но… что-то мне не хочется… Давайте возьмём правее. Когда вода внизу, а не над тобой – чувствуешь себя как-то увереннее.

Осторожность – похвальная штука. Но даже гении ошибаются.

Бинк набрал хорошую скорость. Вниз по склону мы промчались с ветерком.

А едва попытались въехать на озёрную гладь, гравис Бинка ухнул в воду. Камнем пошёл на дно. Мы с Васькой едва успели спрыгнуть. «Флагман» потащил за собой и нашу «стрекозу».

Вода закипела от бултыхания всплывающего хоббита. Воздух задрожал от его проклятий.

Я подал Бинку руку и помог вылезти на сушу.

Остальные тоже выбрались благополучно. Лишь грависы остались в озере. Дно здесь круто шло вниз. Уже у берега – глубоко.

– Не могу понять, – затряс мокрой головой Бинк, – Ведь машина – в порядке!

– Не в порядке, а в озере, – уточнил Васька.

– Движок работает! Гравикомпенсаторы – тоже! Так какого…

– Китс, что это за озеро? – спросила Илга.

Тот неопределенно пожал плечами:

– Иногда его видят. В разных местах. Но обычно обходят стороной…

– Что ж ты молчал, умник?! – взорвался Бинк.

Доктор виновато вздохнул:

– Но мы ведь все равно рискуем… Почему бы заодно не провести интересный эксперимент?

– Ах ты, гад! Да я тебя щас утоплю – тоже в порядке эксперимента!

Волосатые ручищи потянулись к доктору. Но Илга закрыла собой Китса:

– Хватит… Лучше, думайте как извлечь грависы!

Мы склонились над поверхностью. Сквозь голубоватую толщу явственно просвечивали контуры машин.

– Дьявол…Тут же больше трёх метров! – скривился Бинк.

Васька поёжился:

– И вода холодная…

– У нас есть дыхательные маски? – спросила принцесса.

– Там на дне… – подтвердил хоббит, – В Васькином рюкзаке…

– Почему это в моём? – удивился Лубенчиков, – Я их туда не клал!

– Как не клал? – встрепенулся Бинк.

– Вот так!

Несколько минут длится перепалка. Галактические и русские выражения сплетаются в отборные многоэтажные фразы. Единственный полезный итог не слишком оптимистичен – вероятнее всего, пакет с масками мы забыли, когда впопыхах грузились на рыбацкое судно.

– Трумлю в задницу! – сердито бормочет волосатик, – Без масок нам их не вытащить! А без грависов мы полгода будем топать через этот сраный континент!

Илга нервно теребит свою каштановую прядь.

Я хмурюсь. Должен же быть выход!

Стоп!

– Бинк! Мотор ведь исправный?

– Угу. Хорошо я успел его заглушить… А то б они уже на середине озера были… – тут до него дошло, – Можно попробовать!

Я нырнул. Нащупал рулевую колонку грависа. Вдавил кнопку запуска двигателя. «Стрекоза» чуть дрогнула и медленно поползла вперёд. Я развернул руль и «гравипоезд» потянулся влево. Туда, где озеро обрывалось отвесной стеной.

Воздух – на исходе. Я торопливо дёрнулся к поверхности… Дьявольщина! Всплыть я не смог!

Будто закон Архимеда здесь, в пяти шагах от берега, уже не действовал! Или тело моё вдруг стало свинцовым.

Я отчаянно загребал руками, ногами… Трепыхался всего в метре от поверхности! Но преодолеть этот метр – было не под силу!

В глазах начало темнеть.

С последним проблеском сознания я бросился вслед за грависом. Свалился на сиденье и ударил по кнопке «газа».

Рядом мелькнула физиономия Лубенчикова. Наверное, он хотел помочь. И тоже оказался в западне!

Я схватил его за руку…

А дальше… Ничего не помню.

Удар. И будто горячая волна проходит через меня. В лёгкие врывается что-то удивительно сладкое, прямо-таки пьянящее…

Воздух!

Когда я открыл глаза и опять смог соображать – отвесная голубая стена была уже далеко… Сзади кричали.

Я сбавил скорость и развернулся. Заметил, что Лубенчикова со мной нет… Я похолодел.

Стоп! Вот же он хромает! Наверное, я потерял его по дороге.

Остальные трое бежали вниз по склону.

– Ты цел? – выкрикнул Бинк.

– Ага.

Я заглушил двигатель. Хоббит бесцеремонно махнул рукой:

– Слезай!

Уселся на моё место и запустил блиц-тест, проверяя системы.

Даже обидно. Моё самочувствие волновало его куда меньше.

Зато Илга не сводила с меня глаз. Её ресницы дрогнули, как крылья потревоженной бабочки:

– Я почти испугалась. За тебя…

А уж как я испугался… Только об этом лучше смолчу. Под её восхищённым взглядом не хочется признаваться в слабостях.

Она коснулась моей руки… Но тут прихромал Лубенчиков и испортил всё впечатление:

– Кто тебя учил так ездить, обормот? В московских маршрутках стажировался?

И этому человеку я спас жизнь?!

Едва Бинк закончил тестирование, мы продолжили путь. По каменистому дну огромной котловины. Высоченная голубая стена тянулась справа. Неуютное, муторное зрелище. Будто, стоп-кадр цунами. Всё время кажется, что многометровая толща воды сейчас обрушится, накатит неудержимым валом…

Увы, объехать котловину стороной мы не могли. И так движемся чуть быстрее пешехода. Тратить часы на длинный «крюк» – непозволительная роскошь.

Единственный, кто философски воспринимал ситуацию – доктор.

Китс то и дело расспрашивал нас с Васькой о впечатлениях в погружённом состоянии. Васька грубовато посоветовал ему испробовать всё на своей шкуре. Доктор ухватился за идею и попросил Бинка ехать ближе к озеру.