Эшли искоса посмотрела на Холлистеров. Слушая очередное лжесвидетельство, они выглядели спокойно и уверенно. Вспомнились слова Коллина о том, что апелляции ей не выиграть. «Они знают, чем все кончится, вот откуда эта уверенность. Наверно, три четверти сидящих тут у них на крючке».

– Да, я имел… связь с ней. – На свидетельском месте стоял один из прежних любовников Эшли, с которым она рассталась задолго до того, как встретила Брендона. – Я сам прервал наши отношения, но всегда отдавал себе отчет в том, что в любой момент могу возобновить их, если только пожелаю. Что фактически и произошло спустя два года после того, как она вышла замуж.

Наконец дошла очередь и до Клаудии Холлистер.

– Как только сын привел ее к нам, мы с первого взгляда поняли, что она ему не пара, – заявила Клаудиа. – Мы пытались отговорить его от скоропалительной женитьбы, но он просто потерял голову и не прислушался к нашим советам. Даже после того, как мы рассказали ему, что провели небольшое расследование и выяснили…

«В одном ей не откажешь, – гневно думала Эшли. – Лжет она хорошо. Просто превосходно».

По мере того как заслуживающие доверия свидетели Холлистеров давали показания, Эшли напряженно вглядывалась в лицо судьи, пытаясь разгадать ход его мыслей и реакцию на услышанное. Однако на этом бесстрастном лице нельзя было прочесть ничего. Мысль о том, что будущее и ее, и Роберта находилось в руках человека, никогда даже не видевшего их прежде, просто сводила Эшли с ума. «Это нечестно», – думала она с возрастающим чувством негодования.

– Если бы процесс затянулся дольше, я бы, наверное, просто не выдержала, – призналась Эшли Эллиоту Моргану, когда слушание закончилось и был объявлен перерыв до вынесения решения судьи. – Я рада, что все позади. Как вы думаете, когда будет оглашен вердикт?

– Трудно сказать. – Адвокат убрал бумаги в портфель. – Чем дольше судья будет раздумывать, тем выше наши шансы на пересмотр первоначального решения. Значит, у него возникли сомнения в обоснованности их требований.

– Или же это значит, что Бредли Холлистер приказал ему создать видимость честного судебного разбирательства, – ответила Эшли, надевая пальто.

– Всех подкупить даже Холлистер не может, – серьезно ответил Морган.

– Вот тут вы абсолютно правы, – хмуро ответила Эшли. – Ни со мной, ни с вами у него этот номер не прошел.

Повернувшись, чтобы уйти, она заметила Коллина, покидавшего зал судебных заседаний. «Почему он не заговорил со мной и вообще ведет себя так, будто хочет, чтобы я не знала о его присутствии?» – снова удивилась Эшли.

– Большинство людей предпочитают сидеть вон там, немного повыше, где лучше обзор, – в кабинах или за отдельными столиками, – сказал Коллин. Они с Эшли обедали на балконе ресторана «Времена года», где мясо и рыбу готовили в присутствии посетителей. – Но мне больше нравится здесь, в «чистилище». Тут как-то более уединенно.

Эшли недоуменно посмотрела на него.

– В чистилище?

– Так обычно называют эту часть ресторана – «чистилище» или «Сибирь», – с улыбкой пояснил Коллин. – Те, кто стремится быть на виду и наблюдать за другими, за этими столиками не сидят. Я же пришел сюда просто поесть.

Эшли пожала плечами.

– Простите, что вчера я так отвратительно вела себя. – Она опустила глаза. – Слушание просто отнимает у меня все силы.

– Разве я жалуюсь?

Эшли вымученно улыбнулась:

– Нет… Но я понимаю, что вела себя скверно. Правда, понимаю.

– Вы должны поесть. – Сам Коллин уже почти разделался с обедом. – Вам нужно поддерживать свои силы. Особенно сейчас.

Эшли огляделась. Эта часть ресторана представляла собой открытую сверху прямоугольную площадку, с двух сторон ограниченную окнами с металлическими жалюзи, а с двух других – стенами, обитыми панелями из орехового дерева. Вдоль одной стены в ряд были расположены пять кабинок, а в зале стояло около тридцати столиков, все занятые. В углу размещался большой четырехсторонний бар с удобно расставленными вокруг него креслами.

Эшли рассеянно ковырялась в тарелке. Еда, как всегда, была восхитительна на вкус, но сегодня у Эшли начисто отсутствовал аппетит. В эти дни он вообще просыпался крайне редко. Со времени приезда в Нью-Йорк она потеряла почти десять фунтов и наверняка могла бы потерять гораздо больше, если бы не мягкая настойчивость Коллина.

– Попробуйте на десерт вот это шоколадное пирожное – просто тает во рту! Если и оно не пробудит у вас аппетит, значит, ваши системы жизнеобеспечения почти отключены и находятся на краю гибели.

– Не могу, – упорствовала Эшли.

– Постарайтесь успокоиться. – Коллин сделал официанту знак принести еще вина. – Независимо от решения судьи ваш сын будет с вами. Даю вам честное слово, а я никогда не обещаю того, чего не в состоянии выполнить.

Эшли иронически улыбнулась:

– Вы волшебник или командос?

– Ни то, ни другое, – очень серьезно ответил он. – Но если вы готовы довериться мне, все именно так и будет.

И снова у нее возникло искушение спросить: с какой стати, собственно говоря, она должна доверять ему? Ведь Коллин даже не считал нужным посвятить ее в свои таинственные планы. И снова Эшли не стала задавать вертевшегося на языке вопроса.

– За последнее время я столько раз обжигалась, что уже не верю в чудеса, – угрюмо ответила она, покачав головой.

Их взгляды встретились.

– Мы сами способны творить чудеса, – многозначительно произнес Коллин. – Все зависит лишь от того, как далеко мы готовы зайти ради этого.

Эшли прикусила нижнюю губу, борясь с желанием спросить его, как именно он собирается осуществить то чудо, о котором говорил. Ей страстно хотелось, но одновременно почему-то было страшно услышать ответ на этот вопрос.

– По мнению Эллиота Моргана, чем дольше судья раздумывает, тем больше у нас шансов на благоприятное решение, – вместо этого сказала она.

– В таком случае Морган просто предается ложным иллюзиям, – ответил Коллин. – Бредли Холлистер ничего не оставляет на волю случая. Поверьте, ему уже известно, что решит судья.

Эшли едва не задохнулась.

– Но вы можете мне помочь? – умоляюще спросила она.

– На самом деле, дорогая моя Эшли, – с улыбкой ответил Коллин, – мы можем помочь друг другу.

* * *

Эшли сидела у туалетного столика в своей спальне, трясущимися руками пытаясь наложить макияж. Час назад позвонил Эллиот Морган и сообщил, что судья принял решение и что они должны явиться в зал суда к одиннадцати часам. Никаких предположений относительно характера этого решения у него не было, и неизвестность просто сводила Эшли с ума.

Прошло два дня с тех пор, как само слушание закончилось. Много это или мало? Дурной знак или нет? Через два коротких часа в суде Манхэттена ее судьба будет решена. Приговор судьи даст ответ на все вопросы. Воссоединится ли она с Робертом? Если же ее молитвы не будут услышаны, что делать дальше? Примириться со случившимся, вернуться в Калифорнию и попытаться хоть как-то собрать обломки того, что осталось от ее жизни? Или набраться мужества и сделать то, на что намекал Коллин, что бы это ни было?