– Значит, вина Хилли не вызывает сомнений?

– Абсолютно никаких. У нас даже есть фотография: Ханнигер, Хилли, Арнольд и Смольски на борту яхты в обществе Сюзан Мартин и Клэр Ансон. Этот снимок Сюзан Мартин переправила по факсу мисс Беккер прямо с яхты, а мисс Беккер засунула куда-то этот факс – датированный десятым июля! – и напрочь о нем забыла. Впоследствии Вине побывал у мисс Беккер дома, перерыл всю квартиру, но снимка не нашел.

– Ладно, Алекс, поздравляю с раскрытием преступления.

– Спасибо. Спокойной ночи, Том.

– И вам спокойной ночи.

– Послушайте, Том, на вашем месте я бы поостерегся. Видели бы вы, что эти две дамы сотворили с Винсом… Даже мне страшновато стало.

– Идите вы к черту, Алекс!

Широко улыбаясь, Том вернулся в комнату.

21 сентября, 19 часов 15 минут

– Кстати, Марла считает, что у тебя клевая задница.

Ронни улыбнулась Тому, который только что вернулся с кухни после телефонного разговора.

– В следующий раз передай ей, что я тронут комплиментом.

Том опять опустился на диван и обнял Ронни. Оба они были в майках и джинсах, и оба босиком. Они уже поужинали пиццей и теперь сидели перед телевизором. Они все время были вместе, боялись расстаться даже на несколько минут.

– С кем ты говорил? – поинтересовалась Ронни.

Она, собственно, почти не смотрела телевизор. По правде говоря, она тихо наслаждалась жизнью. Она вбирала в себя возможность сидеть рядом с ним, говорить с ним, ласкать его. Смеяться немудреным шуткам, браниться с ним и мириться. И знать, что на это у них целая жизнь.

– Это был Алекс Смитт.

Том пересказал Ронни все, что узнал от детектива.

– Не могу поверить, – выдохнула Ронни, когда обрела дар речи. – Хилли был одним из его лучших друзей.

– Понимаешь, ему очень хотелось стать президентом. Политика накладывает определенный отпечаток на людей. Обретя власть, человек не может не стремиться расширить ее границы.

– Мне жаль Льюиса, – тихо проговорила Ронни. – Он был плохим мужем, но человек он был хороший. Он не заслужил такой смерти.

Они помолчали.

На телевизионный экран вернулась Кристин Гвен и обрушила на головы зрителей очередную порцию пикантных новостей, связанных с главным событием дня. Ронни поежилась.

– Что с тобой? – участливо спросил Том.

– Ничего. Просто я рада, что все это кончилось.

– Я тоже. – Он взъерошил ей волосы на затылке и поднес ее ладонь к губам. – А теперь, миссис Ханнигер, поделитесь-ка со мной вашими жизненными планами.

Ронни улыбнулась, сияя.

– У меня планов нет. А вот Марла собирается замуж.

Том прижал ее ладонь к щеке и внимательно посмотрел ей в глаза.

– У меня нет средств, – медленно произнес он.

– Ты купил пиццу. Значит, ты еще не окончательно обанкротился, – беспечно улыбнулась Ронни.

– Я серьезно говорю. – Он дотронулся до кольца с алмазом – подарка Льюиса. – Ничего подобного я тебе дать не смогу.

– Знаешь, Том, я была замужем за человеком, который делал мне такие подарки. Драгоценности, дорогую одежду и все прочее. У него было три великолепных дома, а машинам я сама потеряла счет.

– К чему ты мне это говоришь?

Том выпустил ее руку и повернулся к экрану.

– Для того говорю, чтобы ты не забывал: этот человек мог дать мне практически все, и я не была с ним счастлива. Потому что не любила его. А тебя я люблю.

Он искоса глянул на нее и не сумел сдержать улыбки.

– Ну что мне с тобой делать, Ронни?

Она улыбнулась ему и опустила голову на его грудь.

– Я никогда не забуду, как ты плакал, когда думал, что меня посадят в тюрьму.

Том вздрогнул.

– Не напоминай мне об этом, ладно?

– Ладно. Но мы что-то уклонились от темы.

– От какой темы?

– С какой стати ты решил сообщить мне, что у тебя нет денег?

– Тебе хорошо известно, к чему я это сказал, – снова помрачнел Ронни.

– Да, допустим. Известно. Продолжай.

– Что?

– Произнеси наконец то, что собирался сказать.

– С чего ты взяла, что я собирался сказать что-нибудь особенное?

– Том…

Она прищурилась. Он сжал ее и привлек к себе.

– Ну да, я хотел спросить, как ты думаешь дальше строить свою жизнь. Переезжай ко мне, если у тебя нет более заманчивых перспектив.

– Очень любезно с твоей стороны.

– Ронни, ты по-настоящему богата. От Дэна я знаю, что тебе отошла треть имущества Льюиса. Это не один миллион долларов.

– Значит, я смогу купить дом. И ты ко мне переедешь.

Том улыбался, но что-то в его взгляде заставило Ронни настороженно умолкнуть. Он смотрел на нее… с тоской.

– Я люблю тебя, – произнес он.

Ронни стукнула его пальцем по кончику носа.

– Это уже ближе к делу, – весело заявила она. – Дальше?

– Что – дальше?

– Сам знаешь. Продолжай.

Том опять пристально посмотрел ей в глаза. Она нетерпеливо тряхнула головой.

– Заклинаю вас, Том Куинлан, перестать валять дурака и сказать наконец все, что нужно.

Том насупил брови.

– Я же думаю о тебе.

– Хватит, Том. Благодарю тебя за заботу, но я сама в состоянии подумать о себе. Я без ума от тебя, и если ты не скажешь то, что собирался сказать мне пятнадцать минут назад, я задушу тебя голыми руками.

Он улыбнулся и еще крепче прижал ее к себе.

– Ты без ума от меня? Любимая, мне это нравится, честное слово.

– А мне нравится, как это у тебя получается: “лю-бима-ая”. – Ронни быстро поцеловала его в губы. – Я готова слушать это вечно.

– Господи, как же я люблю тебя. – Он заглянул ей в глаза, и она заметила, что выражение тоски исчезло из его взгляда. – Ронни, я сдаюсь. Ты выйдешь за меня замуж?

– Да, – ответила она. – Да, да. Да!

Они поцеловались. А потом он подхватил ее на руки и отнес в спальню.

Лунный луч, пробившийся сквозь неплотно задернутые занавески, упал на ее изумительный алмаз.

Ронни взглянула в глаза Тома и увидела, что они сияют гораздо ярче.