Нам, однако, было не до рифа. Пройдя вдоль восточного берега острова, я свернул к пристани, относящейся к курорту Ки-Ларго Мэррриот-бич. Я рассчитывал, что это место непременно привлечет внимание капитана, который везет на борту целую толпу жаждущих развлечений девушек, к тому же именно на дорогом курорте было проще всего найти новых состоятельных клиентов.

Припарковав «Китобоя», как припарковывают машину, я поднялся на причал и снял три номера в прибрежном мотеле. Западный горизонт уже полыхал багровым и алым, когда я вручил своим спутникам три ключа и предупредил:

– Ужинайте без меня.

При этих словах Клей заметно напрягся. Летта тоже. Они уже готовы были возразить, когда я добавил:

– Мне тут нужно кое-что разведать, к тому же если вы останетесь здесь, то можете многое увидеть и услышать – особенно на площадке возле бассейна. Откройте уши пошире и слушайте – быть может, кто-то да и сболтнет что-то интересное. Меня не ждите. Я вернусь не раньше полуночи, а скорее всего – намного позже.

Летта все же попыталась меня отговорить или, как вариант, отправиться со мной, но я сказал:

– Ты поможешь мне куда больше, если присмотришь за Элли и послушаешь, что говорят вокруг. Только возьмите себе по коктейлю, чтобы выглядеть естественно. Тогда при вас люди будут говорить свободнее. Главное, помните: вы никакие не сыщики, а такие же отдыхающие.

Солдат, которого мы, разумеется, взяли с собой, хотя я не знал, как местная администрация относится к собакам, уставился на меня, насторожив уши, и я слегка похлопал себя по коленке. Пес обернулся на Клея, словно спрашивая разрешения, и тот кивнул.

– Иди с ним.

В три прыжка Солдат вернулся на причал и спрыгнул в лодку. Я еще раз попросил своих спутников быть внимательнее, спустился в «Китобой» и отчалил. От воды тянуло прохладой, и я попытался встряхнуться, избавиться от накопленных усталости и утомления. Летта, скрестив руки, стояла на причале и смотрела мне вслед. Запустив двигатель, я развернулся и, снова пройдя вдоль подпорной стенки, ненадолго включил нейтральную передачу.

– Я вернусь! – крикнул я Летте.

– Я знаю.

– Вот как?.. – Мне почему-то так не казалось. – А я думал, ты боишься, что я не вернусь.

Она печально качнула головой.

– Я знаю, что вернешься, – повторила Летта. – Меня беспокоит другое…

– Что же?

– В каком состоянии ты будешь, когда вернешься.

Я рассмеялся.

– Вот так успокоила!

С этими словами я снова включил скорость, повернул штурвал и вскоре оставил курорт далеко за кормой. Уже совсем стемнело, и я переключил электронные системы катера в ночной режим. Миновав мост Кард-Саунд и покореженный «Мерседес» на импровизированном постаменте из старых бетонных плит, я почти вплотную подошел к восточному берегу, где росли мои любимые мангры и волн почти не было. Стоило мне, однако, выйти из-под защиты берега, как меня снова окружили волны со злыми пенными барашками на гребнях. Через час, когда тьма обступила меня со всех сторон, я погасил все огни. Это было незаконно, зато и обнаружить меня могли разве что с помощью радара. Еще полчаса тряски и прыжков с волны на волну, и я добрался до Эллиот-Ки. Причалив к берегу между корней мангровых деревьев, я вынул бинокль и стал наблюдать за входом в гавань.

На протяжении почти трех часов я не видел ничего, кроме пляшущих волн залива. Почти на горизонте темнели на фоне неба силуэты семи домов на сваях. Во всех семи окна были темными; я так и не заметил ни единого огонька. Единственным источником света был далекий маяк и тусклое зарево Майами на западном побережье залива.

Только в начале третьего ночи из гавани медленно вышла сорокапятифутовая черная яхта с пятью подвесными моторами на корме. Ходовые огни на ней были потушены. Выйдя на глубину, она прибавила скорость и помчалась по бушующим волнам на север, взяв курс, как я полагал, на Стилтсвилл. С шести-восьмифутовыми волнами черная яхта справлялась играючи, чего нельзя было сказать о моем «Китобое». Нет, опасность пойти ко дну мне не грозила – «Бостонские китобои» практически непотопляемы, – но это мало что меняло. Яхта, которую я преследовал, могла двигаться, куда пожелает ее капитан, а я – нет. В этом-то и заключалась вся разница.

Но и оставаться на месте не имело смысла. Наблюдать за черной яхтой в темноте было затруднительно, поэтому мне следовало плыть за ней на очень небольшой дистанции, в противном случае я рисковал потерять ее из вида. Убрав мобильный телефон в непромокаемый защитный чехол, я отвязал «Китобой» от мангровых корней и снова вышел в залив, где волны накинулись на нас с удвоенной яростью. За несколько минут я промок до нитки. Ориентируясь на маяк, я направил лодку, как мне казалось, к одному из свайных домов, хотя и знал, что подойти к ним вплотную все равно не смогу: волны и ветер мигом разобьют мой «Китобой» об одну из опор. Что касалось яхты, которую я преследовал, то перед ее капитаном эта проблема явно не стояла. У нее на носу, несомненно, имелись дополнительные подруливающие винты, благодаря которым огромное судно могло с легкостью маневрировать даже при большем волнении, а значит, черной яхте не составит труда причалить к одной из платформ, чтобы забрать или высадить пассажиров.

Сильный боковой ветер сносил меня с курса, и мне приходилось постоянно ворочать штурвалом, удерживая выбранное направление. Волны все так же перехлестывали через борт, и Солдат громко скулил – скорее от беспокойства, чем от страха, – заглушая рев урагана. Ему очень не нравилось то, что творится вокруг, так что в конце концов он убрался со своего места на носу и улегся на палубе между моими ногами. Одной рукой я вращал штурвал, другой – работал с рычагом газа, и все же чуть не каждую минуту я наклонялся погладить Солдата по голове, чтобы он знал – я здесь и я о нем не забыл.

Как я ни старался, вскоре потерял яхту из вида, но это не означало, что они потеряли из виду меня. На такой большой яхте вполне мог быть установлен радар, благодаря которому капитан мог с легкостью рассчитать и свое, и мое местонахождение. Я же не видел ничего дальше собственного носа, так что полагаться мне приходилось только на навигационные приборы. Судя по ним, я находился примерно в тысяче футов от ближайшего дома, но, поскольку электроника работала через GPS, а небо сплошь закрывали плотные облака, у меня было достаточно оснований сомневаться в правильности показаний электронной лоции. И я был прав, что сомневался. Могучая волна перехлестнула через нос «Китобоя», и по палубе, и без того залитой водой, хлынул могучий поток. На некоторое время я отвлекся, включая откачивающий воду насос, а когда поднял голову, обнаружил, что нахожусь почти под платформой одного из домов. Платформа была бетонной и могла запросто снести мне крышу.

Едва не поддавшись панике, я прибавил газа, торопясь выбраться из ловушки, в которую угодил. Рывок – и «Китобой» зарылся носом в очередную волну, от чего воды на палубе только прибавилось: теперь она плескалась чуть выше моих голеней. Утонуть я по-прежнему не боялся, однако вода могла залить двигатель, и это было скверно. Без него я стал бы совершенно беспомощен. Любая волна могла разбить лодку без мотора о сваю или унести куда-то очень далеко.