– Если понадобится помощь, только скажите. Моя мама тоже готова помочь.

Хочу предложить свою поддержку, но Нкруна берет руки Доминика в свои и смотрит ему прямо в глаза.

Я вспоминаю женщину в индийском поезде и замолкаю. Сейчас время не говорить, а слушать.

– Последние лет двадцать мы с сестрой хорошо зарабатываем, – с гордостью говорит Нкруна. – Нам повезло – у нас есть профессия и силы, чтобы много работать. У меня свой салон здесь, а у сестры – в Этобико, недалеко от Торонто… Мы и так перед вами в неоплатном долгу, – добавляет она, повернувшись ко мне.

– Уверена, что Сумайя справилась бы и без нас, – говорю я, и Ник согласно кивает. – Эта девочка – крепкий орешек.

В то же мгновение за спиной раздается голос Сумайи. Она усадила всех моложе двадцати лет под стенку в гостиной и вместо микрофона держит в руке расческу.

– Думаете, вы знаете, что такое дождь? Нет, вы не знаете, что такое дождь. Вот я видела дождь…

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – смеется Нкруна. – Когда Сумайя была маленькой, я заплетала ей волосы и говорила, что для нее нет ничего невозможного. В то время я думала о простых вещах: уютный дом, семья, карьера. Но это?

Она качает головой, мы чокаемся чашками со сладким сомалийским чаем и молча пьем за этого замечательного ребенка.

Снимок: Прибрежные горы на рассвете

Инстаграм: Роми_К [Ванкувер, Канада, 24 апреля]

#ПрекраснаяБританскаяКолумбия #СоперничествоВозобновляется

8307 ♥

Вечеринка переходит на задний двор, где, кажется, собралась вся сомалийская диаспора Канады, чтобы пожелать Сумайе благополучия в ее новом доме. Мой желудок вот-вот лопнет от вкусной еды. Я с лихвой отыгралась за полное отсутствие аппетита на Аляске. Темнеет, и дождь прекращается, лишь легкая морось плывет по вечернему небу. Всем хочется поговорить со мной и Домиником, но я не нахожу себе места. Время уходит.

В девяностые годы и в начале двухтысячных, когда в Сомали шла гражданская война, многие друзья Нкруны оказались в Канаде. От рассказов о том, что пришлось пережить Сумайе, чтобы добраться до Канады, у меня сжимается сердце.

– Сейчас там уже лучше, и кое-кто из молодежи возвращается, – объясняет Фавзия – насколько я понимаю, вторая тетя Сумайи, сестра Нкруны. – Они хотят строить жизнь в своей стране.

– А вы? Вы тоже хотите когда-нибудь вернуться? – интересуюсь я.

– Теперь наш дом здесь, – твердо отвечает Фавзия. – Мы много работали, чтобы достичь того, что имеем. Но я поддерживаю право своего народа быть свободным и делать свой выбор. Не у всех жизнь сложилась удачно, как у нас, по приезде сюда.

Она указывает ложкой на стайку девочек, окруживших Сумайю, которые ждут своей очереди рассказать смешную историю.

– Видишь Умойю – в розовом платье? Оба ее брата оказались в банде. Один погиб в перестрелке, другой сидит в тюрьме.

– Какой ужас, – шепчу я.

– Но в этом есть и положительный момент. Старшая сестра Умойи теперь работает с членами банд. Помогает им вернуться в школу или найти работу. Она многим помогла.

– Да уж, с такими примерами ей есть чем крыть, – говорю я.

– К тому же она красавица, – улыбается Фавзия, – особенно когда я делаю ей прическу.

Чуть позже я выхожу вслед за Нкруной в маленькую пристройку за кухней, где едва помещаются большой холодильник и две пары резиновых сапог.

– Тебе весело? – спрашивает она, накладывая в ведерко лед. – Мы устроили вечеринку не только для Сумайи, но и для тебя с твоим парнем тоже. Мы хотим отблагодарить вас.

– Он не… это… мы не… – сбивчиво бормочу я.

– Ты хочешь сказать, что между вами ничего нет? – недоверчиво спрашивает она.

– Конечно нет, – краснею я. – Мы просто… коллеги. У нас общая цель.

Она закатывает глаза – в точности как Сумайя.

– Девочка моя, разве ты не видишь, как он на тебя смотрит?

– Да нет, Нкруна, тебе показалось.

Чтобы поменять тему, я похлопываю себя по животу.

– Спасибо за пир. Я в жизни так вкусно не ела… Только я тут подумала…

Нкруна закрывает дверцу морозилки и ставит наверх ведерко.

– Проси все, что хочешь, – говорит она, не дав мне закончить. – Все, что твоей душе угодно. Только скажи.

– Всего лишь пароль от вайфая, если можно. Мне надо зайти в Интернет и найти самый быстрый способ вернуться в Нью-Йорк. Прямо сейчас.

Она берет ведерко и продевает вторую руку в мою.

– Пойдем со мной. Роутер в дальней комнате, в другие места сигнал не очень хорошо доходит.

Поставив ведерко на кухонный стол, она уводит меня по тихому коридору в заднюю часть дома.

– Спасибо за все, – вновь начинаю я. – Я так рада, что Сумайя в безопасности. Она кажется такой счастливой.

Нкруна сжимает мою руку и останавливается перед дверью.

– Да, девочка хлебнула лиха. Она рассказала мне о вашей гонке. Странно, что ты не можешь просто сесть на самолет и долететь до дома, – неодобрительно цокает языком она.

Я испускаю тяжелый вздох, переходящий в зевок. Нкруна делает озабоченное лицо.

– Тебе нужно отдохнуть, Рамона. Я постелю в спальне.

Она берется за ручку двери.

Меня одолевает усталость, мысли путаются, но я ни за что не усну, пока не решу вопрос с поездкой. Неожиданно дверь открывается, и из комнаты выходит Доминик.

– Отчет отправлен, с транспортом решено. Спасибо, Нкруна, – бодро рапортует он и отступает назад.

– Ты заходишь, Роми?

Я проскальзываю мимо него, старательно отводя глаза. Доминик ничего не замечает.

– Значит, так. Я получил указание от Пауэлл как можно скорее связаться с ними по скайпу. Она не сказала зачем.

Я бросаю взгляд на Нкруну, которая все еще держится за ручку двери, играет бровями и хитро улыбается.

– Оставляю вас наедине, чтобы вы могли поговорить спокойно. – Она в последний раз многозначительно поднимает бровь и закрывает дверь.

Для Доминика вся эта пантомима остается незамеченной. Он пытается зайти в скайп с планшета.

– Мне тоже надо отправить отчет и выяснить, откуда отходит поезд… – бормочу я.

В это время звучит вызов по скайпу. На экране появляется какой-то блондинистый шар, в котором я с трудом узнаю затылок Терезы Сайфер. Похоже на вечеринку.

Когда директор «Экслибриса» в конце концов поворачивается к нам лицом, мы видим, что она зашла в скайп с телефона. Качество звука ужасное, картинка пляшет по экрану.