– А если мы оба отправимся на бой с ютами, ни тебя, ни меня здесь не будет. Король улыбнулся. Питер поднял глаза и встретился взглядом с Меровием.

– Ради Сына Вдовы, – повторил он.

– А кто Сын Вдовы? – неожиданно спросил король. У Питера засосало под ложечкой. Вылетело из головы, хоть убей! Но тут же вспомнил, ведь он все это заучивал, словно к экзамену в университете готовился. Он открыл рот, чтобы ответить, но в последнюю секунду передумал и задал встречный вопрос:

– Покажи мне знак твоей степени. «Вот и проверим, настоящий ты масон, или как вас тут называют!»

Меровий сделал какой-то неуловимый жест. Вот он – знак! Питер склонился к самому уху Меровия.

– Хирам Абифф, – прошептал он, – царь Тирский, который поставлял дерево для постройки храма Соломона .

– Хирам, царь Тирский – поставлял Соломону ценные породы деревьев для строительства храма.

– Что же случилось с этим беднягой?

– Его убили трое и не сознались в этом: Джубела, Джубело и Джубелум.

Питер вдруг почувствовал странные угрызения совести. Он понимал, что говорит все эти слова исключительно ради прикрытия, и все же его бессмертная душа ежилась от близости к смертному греху масонства. За участие в масонских организациях до сих пор отлучали от церкви.

Король не слишком охотно пробурчал:

– Мы пойдем с тобой, принц Ланселот. Но мои люди драться не будут.

– Это справедливо, – сказал Питер. Он поклонился королю, тот ответил ему поклоном. Быстро развернувшись, Питер направился к выходу из триклиния, лавируя между собирающимися гостями.

С нескрываемым удовлетворением Питер мысленно поставил «галочку» в списке подозреваемых рядом с именем Меровия. Теперь без наблюдения в отсутствие Питера в Камланне останутся только Моргауза и Мирддин.

И Гвинифра.

«Нет, никогда. Это не она».

Позже вечером в стену у двери в комнату Питера постучал Кей и вошел после приглашения. В руках он держал свиток пергамента, но Питеру его не подал, стал читать сам. «Ну, конечно, – понял Питер. – Ланселот же неграмотный». Вспомнив о том, какую он вызвал потеху, когда попросил бумагу и чернила, Питер густо покраснел.

– Наш поход потребует неких затрат, – пояснил сенешаль. – Нужно, чтобы ты одобрил те суммы, которые пойдут на закупку провианта, воды, двух колесниц, на фрахт триремы с капитаном в Кардиффе. Также на борту судна будет готовая команда, гребцы и матросы. У командиров будут свои лошади и рабы, так что нам не придется платить за это.

– Рабы? – У Питера засосало под ложечкой.

– Придется захватить несколько кухонных рабов отсюда. Если кто-то возьмет с собой личных рабов, и те умрут или будут ранены, то это – на совести владельца. Но и рабам нужна пища.

Питер сглотнул подступивший к горлу ком. Он ведь понимал, что в конце концов дойдет и до этого. Но.., прикрытие там или не прикрытие, но он не допустит, чтобы в составе его экспедиции были рабы.

– Нет, Кей. Никаких рабов. Ни домашних, ни личных. Кей вытаращил глаза и попятился. Питер продолжал:

– Дело в.., гм-м-м… – Он отчаянно искал подходящее слово, которое убедило бы Кея, – ..в верности. На рабов разве можно полагаться? Сам знаешь. Никогда не знаешь, кто им платит за то, чтобы они выбалтывали тайны.

– Боги! И что же ты думаешь? Кто тогда будет таскать воду для рыцарских лошадей, кто их будет чистить, кто будет готовить нам еду, одевать нас?

Похоже, Кею была поистине нестерпима мысль о том, чтобы ухаживать за собственным конем.

– Будете сами готовить себе еду, а нет, так ешьте все сырое. Мне все равно. Но никаких рабов.

Кей посмотрел на Питера долгим взглядом. Его темные глаза так сузились, что превратились в щелочки.

– Грядет время, полководец. Скоро тебе придется выбирать, в чьем мире ты живешь – в своем или в его. Но пока что я согласен принять твои странные иноземные приказы.

– А колесницы нам на что?

Кей заговорил медленно, словно беседовал с ребенком, задающим глупые вопросы, – Потому что мы с тобой жутко устанем, бегая за лошадьми и вытаскивая ноги из колдобин.

«Мне как раз вот это и грозит, если я попробую оседлать одну из этих чертовок».

– Но почему мы с тобой не можем поехать верхом, как другие командиры? Кей скривился.

– Галахад, я не сидел верхом с тех пор, как командовал кавалерийской когортой в Африке.

– Нам не до удобств, Кей, нам важнее скорость. Никаких колесниц.

Сенешаль вздохнул.

– Могу ли я продолжать? – Питер кивнул, и Кей вернулся к перечню затрат.

– Наверное, суммы называть ни к чему, государь?

Питер немного успокоился. Рабов не будет – уже хорошо.

– Наоборот, Кей. Называй точные суммы. Кей чуть заметно нахмурился, но продолжил чтение, как ни в чем не бывало.

– Провиант на сорок девять человек примерно на три недели, включая воду и овощи, – это выйдет около шестидесяти денариев, а может, и чуть поменьше, если денег даст Артус.

«Странно. Неужели продовольствие должен оплачивать Артус?»

– Эти деньги… Они народные?

– Народные? О каких народах ты говоришь, принц?

– О людях я говорю. О народе, о populi! О людях Британии!

– Государь, сбор податей – дело непростое. Сомневаюсь, что успею все тебе растолковать до начала пира. С каждой тонны зерна мы собираем подать в…

– Ладно, не надо, – махнул рукой Питер и дал знак Кею продолжать чтение. Правда, теперь он слушал его вполуха.

Из тех, кто значился в списке Питера в качестве главных подозреваемых, только Меровий и Моргауза располагали капиталом достаточным для того, чтобы нанять больше горстки людей.

Если следовать логике, то существуют три варианта:

1. Селли могла внедриться в тело раба или слуги, что значительно ограничило бы ее возможности прокрутить задуманное.

2. Она могла внедриться в тело аристократа, рыцаря или сенатора, не обладающего большим капиталом. В этом случае Питеру следовало ожидать, что она нанесет хорошо рассчитанный по времени удар, причем для этого ей не потребуется больших затрат, как денежных, так и людских.

3. И наконец, если ей повезет, она сможет внедриться в кого-либо, имеющего возможность снарядить войско. В последнем случае ее удар может носить чисто политический характер – например, спровоцированная военная кампания.., то есть, вполне возможно, что замысел Селли по части внесения изменений в историю состоит в быстром свержении Артуса.

Но этого ли она добивалась? (Или будет добиваться?) Неужели история действительно изменится, если Артус будет убит раньше времени? Ведь главным вкладом в историю Англии со стороны Артуса была легенда о нем.