Я подозвала такси и махнула Тоби рукой на прощание. Он так боялся жениться на сумасшедшей, что случайно женился на жестокой женщине, неспособной любить. Дома Рэйчел, несмотря на все его усилия, учуяла запах табака, но еще раньше заметила, что у него в руках женский свитер, не принадлежащий ей самой. Она не спросила ни чей это свитер, ни с кем Тоби курил.

На следующий день они узнали, что у них будет Ханна.

Вдруг он заметил, что уже четыре часа, и помчался в вестибюль Культурного центра еврейской молодежи за детьми. Он стоял, одинокий мужчина среди сбившихся в кучки по трое и четверо болтающих матерей в больших солнечных очках и майках с надписями: «ПРАВЬ МИРОМ» и «А ВСЕ-ТАКИ ОНА ПОТЕЕТ». Скоро дети посыпались вниз по лестнице, фонтанируя просьбами и требованиями. Среди толпы шли Ханна и Солли с похоронным видом. Бедняжки. Тоби помахал. Солли наконец его увидел, помчался к нему, обнял и не разжимал объятия добрых двадцать секунд. Ханна на отца даже не посмотрела.

Они молча прошли два квартала. Солли крепко держался за отцовскую руку. Наконец Тоби обратился к Ханне:

– Я понимаю, что ты не хочешь сюда ходить. Но я ума не приложу, куда тебя еще девать.

– Все знают, за что меня выгнали из лагеря.

Пока их не было, Бабблз покакал два раза: один раз на кровать Тоби и один раз на пол в ванной.

– Ну хотя бы один раз он сходил в ванную, – сказал Солли. – Папа, мы ведь не отдадим его обратно, правда?

В Бабблзе было что-то душераздирающее. Он постоянно дрожал. Тоби поискал информацию в сети, чтобы понять, не мерзнет ли пес, но на ветеринарном форуме сказали только, что таксы склонны к тревожности. Добро пожаловать в клуб, подумал Тоби.

После ужина, когда Тоби в четвертый раз выигрывал у Солли в «Уно», позвонили из больницы. Звонил Клей. Карен Купер снова перестала реагировать на раздражители. Она разговаривала с детьми и вдруг потеряла сознание. Сейчас ее повезли на компьютерную томографию.

– Инсульт, – сказал Клей. – Мозговая активность практически на нуле.

Тоби протер глаза:

– А мистеру Куперу сказали?

– Доктор Линц ему сказал.

Тоби подергал себя за мочки ушей. Не следовало ему брать еще один выходной. Через несколько дней его должны повысить, и не стоит подрывать свои шансы на повышение. Но, кроме этого, лечащий врач Карен Купер – он, и информировать ближайших родственников больного – его обязанность. Да, у него проблемы, но на нем лежит ответственность. Он подал им надежду. А теперь пришла пора ее отобрать.

Он спросил Ханну и Солли, не возражают ли они, если он сбегает в больницу на часок:

– У меня умирает пациентка. Мне нужно поговорить с ее родными.

– А почему ты не сделал так, чтобы она не умерла? – спросил Солли.

– Это не всегда от меня зависит.

Тоби причесался и вышел, но пока он ждал лифта – в доме было 150 квартир и всего два лифта, – из квартиры за ним вдогонку выбежал Солли.

– Что такое? – спросил Тоби.

– Мы хотим с тобой.

Лифт приехал. Тоби не стал в него садиться.

– Хорошо, только собирайтесь быстро. И возьмите с собой книжки.

Когда он оказался в больнице, кровать Карен была еще пуста, но в палате сидел Дэвид Купер.

– Что это значит? – спросил он, обхватив руками голову. – Я думал, операция была удачной.

Тоби попросил Клея принести мистеру Куперу воды, но Дэвид отмахнулся и снова спросил:

– Но как это могло случиться? Я думал, она идет на поправку.

Тоби объяснил, что операция прошла успешно. Пересадка печени устранила энцефалопатию. Пересаженная печень прижилась. Но сейчас они подозревают у Карен геморрагический инсульт, очень тяжелый. А это может случиться после любой операции. Кровоизлияние в мозг. Случайность. Одна из многих случайностей в медицине, которые невозможно предусмотреть. Сейчас ее повезли делать компьютерную томографию, чтобы удостовериться. Но на самом деле это было лишнее. Врач-резидент провел все тесты на рефлексы, и она не отреагировала ни на один.

– Мне очень жаль, – сказал Тоби. – Мы пока знаем не всё. Но прогнозы плохие.

– А когда мы узнаем?

– Через несколько часов. Я вам советую пойти домой и поужинать с детьми. Я позвоню вам, как только мы узнаем.

Дэвид взглянул на пустую кровать:

– Я не могу бросить ее здесь одну.

– Вы ее не бросаете одну. Вы оставляете ее с нами.

Дэвиду нужно было время – переварить то, во что он никак не мог поверить. От других врачей, которые лечили пациентов победнее, Тоби слышал, что менее обеспеченные люди легче смиряются с подобными вещами. А богачи – нет. Богачам всегда трудно поверить, что деньги тут не помогут, что высокое положение, членство в престижных клубах, важные должности бесполезны. Они не верили, что никто не придет их спасти. Но никто не приходил их спасти.

Дэвид послушался совета и вышел, а Тоби направился в рентгенологическое отделение. Догадка оказалась правильной: геморрагический инсульт. Хирурги сказали, что ничего не могут сделать. Бедная женщина. Только что пришла в себя. Заговорила. Все уже начали думать, что она выкарабкается. Они так тщательно за всем следили. Пережить редкую болезнь и уйти на тот свет из-за чего-то столь банального, как постоперационный инсульт. Это походило на дурной анекдот. Тоби двинулся по коридору, но, свернув к лестнице, увидел впереди Дэвида, который разговаривал с Эми, подругой Карен. Тоби наблюдал, как Дэвид сообщает ей печальную новость и обнимает ее. Дэвид сел в лифт и уехал, а Эми стояла и смотрела в телефон, не зная, что делать дальше. Она подняла взгляд и заметила Тоби:

– Доктор Флейшман, это правда?

– Мне очень жаль. Ей просто ужасно не повезло.

– Она умрет?

– Не знаю. Сейчас ее обследуют. Прогнозы нерадужные.

Эми заплакала. Тоби аккуратно повел ее в сторону комнаты отдыха для членов семей, но не успели они туда дойти, как Эми вдруг сказала:

– Она была на самом деле несчастна. Она очень давно была несчастна со своим мужем, но из-за детей и все такое, ну, вы знаете.

– Знаю.

– Она собиралась уйти от Дэвида.

Тоби помотал головой:

– Что?

– Он ей изменяет. Не дает доступа к деньгам. Только выдает на карманные расходы. Вы можете себе представить? Она обязана растить детей, вести дом и развлекать его дружков, таких же козлов, когда они приходят играть в покер. А ведь она была юристом.

Тоби чуть не ляпнул: «А мне они показались любящей парой», но тут же сообразил, что никогда не видел Карен Купер в сознании, и потому сказал:

– Мистер Купер показался мне очень преданным мужем.