Кажется, он имел в виду ее спину.

–Мастер! Не говорите так!

–Тишина!– гаркнул старейшина, осматривая всех собравшихся.– Посмотрите на нее внимательно. Гений третьего ранга, овладевший восьмой ступенью. Вот она сидит на коленях передо мной, избитая и наказанная. Запомните, что будет, если взять на себя ответственность, с которой вы не можете справиться. Учитесь на ошибках других, а не то получите еще худшую кару, чем она.

С этими словами он развернулся и ушел с площади.

Гао Люсы подхватил жрицу за плечи.

–Сестрица?! Сестрица! Ты можешь встать? Сейчас мы тебе поможем!

Почти тут же окровавленная тряпка выпала из ее рта.

–Хватит… кричать… ты же знаешь… что я ненавижу шум…

Закинув ее руку на плечо и поддерживая девушку за талию, Люсы поднял ее с земли. Она еле стояла на ногах – еще немного, и повисла бы на нем.

–Хувэй! Быстро, помоги мне!

Из толпы сразу выбежал парень шестнадцати лет, который подошел с другой стороны и закинул вторую руку девушки на плечо. Так они и потащили ее вон с площади.

–Джек… неужели все кончилось?..– Мира побледнела. Обливи вцепилась в руку вампира, и лишь по ее лицу можно было догадаться, какой ужас она сейчас испытала.– Скорее, пойдем позовем Мию… она может помочь залечить эти раны…

Тот же продолжал стоять, глядя на окровавленную тряпку, что осталась на месте наказания.

–Почему… каждый раз это ты?..– пробубнил он себе под нос.

Когда Джек и Мира вернулись в хижину мирского спокойствия, картина там не изменилась. Мия все еще сидела около циновки, на которой лежал ее брат, а сам Хиро, бледный, словно мертвец, почти не дышал, и во лбу его горел зеленый огонек.

Вампир посмотрел на обливи. Она была в настолько плохом расположении духа, что ни на что не реагировала – кажется, сцена наказания ужаснула ее до крайности.

Что уж говорить, он сам тоже не был похож на себя. То ли дело было в запахе крови, то ли в том, что наказали именно Амиру Рин,– ему было невероятно плохо.

И сейчас он подошел к эльфийке и положил руку ей на плечо.

–Хватит с ним сидеть. Говорят, что пробуждение души – это не больно. Просто представь, что брат очень устал и теперь ему нужно несколько дней, чтобы поспать.

Мия не отреагировала на его слова. Тогда к ней подсела Миранна, сжав ее плечо.

–Мия… пожалуйста, пойдем к Рин. Ее очень сильно избили, там было много крови… она ранена… пожалуйста, ты же можешь ей помочь.

Услышав имя жрицы, эльфийка нахмурилась и даже рассердилась.

–С чего мне ей помогать? Это она брата!..

–Замолчи,– прошипел вампир.– Посмотри внимательно на своего брата. Есть ли у него раны? Или ссадины? А переломы? Кроме того, что он спит без боли и страданий, есть ли что-то, из-за чего ты можешь винить ее?

Мия ничего не ответила, и тогда Джек решил действовать радикально. Он просто схватил эльфийку за руку и перебросил через плечо.

–Что?! Живо поставь меня! Оглох, что ли?!– Она сразу начала сопротивляться, обрушивая на его спину удары. Но ему было все равно.

–Мира, идем. Покажем ей то, что она хочет проигнорировать.

Почти тут же он выпрыгнул из хижины и потащил девушку в глубь бамбукового леса. Обливи последовала за ними.

* * *

Вампиры очень хорошо ощущают запах крови, поэтому Джеку не пришлось долго искать – он быстро пришел к небольшой хижине, в которой горел свет.

Солнце уже заходило за горизонт, сумерки накрыли пик Грозовой Песни, погружая жителей в сон. Так что хижина, в которой сидели четверо, не могла быть неправильным местом.

Мира использовала заклинание заглушения звука, чтобы их не заметили, и вместе они подошли ко входной двери. Слегка отодвинув ее, Джек посадил Мию прямо напротив, чтобы она могла наблюдать за происходящим. Пока они шли, эльфийка все еще сопротивлялась и пыталась вырваться, но, увидев, что творилось внутри, замерла.

Рин и Гао Люсы сидели друг напротив друга боком ко входной двери, поэтому друзья хорошо видели, что они делали.

Им сразу бросилось в глаза, что жрица была не в своей одежде. На ней все так же был черный топ без рукавов с высоким воротом, под которым виднелись чистые бинты. Но вместо мешковатых штанов и сапог она надела широкие черные штаны, немного не доходящие до щиколоток, и полусапоги.

Что привлекало внимание, так это то, что она вытянула левую руку вперед к Люсы, и на внутренней стороне от плеча до запястья наблюдатели заметили широкий рваный порез.

Рядом с Рин и Люсы валялась куча окровавленных тряпок и стоял таз с мутной водой.

–Хвала духам-защитникам, кровь наконец-то остановилась. Сестрица, постарайся не напрягать руку несколько дней. Иначе рана снова откроется.

–Как же плохо, что совсем недавно все маги, использующие светлую магию, уехали лечить людей в Лу Чэн, иначе мы бы мигом тебя исцелили, старшая сестренка,– тяжело вздохнул шестнадцатилетний юноша, который до этого помог ей покинуть площадь.

–Ничего. На мне все заживает, как на оборотне,– вздохнула девушка.– День медитаций, и все будет хорошо.

–Сестра, разве с вами не пришла эльфийка? Она наверняка может исцелить тебя, разве нет?– спросила девочка четырнадцати лет, которая сидела сзади. Рин тут же опустила голову и нахмурилась, но в ее взгляде читалась грусть.

–Не думаю, что я имею права просить помощи.

Мия вздрогнула. Пока она сидела около брата, ее начали одолевать разные мысли. В какой-то момент эльфийка сделала вывод, что во всем виновата Рин, что именно она заставила ее горячо любимого брата залезть на опасные колья. Но сейчас, увидев рану на руке жрицы, эльфийка поняла, что заблуждалась.

Девушка поклялась Хиро, что подстрахует его в случае опасности. Рин выполнила свое обещание: эльф невредим, а она при спасении разодрала руку о колья, чтобы не упасть. Это не значит, что она не виновата в произошедшем, но, по крайней мере, благодаря ей брат не пострадал.

Тем временем Люсы устало посмотрел на сестру по учению и мягко улыбнулся.

–Рин, ты уже довольно долго в ясном сознании, но все еще не озвучила вопрос, который так сильно волнует тебя с момента происшествия.

Девушка еще ниже опустила голову.

–Я… не думаю, что у меня есть право спрашивать.

–Оно у тебя есть, если ты правда переживаешь,– тепло ответил он.

Жрица еще немного помолчала, наблюдая, как юноша забинтовывает ее руку, а затем с трудом выговорила вопрос:

–Как состояние… Хиро?

Мия снова замерла. В голосе девушки слышались невероятная боль и смущение. За время их общения она еще не проявляла таких чувств. Казалось, словно она стала причиной ранения какого-то важного для себя и для всех человека и теперь, зная, что ее осудят за интерес к его состоянию, все равно волновалась.