– Я что-то не понял… – начал эльф зловещим голосом, но потом холодно произнес: – Сначала переоденься, а потом броди себе по улицам на здоровье. Надеюсь, твою одежду успеют отстирать и высушить. Советую быть дома рано утром, чтобы успеть привести себя в порядок. Увидимся завтра. Я надеюсь.

Эльф силой впихнул меня в карету, которая повезла к дому Джио, где я приняла ванну, переоделась и наконец-то нормально поела.

После ссоры с Андоримэлем на душе был осадок. Ненавижу, когда со мной разговаривают в таком тоне и высказывают претензии. От Андоримэля я такого не ожидала. Мысль о том, что мы вроде как друзья, вмиг улетучилась. Если этому ушастому чистота своего костюма дороже, чем нервы друга, который и так уже неделю живет на пороховой бочке, то пусть проваливает на все четыре стороны. Такие друзья мне не нужны. Я смогу сама о себе позаботиться.

«Думай о завтра уже сегодня!» – заявила мне совесть, с которой я согласилась. Сольная карьера мне не грозит. По окончании конкурса меня выбросят на улицу, поэтому стоит подумать о том, чтобы найти работу, снять жилье и потихоньку начинать новую жизнь.

Я решила стать журналистом! И вот я уверенно иду по указанному адресу, сжимая в руках газету. Никогда не думала, что эта бронированная дверь со смотровой щелью и надписью: «Добро пожаловать», где какой-то хулиган дописал от себя «ся!», – ворота в мир свежих новостей и сплетен. Рядом с дверью стояло ведро с надписью: «Жалобы», судя по тому, сколько жалоб в нем накопилось, скоро их будут выносить, не рассматривая. Над ведром от руки было написано: «Нам очень важно ваше мнение!» Постучавшись в дверь, я стала ждать, когда мне откроют. За дверью послышались шаги, и подозрительный голос спросил: «Кто там?»

– Я по поводу работы! – радостно заявила я, предвкушая славу «акулы пера».

– Отлично! У нас как раз есть три вакансии! – сказал мой невидимый собеседник, щелкая какими-то шпингалетами, звеня ключами и цепочками.

И вот я шагнула в святая-святых имперской журналистики – в редакцию газеты «Вечерняя империя». Прямо в коридоре висели портреты в черных рамочках. Портретов было много. Под потолком красовалась черная надпись: «Они погибли при исполнении слуебных обязанностей». Рядом была пустая «Тоска почета».

Меня отвели в кабинет к редактору, который был похож на огромный студень. Он лениво открыл глаза, взглянул на меня и спросил:

– Че надо? Жалобы оставлять при входе!

– Я на работу устраиваться! По объявлению! – сказала я, разглядывая кабинет, в котором вместо обоев были расклеены выпуски газеты. Маленькое зарешеченное окошко, которое больше напоминало бойницу, освещало огромный письменный стол, на котором было пусто.

– Ах! На работу! – студень затрясся, протягивая руку. – Вы приняты!

– Что? Прямо так сразу? – удивилась я.

«Пришел, увидел, победил», – гордо заявила совесть.

– А теперь иди и познакомься с коллегами! Они тебе все расскажут и объяснят! – махнул рукой студень, погружаясь в дремоту.

Я вышла, немного недоумевая, но тут же увидела дверь с табличкой: «Тихо идет работа!» Отсутствие запятой привело меня в двусмысленный восторг. Я толкнула дверь и очутилась в маленьком и очень душном, несмотря на открытое окно, помещении. Там стояло четыре стола. На столе у окна лежали цветочки, перевязанные черной лентой «От калек по работе».

– Твое место у окна! – заорали журналисты, среди которых я узнала ту скотину, которая брала у меня интервью.

– Шныра Говенная, – заявил облезлый, похожий на крысу мужичок. – Хотя мы уже знакомы.

– Змея Подколодная, – протянула мне руку худая женщина с зелеными волосами.

– Тварь Дрожащая! – представился худой и носатый молодой человек.

– Зарплата у нас хорошая, – сразу заявил Шныра, пряча под столом свои стоптанные ботинки.

– Коллектив дружный! – ядовито улыбнулась Змея.

– Есть возможность карьерного роста! – тихо прошептал Тварь.

Я внимательно посмотрела на журналистов, недоумевая, какой нормальный человек, будучи в здравом уме и твердой памяти, будет брать себе такие псевдонимы?

Я села за столик и спросила, есть ли для меня какое-нибудь задание? Мне тут же ответили, что сейчас занимаются подготовкой нового выпуска, в котором осталось место для маленькой статейки. Я обрадовалась, ведь мне предоставляется шанс блеснуть своим знанием грамматики и стилистики.

– А тема какая? – поинтересовалась я, схватив лежащее на столе самописное перо и чей-то исчерканный блокнот.

– «Поздравление императора с выбором невесты!» – сказал Шныра, копаясь в своем блокноте.

– Нет! Поздравления пишу я! – возмутилась Змея. – Там есть тема: «Проблемы имперских дорог!»

– Я уже заканчиваю про дороги! – заявил Тварь, тряся каким-то листочком.

– Ну, тогда пиши про вчерашнее окончание ремонта городской канализации! – заявила Змея, достала из стола пилочку для ногтей и начала их пилить.

– Отлично! Я пошла! – радостно сказала я. – Где ремонтируют? Кто ремонтирует? Я сейчас сбегаю и все узнаю!

На меня посмотрели как на сумасшедшую. Тварь Дрожащая показал мне на ящик стола и сел рисовать голую женщину.

Я открыла ящик стола и увидела четыре стопки бумаги. Взяв в руки часть первой стопки, я поняла, что это отпечатанный в типографии трафарет «Поздравления». В самом низу стоял штамп «Утверждаю», подпись главного редактора и пометка «В печать!».

«Мы (я) поздравляем (ю) __________________________ со столь радостным и знаменательным событием _____________________. Желаем (ю) удачи, счастья, радости, терпения и всего самого наилучшего! ________________».

Следующая стопка содержала заготовку соболезнования в связи с неким печальным событием, а точнее, с чьей-то кончиной:

«Мы (я) приносим (шу) глубокие соболезнования в связи с _____________________. Это – страшная потеря для _______________________. Мы (я) скорбим (лю), бросая последнюю горсть земли на ________________. Крепитесь!»

Третья заготовка была связана с каким-то нейтральным, но в то же время эпохальным событием государственной важности:

«___ числа в ____ часа (ов) в____________ состоялось грандиозное, эпохальное по своим масштабам событие, заставившее сердца людей трепетать от восторга. Всеобщее ликование охватило жителей империи, и длилось оно целый день. Этим событием мы обязаны _______________, который собственноручно внес свой вклад в __________________. Ему и предоставили первое слово. Столько радостных эмоций, столько восторга, столько счастья принес (ла), ______________! В глазах каждого жителя империи читалось только одно: „Чтобы ____________никогда не заканчивался (лась, лось)!“»

Я взяла в руку четвертую заготовку, которая выражала некий протест против некого события, явно неугодного жителям города.