Загрузи новый хит. Приведи трех друзей. Отправь 50 поздравлений. Они думают, я здесь из-за того, что убил человека. Или считаю, что убил. А на деле — я здесь из-за этого старого мобильника. Потому что в ту ночь он просигналил в последний раз. Я прищурился на экран, спросонья пытаясь разобрать латиницу. Срок действия данного номера истекает 25 07 2005 . Номер будет заблокирован с 0:00 26 07 2005. Так закончилось прошлое, без грохота и без шума. Так я попал в настоящее — всё равно больше идти было некуда. И вот я здесь, уже почти два месяца. И до сих пор ищу способ вернуться.

25 мая 2005 года

— Как-то холодно, — сказала она. А еще ты опять сидишь в наклонном кресле и снова пялишься в наклонный экран. «Не в экран», — поправила себя Лиза. Это был не экран, а лобовое стекло. Руки у обочины скребли по нему как ветки, царапали ногтями, задевали костяшками пальцев, но в урчание мотора не вмешивался ни один посторонний звук. Только…

— Холодно как-то, — повторила Лиза чуть громче. Шлеп. Чужая ладонь прижала к наклонному стеклу бумажку. Сто долларов. Сотня баксов за подбросить. Максим нервно вдавил педаль, рука замешкалась и пропала.

— Да нормально, почему, — сказал он, шевеля бледными губами. — Это, возможно, даже не микроклимат, а естественный сквозняк. Хочешь, окно слегка опущу?

— Нет! — торопливо отозвалась Лиза. — Нет, ты прав, показалось. Над бесконечной чередой прохожих скользнула знакомая вывеска. Тот самый фастфуд, где Лиза обедала с Катькой. Возле спортивного центра с бассейном и забором. Целых три часа они с Максом пытались убежать, а Москва всякий раз ловила их, опутывая щупальцами знакомых улиц, дразня обрывками надоевших пейзажей, стискивая в километровых пробках и хватаясь миллионом голосующих рук. Обезумевший город не собирался отпускать их.

— Опять мы здесь, — Лиза потрогала матовый квадрат на приборной доске. — У тебя же бортовой компьютер. Там же и карта есть, наверное. Может, включишь его всё-таки? Максим пошевелил кадыком и хрипло отозвался.

— Я не знаю, как.

— То есть? Он не собирался отвечать, но Лиза смотрела на Макса, пока тот не сдался.

— Да, — сказал он. — Да, скажи это прямо, я идиот, у меня тачка уже месяц, а я до сих пор не разобрался в ней.

— Как?.. Это же «шестисотый». Ты говорил, у твоего отца был точно такой!

— Не говорил. И это не «шестисотый». Разве что похож немного. Снаружи. Мысли в ее несчастной голове кинулись врассыпную, и совсем отказывались цепляться друг за друга. Лиза коснулась пальцами серой панели и отдернула их. На пластике остался смазанный черный след.

— Блин… ты бы ее… протер бы иногда, что ли, — сказала она. — Или помыл, не знаю даже.

— Я мыл, но давно. Я не ездил с тех пор как всё это, — Макс очертил дугу подбородком. — Началось. Всё это.

— Как не ездил? Почему?

— Не хотел, чтобы меня в ней узнали. Еще краской потом изрисовали бы, эти говнюки, ты же сама видела, м-мудаки, от них всего можно ждать, м-м… — он дважды шлепнул в мягкий руль кулаком. Вдруг до Лизы дошло. Он боится. «Боже, Макс, тебя же трясет от страха. И ты молчишь».

— Стоп, — Лиза мысленно зажала в кулаке собственные нервы.

Выручать их было некому, и от этой мысли ей стало немного легче. — Остановись. Останови машину. СТОП. Максим будто ждал команды. Он повернул руль, машина плавно вильнула к обочине и заглохла. К ней моментально сбежались люди, они бродили вокруг, барабанили по стеклу, дёргали все четыре дверные ручки и глухо требовали внимания. Ни Лиза, ни Макс больше не замечали их. Теперь — наконец — они смотрели только друг на друга.

— Давай по порядку, — Лиза сморщила нос и кольнула виски ногтями.

— С чего ты вообще решил, что с… с ним что-то произошло?

25 мая 2005 года

Утром в студии пропал интернет, и всякая работа остановилась.

Люди галдели в коридоре, шумели на лестницах и непрерывно совались к Максиму в дверь, не утруждаясь прикрыть ее за собой. Макс не выдержал. Он бросил кабинет и полчаса бродил по внутренностям «Мега-44го», пытаясь отыскать хоть один спокойный угол, но повсюду теперь копошились люди. Они завтракали и курили, радовались и негодовали, совали Максиму свободные и занятые руки, говорили «привет», говорили «как дела», а он по-прежнему не был уверен, что видел их раньше и хочет видеть сейчас. И что у него есть какие-то дела. Сдавшись, Макс вернулся к себе. Третий день он ездил сюда по инерции, как в былые времена, ранним утром, в диком, живом и беснующемся столичном метро, где рассветные маньяки уже мешались с дневной тягловой силой и плотными волнами пробивалась в центральные районы суетливая занятая толпа. Его выплевывал наружу эскалатор, подталкивали в спину заботливые прохожие, тянул наверх зеркальный студийный лифт, и Максим, сделав несколько шагов по ковру, оказывался в родном осточертевшем кабинете, будто и не покидал его. Будто ничего еще не случилось. Макс даже не помнил, как бывал дома: все его внимание пожирали часы, проведенные здесь. Пристальные, тревожные секунды, продавленные в кресле, у молчавшего телефона. Он ждал короткого холодного увольнения. Он ждал ругани и кровавых мер. Он ждал, что позвонит Бергалиева. Или Члеянц. Или охрана здания. Он ждал официоза. Ждал перехода на личности. Ждал непрофессионализма. И в этот момент, когда в офисе не было даже интернета, настольный телефон забулькал и затрещал. И Максим поднял трубку. Он ждал чего угодно, только не того, что услышал.

— Здравствуйте! — гаркнул ему в ухо незнакомый голос. Женский, невыносимо громкий и пронзительный — голос человека, уверенного, что его не слышат.

— Да? — спросил Максим, отдернув квадратный наушник прочь. — Тише, пожалуйста.

— Здравствуйте, — так же громко проревел голос. — Я звоню по экстренной линии, здесь очень плохо слышно, я на опознании, вы друг Митяя? Вы можете как-то прокомментировать? То, что случилось? Как он погиб, и в каких вы были отношениях?

— Что? — Макс почесал небритую щеку. — Не понял, вы кто? И потише говорите, я вас слышу.

— Меня зовут Мария, — раздельно произнес голос. — Я сотрудница молодежного журнала «Ар-эн-би», Митяй — наш штатный редактор. Вы не знаете? Его буквально час назад нашли мертвым, в вагоне метро, там была эвакуация… в общем, здесь тоже нет света, представьте? Даже в моргах… так вот, нас вызывали на опознание, меня главный редактор отправила с вами связаться…

— Подождите, — Максим зачем-то сделал у микрофона жест рукой. — Вы хотите сказать… да, во-первых, кому вы звоните? Откуда у вас этот номер?

— Вы Максим, — сообщил голос. — Правильно? Нам выдали его вещи, здесь визитки в его пиджаке…

— Это мой пиджак, — автоматически поправил Макс.

— А… ну да, вы же, ну, второй парень, правильно?

— Так, еще раз, — Максим раздраженно глянул по сторонам. — Чего вы от меня хотите?