упитанные рыжие астронотусы, завидев своего человека, беспокойно заметались по аквариуму в предвкушении долгожданного кормления.

— Голоден, Стеф? — деланно бодрым тоном спросила Клементина, изучая содержимое холодильника. Ответа не последовало. Судя по звуку, Стефан яростно наполнял ванну.

— Я собираюсь заказать еду, — сообщила она, перекрикивая шум воды. — Тебе что-нибудь взять?

Как и предыдущий, этот вопрос был также благополучно проигнорирован.

Ну и пожалуйста. Значит, будет довольствоваться тем что останется.

Через два часа, когда Клементина уже начала беспокоиться, не вздумал ли её братец утопиться с горя, Стефан выполз из ванной: пунцовый от стыда и водных процедур, угрюмый и неразговорчивый. Молча взял бумажную коробочку с лапшой и ушел наверх. С плохо вытертых волос на футболку капала вода.

На следующий день Фау не появился. Не появился он и во вторник, и в среду. Клементина металась по дому, чувствуя себя птицей в клетке, время от времени пытаясь взяться за что-нибудь — но всё, будто нарочно, валилось из рук. Периодически она заставляла себя остановиться, присесть, хваталась за пульт и с замиранием сердца перебирала новостные каналы: но ни один из них даже вскользь не упоминал о событиях, невольными свидетелями и участниками которых они стали.

Все эти дни Лондон заливало нескончаемыми дождями, и Стефан также безвылазно сидел дома, но почти не показывался ей на глаза, словно намеренно избегал её общества.

Только в четверг, когда ливни немного поутихли, Стефан, наконец, заговорил с ней.

— По ящику об этом не скажут, не надейся. Даже в общих чертах. Такие новости — не для простых смертных.

Клементина хмыкнула.

— И тебе доброе утро. Чайник только что вскипел.

Стефан покосился на кухонный шкаф. Его движения были скованными, неловкими; наливая чай, он чуть было не расколотил чашку, но Клементина сделала вид, что ничего не заметила.

Правда, когда Стефан рассыпал сахар, опрокинув сахарницу, она уже хотела поддеть его, но удержалась, вовремя напомнив себе, что брату пришлось нелегко, и за все свои прегрешения он уже наказан сполна.

— Думаешь, будет война? — буркнул Стефан.

— А ты сам как думаешь?

— Не знаю… Ну, то есть… это же сверхцивилизации. Неужели они не могут договориться? Решить дело миром?

— Не могут, — Клементина вздохнула, вспоминая, что Фау рассказывал ей о тенри.

— Я не хочу войны, — пробубнил Стефан.

— Кто же хочет? Вот только меня больше волнует другое. Если большинство землян поддержат тенри, флойды не вправе будут им воспрепятствовать.

Стефан возмущённо фыркнул.

— С какой стати кому-то придёт в голову поддерживать этих злобных эгоистичных выродков?

— Стеф, люди и тенри — одно и то же.

— Люди совсем не такие! — вскипел Стефан. — Как ты можешь ставить знак равенства между нами! Тенри — лживые, лицемерные, беспринципные твари! — он побагровел от возмущения. Похоже, история с Чесси не прошла для него даром.

— Пусть так. Всё равно, мы — одна раса. И если земные власти прознают об этом, пиши пропало.

— Думаешь, они поддержат тенрийцев?

— Скорее всего.

Стефан долго молчал. После чего обречённо вздохнул и негромко произнёс:

— Мы знаем, кто такие тенри и на что способны. Надо рассказать всем. Люди должны узнать правду.

— Возможно, — подумав, кивнула Клементина. Но это — прерогатива официальных властей, а не подпольной оппозиции. При всём уважении, у "Открытого неба" не так уж и много сторонников.

— Не хочу сейчас об этом рассуждать, — Стефан резко поднялся с места и вышел из комнаты. — Всё равно одними разговорами мы ничего не добьёмся, — донеслось из прихожей.

— Ты куда?

— Прогуляться.

Странное дело — все эти дни вынужденного затворничества Клементина не общалась ни с кем, но сейчас, когда за братом захлопнулась дверь, горько-кислое чувство одиночества накатило на неё с новой силой. И ни остывающий кофе, ни любимое имбирное печенье не спасали ситуацию.

Куда же Фау запропастился? Исчез, бросил её — а она тут места себе не находит от волнения и тревоги!

Клементина поймала себя на мысли, что жалеет об опрометчиво данном обещании не выходить из дома.

Нет, она несправедлива к Фау, строго сказала она самой себе. У флойдов сейчас ого-го какие проблемы, а Фау пытается их разрулить. И, кстати, всё ради благополучия человечества, а значит, и её собственного.

И всё же Фау мог бы выкроить минутку-другую, чтоб навестить её…

То и дело на корню пресекая попытки самокопания, Клементина убрала со стола, заказала продукты, проверила почту. Давно перевалило за полдень, Стефан ещё не возвратился, и она была близка к тому, чтоб нарушить данное слово и отправиться на каток, — но негромкий шум снизу заставил её насторожиться.

— Стеф, ты?.. — она перегнулась через перила и успела заметить, как внизу мелькнула ярко-фиолетовая макушка.

"Фау!"

— Наконец-то, Фау! — не чуя под собой ног, Клементина сбежала по лестнице, чуть не споткнувшись на последней ступеньке. — Как ты? Что происходит? Есть шанс исправить ситуацию? От меня что-нибудь требуется?.. — она подавилась последней фразой. Из кресла у камина на неё взирал совершенно незнакомый флойд.

— Требуется, — не сочтя нужным представиться и даже не поздоровавшись, сухо кивнул он. — Оставить лорда Фау в покое и прекратить навязывать ему своё общество.

— Чт-то? — оторопело переспросила Клементина.

— Ваши отношения — не более чем досадное недоразумение. Человек не пара флойду.

— Это он вам сказал? — перебила Клементина, но флойд как будто не заметил её реплики.

— Лорду Фау это прекрасно известно, но он горяч, молод и неопытен, и не устоял перед соблазном. Не стоит судить его слишком строго. Но более так продолжаться не может. Настала пора положить этому конец. Ваша связь и без того принесла нам достаточно хлопот. Если ты не в состоянии исправить свою ошибку, хотя бы осознай её и отойди в сторону.

— Что вы несёте? — голос её дрожал от еле сдерживаемого гнева. — Кто вы такой? Какое дело вам до Фау… и меня?

— Кто я, совершенно неважно. Всё равно наши имена и титулы вам, людям ни о чём не говорят.

— Послушайте, вы! — не выдержала Клементина. — Мои отношения с Фау касаются только нас двоих. Если же мы кому-то помешали… — она выразительно цокнула языком. — Что ж, мне искренне жаль.

— Ваши так называемые "отношения" — в прошлом. Смирись с этим. Вы больше не увидитесь. Никогда.

Клементина недоверчиво хохотнула.

— Да что вы говорите!

— Лорд Фау покинул Землю. Его работа здесь завершена, на этой планете ему больше нечего делать.

"Лжёт!"

— И ты ему больше не нужна.

— Не верю.

— Хочешь доказательств? Пожалуйста, — в руках странного визитёра появился чёрный блестящий шарик размером с мелкий мандарин. Над ним возникла голограмма — в масштабе, конечно, не в натуральную величину, но