Акитада кивнул.

Кодзиро опустился на пол и закрыл лицо руками, потом убитым голосом произнес:

— Спасибо, что сообщили. Теперь хотя бы буду готов, когда Кобэ наконец соизволит уведомить меня.

— Я глубоко сожалею, что мне пришлось доставить вам эту печальную весть. — Акитада присел на корточки рядом с ним. — Произошла целая череда каких-то странных событий, которые, возможно, как-то связаны со смертью вашей невестки, и если в найденном человеке опознают вашего брата и он окажется тоже убит, то не исключено, что действовал один и тот же убийца. Ваша задача сейчас помочь мне найти истину в обоих случаях. Вот как, например, вы могли бы объяснить, что ваш брат распродал все свое имущество, кроме дома? И зачем ему понадобилось исчезать, не сказав никому, куда он отправляется и зачем?

Кодзиро убрал руки от лица и рассеянно посмотрел на него.

— Возможно, я мог бы это объяснить, только сомневаюсь, что это можно как-то связать со смертью Нобуко. Просто дела моего брата в последние годы шли совсем плохо. Я много раз пытался выручить его и предлагал деньги, но он всегда отказывался. Слишком был гордый. У него была безупречная репутация, и кредиторы, как правило, не давили на него, но, возможно, на этот раз у них кончилось терпение. Оплатить свои долги он считал делом чести. Он сделал бы это, даже если бы понадобилось распродать все. Мой брат был человеком чести. — На глаза его навернулись слезы, но он сумел совладать с собой. — А могли его убить из-за денег, что были при нем?

— Да, такое возможно. Его слуга сказал, что при нем была переметная сума и что одет он был по-дорожному. Лошадь он мог взять напрокат. Были у него какие-нибудь кредиторы за пределами столицы?

— Да. Иногда он покупал предметы искусства в монастырях и в загородных поместьях. Только все свои дела он держал в секрете — возможно, просто не хотел моей помощи.

— В прошлый раз я попросил вас подумать насчет вашей невестки.

Кодзиро схватился за голову, словно только что вспомнил о своих собственных проблемах.

— Я не знаю, что известно вам, поэтому лучше расскажу, что видел сам и что думаю о ней.

И он поведал о своих встречах с Нобуко, начиная с самого первого свидания и до последней роковой поездки в монастырь. Он рассказал о ее красоте и о том, как поначалу не верил ей из-за того, что она вышла замуж за его пожилого брата, но как потом все же принял ее, когда увидел, как счастлив брат и как он гордится талантами своей юной жены.

— Она искусно играла на цитре и исполняла прекрасные песни. Иногда она даже танцевала для нас. Мой брат был от нее в восторге, да и я в то время тоже. Я был потрясен и ошарашен, когда она однажды подошла ко мне и предложила стать моей любовницей, сославшись на то, что мой брат уже ни на что не способен, а она хочет ребенка. Раздираемый отвращением и жалостью к ней, я перестал гостить у брата, но он послал за мной, и я хоть и неохотно, но вернулся. К счастью, невестка была со мной холодна и держалась отчужденно, и я решил, что ей стыдно за тот случай.

— Может, она рассердилась на вас за то, что вы отвергли ее предложение?

Кодзиро кивнул.

— Такое вполне могло быть. Я тогда сказал ей кое-что, о чем теперь сожалею, но ведь я только хотел призвать ее к здравомыслию.

— Как вы думаете, могла она найти себе другою любовника?

Он покачал головой.

— Мне тоже это было интересно, но я не представляю, как она могла бы это сделать. Мой брат не устраивал в доме увеселений, к нему приходили только клиенты, которые никогда не видели его жены.

— А как насчет ее жизни до замужества? Встречалась она тогда с кем-нибудь?

Кодзиро беспомощно покачал головой.

— О ее жизни в отчем доме мне известно лишь то, что говорила она сама или мой брат. Знаю, что отец ее какой-то ученый, удалившийся на покой. После смерти жены он переехал в Кохату. Нобуко выросла в деревне, но получила от отца хорошее воспитание. Из ее слов я понял, что в ее жизни было место увеселениям. Они отмечали все праздники, приглашали певцов и музыкантов; отец разрешал ей заниматься верховой ездой и брал ее с собой на охоту. Вот почему мне всегда казалось, что она должна ужасно скучать в доме моего брата.

Акитада в задумчивости подергал себя за мочку уха.

— Но столицу-то ваш брат, должно быть, показал ей? Наверняка брал ее с собой на верховые прогулки при дворе или на всевозможные празднества и представления в монастырях?

— Нет. В молодости он увлекался театром, но потом счел подобные развлечения непозволительными для человека с его положением и жену свою никуда не брал. Как я понимаю, ей предназначалось рожать детей и вести спокойную семейную жизнь. — Он слегка покраснел.

— В монастыре, где она погибла, были какие-то актеры. Некая труппа Уэмона. Возможно, здесь нет никакой связи, но я знал об этом увлечении вашего брата, и вот теперь вы говорите мне, что ваша невестка, оказывается, тоже могла быть знакома с такими актерами.

Кодзиро выглядел растерянным.

— Я их не видел и ничего об этом не знаю.

В коридоре за дверью послышались шаги и голоса, потом — скрежет ключа в замке. Дверь открылась, и в темницу вошел Кобэ. Кодзиро встал, губы его были плотно сжаты, на лице никакого выражения.

Кобэ кивнул ему и повернулся к Акитаде:

— Мне сказали, что вы здесь. Кодзиро уже знает?

— Я сказал ему только то, что знаю сам. Так что же донесение? Оказалось верным?

— Боюсь, что да. Мне очень жаль, Кодзиро. Ваш брат был найден забитым до смерти неподалеку от южной дороги. Примите мои соболезнования.

Арестант потупился, разглядывая собственные руки в кандалах. Он сжимал их так крепко, что даже побелели костяшки пальцев.

— Благодарю вас, господин начальник полиции, — сказал он ровным, безразличным тоном. — Могу только надеяться, что не мой арест и заключение в тюрьму заставили моего бедного брата пуститься в это ужасное путешествие. — Он поморщился, потом посмотрел на Кобэ: — Надо понимать, вы не собираетесь выпустить меня отсюда, чтобы я нашел этих ублюдков, что убили его?

— Вы же знаете, что я не могу этого сделать. Обвинение в убийстве с вас пока еще не снято.

В разговор вмешался Акитада:

— А по-моему, совершенно очевидно, что это сделал не Кодзиро, а кто-то еще. Разве теперь, когда убит Нагаока, а Кодзиро определенно не мог этого совершить, не ясно, что эти два убийства связаны?

— С какой стати? В конце концов, Нагаока имел при себе деньги, которые теперь исчезли. Не исключено, что на него напали разбойники.

Акитада вздохнул и поднялся. Предположение Кобэ и впрямь звучало правдоподобно.

— А почему вы так быстро вернулись? — спросил он.

— Я встретил своего помощника у городских ворот. Он как раз занимался доставкой тела. Надо полагать, вы хотели бы взглянуть на него собственными глазами?