возникла у меня на губах сама собой: под тканью прятался один из ларцов. Я даже узнала мастера. Именно эту шкатулку расписывала Марта. Внутри ларца на белоснежной шелковой подушечке были закреплены украшения удивительной красоты с яркими сапфирами. Серьги, большое колье с двенадцатью крупными камнями и два разных перстня. Я с восхищением вздохнула, любуясь игрой солнечных лучей на драгоценностях.

Глава 51

Полностью из нищеты баронство удалось вытянуть только к трехлетию Алекса. Зато и рывок был очень качественный. Последние годы никто на землях баронства не голодал. Были пристроены все инвалиды и сироты, и почти каждый из них более-менее мог прокормиться сам. А кто не мог, получал помощь продуктами и деньгами от хозяев.

Однако несколько лет мой муж очень серьезно занимался тем, что многие годы спустя назовут селекцией. Начав с барана и пары овец, подаренных нам графом Паткулем в день отъезда, он медленно и терпеливо выращивал стадо, внимательно выбирая новых производителей и маток, тщательно оценивая густоту и тонкость шерсти их самих и их потомства. Все, у кого шерсть была недостаточно тонкой, отливала в рыжину или не проходила по каким-то другим признакам, немедленно браковались и продавались на сторону.

Зато потомство от лучших производителей получало самые полезные корма и воспитывалось на холоде, чтобы шерсть была гуще. На данный момент в трех деревнях баронства содержалось стадо, разбитое на части, по сорок-пятьдесят голов в каждой. И шерсть от наших животных в этом году продавали уже дороже, чем любую другую. Да, со всем чуть-чуть дороже, но даже это уже было своеобразным признанием ее качества.

Дальнейшую судьбу наших земель мы с мужем обсуждали вдвоем. Возможны были варианты: или ставить ткацкий цех и самим заниматься производством ткани, либо же провести точно такую же работу, но уже выбрав животных с белой шерстью. И тот и другой пути развития имели как плюсы, так и минусы.

Хорошая шерстяная ткань, тонкая и из качественной пряжи, ценится очень дорого. Однако и высококлассных мастеров не так уж много. Все они люди достаточно обеспеченные и вряд ли захотят переезжать на край света. Против большого увеличения бараньего поголовья было то, что животных нужно где-то пасти. Пожалуй, земли баронства вытерпят увеличение поголовья еще раза в два, край – в три, но не больше. Нужно же оставить луга и для крестьянского скота.

В общем-то, все эти разговоры были интересны, приятны, но уже не так жизненно важны. С тем, что мы имеем сейчас, голодать мы не будем никогда. Рольф не зря разделили основное стадо на три части: среди живности бывали эпидемии, которые легко могли погубить все поголовье. Мысль о карантинных бараках для новокупленных производителей показалась мужу настолько дельной, что в прошлом году такие бараки и загоны появились у каждого из трех сел. Сейчас все животные были здоровы, но случись что, хоть одна из отар да выживет.

Кроме того, роспись шкатулок и вставок в украшения позволяла нам не беспокоиться о куске хлеба для себя и сына. Мы даже весьма успешно ухитрялись откладывать небольшую сумму на черный день. Да и вообще, за последние годы наша жизнь определилась и устоялась настолько, что тянуло попробовать что-то новенькое.

Впрочем, судьба побеспокоилась об этом очень быстро. В начале весны, как только стаял снег и просохли дороги, в сопровождении небольшой охраны к Рольфу прибыл королевский гонец баронет Андрэ Грейц. Надо сказать, что в нашем тихом доме он устроил знатный переполох. Впрочем, молодой человек, капрал курьерской службы, оказался достаточно приятным собеседником. Солдат отправили на кухню под присмотр Густава и Сусанны, а баронета Рольф пригласил отобедать с нами.

Разумеется, за столом мы обсуждали письмо, привезенное из королевской канцелярии баронетом Грейцем.

— Первый ларец его королевскому величеству, если я не ошибаюсь, подарили три года назад. Довольно большая шкатулка, где государь хранит цветные воски и малую печать для личных писем. Он так восхищался тонкостью работы, что это запомнили многие придворные. С тех пор его величество собрал уже небольшую коллекцию подобных изделий. Ваша шкатулка находится даже в спальне короля и содержит в себе небольшие украшения, которыми государь одаривает своих фавориток. Два года назад в старом крыле замка был пожар. Слава всем богам, особо никто не пострадал, но из-за запаха дыма и закопченных стен находиться там было решительно невозможно. Государь перенес свои личные покои в другое место, но так и не привык к нему. В этом году старое крыло принялись спешно ремонтировать. Именно отсюда и появился заказ.

Кроме последних столичных сплетен, баронет Андрэ привез с собой довольно весомую сумму в качестве аванса. По сути, нас никто не удосужился спросить, возьмемся ли мы за эту работу. Государь хотел получить два триптиха для какой-то там охотничьей залы. Поскольку для ремонта был нанят знаменитый архитектор, то письмо содержало не только подробное описание цветовой гаммы кабинеты, но к бумаге даже прилагались образцы красок. Очень детально также были расписаны сюжеты самих картин.

И если первый вариант не вызывал у нас никакого затруднения, ибо там предполагались обычные фрукты и цветы, то композиция второго триптиха была значительно сложнее: нам требовалось изобразить самого короля. Для этих целей был послан портрет его величества. Меня пугали даже не размеры росписи, а то, что у меня не было инструментария для обработки пластин папье-маше таких масштабов. Впрочем, у нас совершенно не было выбора: королям не отказывают.

Капрал курьерской службы, очаровательный баронет Андрэ отдохнул у нас только один день и утром следующего покинул наши земли вместе с солдатами, а мы с мужем остались разбираться с последствиями визита. Весь аванс полностью ушел на то, чтобы поставить легкое закрытое помещение с новой печью, которая имела очень большую ровную поверхность.

Сумасшедших денег стоило металлическое корыто, изготовленное на заказ по размерам будущих пластин. Для того чтобы панно были такие же прочные, как и шкатулки, их точно также нужно было выварить в льняном масле и длительное время сушить на ровных поверхностях при определенной температуре. Поэтому над печью крепилась довольно странная конструкция чем-то напоминающая очень грубый икеевский стеллаж. На этой решетчатой конструкции и сохли потом вываренные в масле пластины. Изготовлять их приходилось по одной штуке и роспись такого масштаба занимала почти две недели работы мастера. Одну из