Востоке. Правда, все это появлялось в Европе и прежде, но не было столь престижным. Однако все это не производилось в своем феоде, все это надо было покупать на стороне. Но для этого надо было иметь деньги, а следовательно, продавать продукцию своего феода. И феодальное хозяйство начинает втягиваться в рыночные отношения, производить продукцию для продажи.

Это значит, что теперь этой продукции требовалось больше, чем необходимо для своего потребления. Принцип натуральности: производить только такое количество продукции, которое необходимо для себя, для своего феода, был подорван.

Поскольку появился стимул к увеличению количества продукции, ускоряется техническое совершенствование сельского хозяйства, начинается специализация – стремление готовить те продукты, за которые можно выручить больше денег.

Начинается бурный рост городов. С одной стороны, именно там производятся предметы роскоши, ремесленные изделия, недоступные простолюдину, изделия рангом выше грубых поделок деревенских ремесленников. С другой стороны, города выступают потребителями возросшей массы сельскохозяйственных продуктов. Если бы не было городов, увеличение массы сельскохозяйственной продукции не имело бы смысла, ее некому было бы продавать. Рост товарности сельского хозяйства и рост городов были тесно связаны.

На основной территории Западной Европы втягивание сельского хозяйства в рыночные отношения выразилось в коммутации – переводе феодальной ренты на деньги.

Во Франции этот процесс начался в XIV в. с ликвидации барщины, которая заменяется денежными платежами, т. е. денежной рентой. С ликвидацией барщины, естественно, ликвидировалась и барская пашня. Почему барщина ликвидировалась в первую очередь? Потому что барщина, т. е. принудительный труд крестьян, не соответствует феодальным отношениям. Принудительный труд – это пережиток рабовладельческих отношений в феодализме. Как и у раба, у крестьянина на барщине нет материальной заинтересованности, поэтому производительность его труда очень низкая. А поскольку с ликвидацией барщины ликвидировалась господская пашня, домен феодала перестал быть производственным объектом.

С ликвидацией барщины ненужной становится «крепостная», личная зависимость крестьян. Она была необходима для того, чтобы заставить крестьянина трудиться на господина. А платить оброк крестьянин будет и не находясь в личной зависимости, так же как арендатор капиталистического времени платит арендную плату. Чтобы избавиться от уплаты оброка, он должен оставить свое хозяйство.

К тому же на Западе не было слова «крепостной», это российское понятие. В Западной Европе крепостной назывался сервом, т. е. рабом, и если барщина была пережитком рабовладельческих отношений, то крепостное право рассматривалось как рабство. И в качестве не свойственной феодализму категории крепостное право ликвидируется. Крестьян освобождают за выкуп, за крупные суммы денег. Это, впрочем, не означало полную ликвидацию личной зависимости. В руках феодалов остается судебная власть над своими вассалами, административная власть, земельная зависимость, остаются баналитеты – обязанность крестьян за плату молоть зерно на мельнице сеньора и даже печь хлеб в его печи.

В XV в. во Франции на деньги переводится и натуральный оброк, оброк продуктами. Чтобы получить деньги, необходимые для покупки престижных товаров, феодал должен был продать продукты, полученные в виде оброка. Но благородные дворяне считали ниже своего достоинства заниматься торговлей. К тому же продукты, поступавшие в форме оброка, могли быть невысокого качества. Так, по закону феодал должен был принять у крестьянина овес, если этот овес соглашалась есть лошадь, голодавшая три дня. Пусть лучше крестьяне сами продают свою продукцию и платят феодальную ренту деньгами. Нетрудно, однако, заметить, что такая рента, в сущности, являлась феодальной формой арендной платы.

В результате коммутации феодалы добровольно отрезали себя от рынка, а тем самым от генеральной линии экономического развития, которая выражалась именно в росте товарности, росте рыночных отношений. Одним из результатов этого стало массовое разорение феодалов в ходе революции цен после Великих географических открытий. Деньги тогда подешевели, а увеличить фиксированную ренту было нельзя.

Крестьян же коммутация связывала с рынком. Правда, это не значит, что все крестьяне от нее выиграли. Натуральное крестьянское хозяйство не могло сразу стать товарным. Чтобы заплатить ренту деньгами, надо было продать свою продукцию. Но не всякую продукцию можно было продать достаточно выгодно. Требовалось интенсифицировать хозяйство, изменять его структуру, что требовало времени и значительных затрат. Рынок рождал конкуренцию. Наиболее предприимчивые крестьяне справлялись с этими трудностями, переводили свои хозяйства на рыночные рельсы, т. е. становились фермерами. Но большинство попадало в зависимость к ростовщикам, влезало в неоплатные долги. В качестве ростовщиков выступали и сами феодалы (вспомним пушкинского «Скупого рыцаря»).

Такова классическая схема коммутации, которую мы проследили на примере Франции. В странах Центральной и Восточной Европы, в германских землях, Польше, Чехии, Венгрии втягивание сельского хозяйства в рыночные отношения происходило позже, в XVI–XVII вв., и шло иным путем, который, по выражению Энгельса, получил название «второе издание крепостничества».

Если в Западной Европе коммутация начиналась с ликвидации барщины и крепостного права, то в Восточной Европе, наоборот, расширялась господская пашня, соответственно увеличивалась барщина и усиливалось крепостное право. Здесь крепостные становились рабами, так что господа могли их продавать и покупать даже без земли.

Дело в том, что в товарные отношения втягивались не крестьяне, а феодалы. Экономическое развитие отставало от западных соседей, сохранялась феодальная раздробленность. Внутренний рынок сбыта сельскохозяйственной продукции только еще начинал складываться. Не находившие сбыта сельскохозяйственные продукты были дешевыми. Как отмечал Ф. Бродель, дешевая жизнь была показателем слабого экономического развития [2, т. 3, с. 33]. Поскольку избыток сельскохозяйственных продуктов не находил сбыта, крестьянское хозяйство оставалось натуральным.

Рыночные отношения выплескивались сюда с Запада, со стороны более развитых стран. Рядом находились стремительно развивавшиеся Нидерланды. Здесь возник спрос на дешевые германские сельскохозяйственные продукты. Но крестьянские хозяйства не имели возможности заниматься экспортом своей продукции. Поэтому производством продукции на экспорт и занялись феодалы. Для экспорта, конечно, требовалось больше продукции, чем для своего потребления, причем продукции однородной, кондиционной. Разнородные продукты, собранные в виде оброка, для этого не годились. И феодалы расширяли собственную запашку, собственные поля частью и за счет крестьянских земель. Соответственно увеличивалась барщина, ибо поле феодала обрабатывалось барщинным трудом крестьян. Но барщина требует крепостной зависимости – и усиливалось крепостное право.

«Второе издание крепостничества» не было, однако, регрессом, возвращением к начальному периоду феодализма. Это было развитие крупного товарного производства на базе феодального домена, только с использованием не наемного, а крепостного труда. «Второе издание крепостничества» было альтернативой коммутации.

Можно привести еще один пример реставрации рабовладельческих отношений на заре капитализма – табачные и хлопковые плантации на юге США. Это было крупное производство, продукция которого предназначалась для продажи, только продукция эта производилась трудом рабов.

Итак, втягивание сельского хозяйства в рыночные отношения, коммутация, «второе издание крепостничества» – такова схема главных экономических процессов позднего Средневековья, общее направление развития. Выделить эти главные процессы было необходимо для понимания