Так вот вопрос. Почему вы, москвичи, все такие неполживые, правильные, свободолюбивые, ругающие власть в пух и прах, едете в такую страну жить? И ведь вы там довольны! Квартиры, машины покупаете. Детей отдаете в международные школы. Что же вам там свободы-то перестает хотеться? Справедливых выборов, независимых судов…

Или вы просто мрази конченые, которые не любят свою страну и готовы предать ее в любой момент, как только будет возможно? Да-да, я вам говорю. Неблагодарные твари – а как еще вас называть?

Если брать Россию в целом – да, у нас есть проблемы. А у кого их нет? Зато в России и близко нет того параноидального беспредела, который я видел в Штатах. Нет того страшного засилья государства и юридической системы – иногда в Штатах, разговаривая с парнями с Уолл-стрит, я не мог понять – это судебная система существует для государства или государство и общество существует для судебной системы? В России даже в Москве государство и наполовину не столь сильно, как в Штатах. А если отъехать от Москвы и поселиться где-то в глубинке, то у нас можно не соприкасаться с государством годами. Парень по имени Рик, трейдер из Эй-Ти-Ди, с которым я подружился, сказал, что его отец, отставной губернатор Джорджии, купил дом и землю в России. На вопрос, зачем он это сделал, Рик ответил коротко – недорого и чтобы было куда бежать. Надеюсь, их семья все же добежала до своего убежища, как только все это началось. Очень на это надеюсь.

В России нет такого нажима со стороны общества. Нет того стукачества, которые я видел в Англии и США, особенно в Англии – там стучат по любому поводу и искренне считают, что имеют право диктовать тебе, какого цвета черепицу положить на крышу. Нет того засилья гомосексуализма, какое есть на Западе, – в Лондоне, в Нью-Йорке целые блоки целиком заселены гомосексуалистами, а в Берлине среди жителей города число гомосексуалистов достигает трети! Наконец, нет того старательно насаждаемого чувства беспомощности и зависимости от государства, о котором я хочу сказать несколько слов.

В Нью-Йорке был один из самых строгих оружейных законов страны. Там нельзя покупать оружие с емкостью магазина более семи патронов, нельзя и многое другое, но все же кое-что можно. Так вот, среди моих друзей владельцев оружия не было ни одного. Когда я спрашивал почему, ответ был один: это опасно.

Опасно – для кого?

Но Нью-Йорк еще ладно. Куда круче в Лондоне – там нельзя вообще ничего. Англо-саксонская правовая система не такая, как наша, там почти все на усмотрение судьи. Если у нас многие носят нож в кармане, нож-кредитку, еще что-то, шпана может носить молоток, цепь от велосипеда, в машине у каждого уважающего себя водителя монтировка или бейсбольная бита, то там нет ничего. Согласно диким британским законам, самообороняться нельзя вообще ничем. И если твое дело поступило в суд, то судья может признать оружием все что угодно, даже скалку с кухни. И влепить срок. И это при том диком количестве мигрантов на улицах и при том, что на стенах пишут: «Здесь действуют законы шариата».

И везде, буквально везде – в Нью-Йорке, в Лондоне, в Берлине, в Париже – я чувствовал слабость людей. Их неготовность применять силу и отвечать на силу силой, даже если тебя избивают или убивают. В газетах, на телевидении полно разъяснений, как вести себя при преступлении. Лейтмотив один – не сопротивляйтесь, иначе сделаете хуже. При мне в Берлине несколько мигрантов изнасиловали молодую немку, об этом кричали все газеты – она не сопротивлялась, потому что, как она сама сказала, помнила, что было написано в газетах, и «не хотела их провоцировать на жестокость» – как она сама потом заявила в ток-шоу. И как потом многие сказали – это было правильно, ведь ее не убили. Для меня это – и реакция, и участие в ток-шоу, и отсутствие сопротивления – было такой дикостью, что я поверить не мог.

Да, и про русских я могу сказать – мы не ангелы, у нас есть свои недостатки. Но мы умеем дружить – ни в Лондоне, ни в Нью-Йорке я этого не заметил. Мы не станем молча подчиняться, как та немка, – любой из нас будет сопротивляться. Несмотря на то, что у нас много всяких… но поверьте, такого беспредела с гастерами, как в Лондоне и Берлине, у нас и близко нет. Мы не так плохо живем – я видел, как живет молодежь в том же Лондоне. Это страшно, причем страшно все без исключения – жилье, образовательные кредиты, которые отдаешь в лучшем случае к 35–37, массовая проституция, которой подрабатывают студентки, к сожалению, и студенты тоже, жесточайшая конкуренция за любое место, работа на износ по восемнадцать часов в сутки с отсевом девяносто процентов. И для многих итог: евротреш, европейские бродяги и бомжи без перспектив. Поверьте, это на самом деле страшно. И те англичане, которых я перетащил в Москву, – они поднялись все. Не то что отсев девяносто процентов – место нашлось всем. А там места нет уже никому.

Но все то, о чем я говорил выше, не имеет ни малейшего значения в таких местах, как Йемен.

Вы, те, кто недоволен правительством, которое не делает нормальные дороги, просто не можете себе представить, что такое горная дорога здесь. А здесь таких девяносто процентов. Это просто тропа, натоптанная ослами, мотоциклами и машинами, на которой нет крупных камней. Вы, те, кто недоволен своей жилплощадью, просто не можете себе представить, что такое родиться, вырасти и умереть в доме из камней и глины, рядом со скотом, где нет ни электричества, ни воды, ни нормального туалета… ничего нет. Вы, те, кто недоволен тратами на оборонку, просто не можете себе представить, что такое жить и знать, что в небе беспилотник, чужой. И достаточно оператору нажать на кнопку, и тебя не будет, и твоей семьи не будет, и твоего дома не будет. Ничего не будет. Вы, те, кто недоволен состоянием дел с властью, и представить себе не можете, что творится с властью здесь. В некоторых местах днем правят правительственные чиновники, а ночью ваххабиты. В некоторых местах власть меняется каждый месяц, то хусисты, то вахи, то правительство, то еще военные, которые берут все, что им заблагорассудится. А в некоторых местах вахи устраивают судилища и могут убить человека за то, что он не усерден в намазе, неправильно одет, есть подозрение, что он шиит, смотрел телевизор или еще за что. Соберут на площади людей и расстреляют тебя за то, что ты смотрел телевизор. И понятно, что чиновники в таких случаях набивают карманы как можно быстрее – никогда не знаешь, не придется ли завтра бежать. Про вывод денег за границу я не говорю – никто, у кого есть хоть капля здравого смысла, здесь денег не хранит. Если есть возможность уехать, уезжают тотчас же. Вы, те, кто недоволен состоянием дел с бизнесом и его поддержкой, можете ли представить, когда с вас правительство требует налоги, а местные исламисты, горная, а не лесная, как на Кавказе, налоговая требует закят. И если ты его не выплатишь, отрежут голову. А еще через город прокатывается то армия, то отряды исламистов, то непонятно кто – и каждый уверен в том, что имеет право брать все что угодно, где угодно, у кого угодно творить что угодно. И кредиты – шариат запрещает кредиты вовсе, нормально, да? Вы, те, кто недоволен своей зарплатой и тем, что на нее вы не можете ходить в рестораны и «социализироваться», можете ли себе представить тяжелую работу и жизнь впроголодь, как живут местные жители здесь? Наконец вы, недовольные Россией, можете ли вы себе представить жизнь в стране, где три четверти территории составляют горы, двадцать процентов пустыня, и только оставшаяся часть пригодна для жизни? Где два месяца идут проливные дожди, такие, что сносят дома, а оставшиеся десять месяцев – ни капли и температура под пятьдесят градусов. Да при этом днем пятьдесят, а ночью до десяти падает – перепад срок градусов каждый день. Представьте-ка себе, что значит на своем горбу и на ослах натаскать землю на горные террасы, а когда поток воды смоет ее, начинать все сначала. А если не будешь это делать, то и с голоду умрешь. Представьте себе страну, где нет ни пахотной земли, ни лесов, ни полезных ископаемых, а есть только под сороковник миллионов людей, которые здесь как в ловушке, которым некуда отсюда деваться.