— Ну, люди используют их время от времени. — Аллан одаривает меня улыбкой, в которой я не уверена, есть ли в ней сарказм или нет. — Ничего страшного я не вижу. Звонил ваш муж, — добавляет он. Сказал, что встретит вас в «Арфе и гончей» сегодня в шесть, так что, чем бы вы ни занимались, водитель будет рядом, чтобы забрать вас минут за тридцать до этого.

— Спасибо, — говорю я, а сердце все еще бешено колотится. В таком случае у меня есть еще несколько часов, прежде чем мне нужно будет встретиться с Тео, и я рада этому. Не знаю, справлюсь ли я с этим сейчас, после того, что случилось с Адриком.

Я понятия не имею, как отреагирует Тео, если узнает, но точно знаю, что ничего хорошего это не принесет. Не для Адрика и, вероятно, не для меня.

Я совершила ошибку, не сказав Николаю, что больше не девственница. Разочарование брата, даже его порицание, было бы лучше, чем то, во что я ввязалась сейчас.

Теперь все гораздо хуже.

19

МАРИКА

— Ты в порядке, mo grá?(ирланд. Моя любовь)

Это первое, что говорит мне Тео, когда я вижу его сидящим на деревянной скамейке в углу паба «Арфа и гончая», расслабленным, с пивом в высоком бокале. Он успел переодеться где-то между встречей и сегодняшним днем, и на нем темные джинсы с манжетами на лодыжках, коричневые кожаные ботинки тяжелее, чем он обычно носит, и угольный вязаный свитер с шалевым воротником. Его русые волосы немного растрепались после того, как их расчесали для встречи, как будто он чем-то их уложил. Общий эффект — непринужденность и сексуальность, от которой у меня замирает сердце при виде его в таком виде.

По крайней мере, пока я не вспомню, что произошло сегодня днем, и что мы с Тео — не обычная семейная пара, встретившаяся на свидании после работы.

— Я в порядке. — Я пересаживаюсь на другую сторону кабинки и смотрю на бумажку кремового цвета, где перечислены специальные напитки на вечер. — Просто устала.

— Скоро ты привыкнешь. — Он смотрит на меня, и я вижу в его взгляде намек на что-то тревожное. Мы узнали настроение друг друга быстрее, чем я ожидала. Однако я думаю, что некоторые из прозрений Тео пришли благодаря многолетнему опыту общения с самыми разными людьми. Для меня же это просто повышенная бдительность, учитывая мои обстоятельства. — Поначалу смена часовых поясов может быть очень ощутимой. — Он улыбается, глядя на меню. — Тебе понравился день шопинга?

Я киваю, изо всех сил стараясь выкинуть из головы воспоминания об Адрике и переулке. Чем больше я буду испытывать беспокойство, тем больше Тео будет догадываться о причине. Это обратная сторона, как я поняла, того, что муж заботится о том, счастлива я на самом деле или нет, а не о том, чтобы я просто была довольна и спокойна. Он хочет найти источник моего несчастья и исправить его, если сможет, но в данной ситуации он ничего не может сделать.

А если он узнает…

Холодный страх снова проникает в меня, и мне приходится быстро подавлять его, пока он не отразился на моем лице.

— Да, — отвечаю я, сосредоточившись на списке напитков. — Там есть небольшая кофейня и книжный магазин, который мне очень понравился. Кажется, он назывался Bookish Beanery? — Я поднимаю на него глаза. — Там было так уютно. Я могла бы провести там весь день.

— Ты должна мне его показать. — Тео улыбается. — Не могу сказать, что я там был, хотя в городе есть еще несколько книжных магазинов, которые я часто посещаю.

Сервер, невысокий мужчина с усами и редеющей линией роста волос, подходит к нашему столику, и Тео дарит ему ту же легкую улыбку.

— Для начала мы закажем креветки с чесноком, — говорит он, глядя на меня. — Может быть, ты хочешь начать с чего-нибудь еще, Марика?

Я качаю головой, все еще пытаясь выбрать напиток.

— Я… эм… крепкий сидр на разлив? — Спрашиваю я, увидев в списке один. — Звучит неплохо.

— Я сейчас принесу. — Мужчина улыбается нам обоим и отворачивается, чтобы уйти, а я сажусь обратно в кабинку, просматривая меню в поисках чего-нибудь еще, чтобы не отвлекаться.

— Еще какие-нибудь интересные покупки? — Спрашивает Тео. С любым другим человеком я бы подумала, что он выпытывает у меня, сколько денег я потратила, но здесь чувствуется, что он искренне интересуется, что я могла приобрести.

— Пару дождевиков, — говорю я ему, смеясь. — Поскольку, судя по всему, все время, пока мы здесь, будет идти дождь или снег. И пару кардиганов.

— Ты могла бы потратить столько, сколько захочешь, — говорит Тео, делая глоток своего пива. — Я не буду просматривать отчеты и подсчитывать, сколько ты потратила. Для меня это не имеет значения.

— Я знаю, — мягко говорю я. — Но я не хотела этим воспользоваться.

На его лице появляется какая-то эмоция, которую я не могу определить. Он улыбается мне, мягко и искренне, и бросает взгляд на меню.

— Тебе нужна помощь в выборе блюд? — Спрашивает он, подмигивая мне. — Не могу представить, что еда в пабе, это то, что ты часто ешь.

— Я не настолько избалована, — начинаю протестовать я, но потом смеюсь, понимая, что он, в сущности, прав. — Но нет, я не могу сказать, что когда-либо ела в заведениях, которые можно назвать пабами.

— О, я не называл тебя избалованной, девочка. — Тео смотрит на меня, на его лице все то же мягкое выражение. — Я просто хотел, чтобы ты увидела… — он замешкался, слегка отодвинув меню в сторону, и наклонился вперед, протягивая мне руку. — Одна из причин, по которой мне нравится быть здесь, заключается в том, что я чувствую себя далеко от того, кем мне приходится быть в Чикаго. Там я влиятельный и богатый человек, и здесь я, конечно, тоже, но менее известен. Дублинские короли и те, кто сидит за их столом, не заявляют о себе так, как это делают организации в Штатах. Об этом знают те, кто имеет значение, и молчат те, кто не имеет. В этом есть