помещения машинного зала и сразу оказались напротив уходящего вдаль освещенного тоннеля.

— Портал будет видно? — Спросил я у женщины.

— Когда откроется, он станет невидимым, а до этого будет зеркальным.

— Спасибо за совет. — Поблагодарил я ее.

Мы вошли в тоннель одновременно с Егерем, плечом к плечу. Шаги эхом разлетались по трубе тоннеля.

— Все же охренеть можно от мыслей, что я за несколько дней оказался уже на третьей планете. — Признался Егерь. — Как в такое поверить?

— А вот поверь. Для кого-то это обычное дело, ездить на работу на другую планету за сотни световых лет.

— Как на вахту.

— Да, типа того. Меня после первого внеземного опыта наполняли такие чувства, думал, сяду, как напишу книгу, весь мир поразится. Так и не написал, а потом до того привык, что уже и писать неинтересно. Ну, космос и космос, только голова кружится от того, что ни пола, ни потолка. Люди-то не сильно поменялись, вырвавшись с Земли. И там пытаются стяжать, но уже в космических масштабах.

— Да, человека можно увезти из деревни, но деревню из человека никогда. — Подытожил Егерь.

Мы увидели впереди наши отражения, волнующиеся в зыбком зеркале портала. Пока нашим не удалось открыть его. Я немного заволновался, не зная, как у них прошла самая горячая стадия операции. Мало ли какие подлости могли заготовить организаторы шоу.

Мы прождали совсем недолго. Зеркало бесшумно исчезло.

— Заходим парами. Оружие наготове. — Приказал я.

Мы с Егерем сделали шаг в портал и оказались в непроглядно темном помещении. Не так я себе представлял коридор по ту сторону. Всего имелся один источник света, и он падал сверху на какой-то прямоугольный предмет, лежащий на табурете.

— Мы где? — Спросил Егерь взволнованно, почувствовав подвох.

— Хотелось бы ответить рифмой, но дети мне не разрешают говорить плохие слова. — Пошутил я, внутренне отмечая растущее беспокойство.

Я направился к освещенному предмету, нарочно выделенному световым пятном. Это был деревянный ящик, выложенный изнутри красным бархатом. В нем лежали два старинных курковых пистолета с деревянными ложами и по одному внушительному патрону возле каждого. Раздался голос.

— Поздравляю, вы попали в комнату дуэлей. Вам необходимо за отведенное время сделать выстрел и поразить соперника. Если вы откажетесь, погибнете оба, если оба промахнетесь, то тоже погибнете. Живым отсюда должен выйти только один, тот, кто будет быстрее и метче. Время пошло.

В темноте загорелось красное табло, отсчитывающее от сотни назад.

— Это что, шутка? — Испугался Егерь. — Какая еще нахрен дуэль? Это что, подстроено?

— Я не знаю. — Честно признался я. — Наверное, у наших что-то не срослось и они не открыли портал куда надо.

— Я вижу. Стрелок, это очень похоже на то, что ты ведешь нас, а теперь и меня по заранее разработанному плану. Я же знаю, как ты стреляешь, и что у меня нет шансов в дуэли. Зачем тебе это?

— Егерь, это честно не я. — Я не знал, как убедить его. На самом деле все выглядело именно так, будто я заманил его, чтоб снять еще один хороший эпизод для мерзкого шоу. — Детьми клянусь, женой, мамой, не я.

— Да и не люди вы вовсе, ни ты, ни твоя Айрис. Киборги-убийцы на работе шоуменов. А детей и родителей у киборгов не бывает.

— Так, прекрати эту тоску разводить. Нас сейчас обоих тут прикончат.

— И что делать, стреляться? Тогда просто возьми пистолет и пристрели меня. Не хочу я играть по чужим правилам, особенно когда до смерти осталось, — он посмотрел на табло, — пятьдесят секунд.

У меня созрел план. Я взял в руки один из пистолетов и тут же в помещении загорелся еще один световой круг. Это меня приглашали встать в него.

— Егерь, бери пистолет. — Попросил я напарника твердым голосом.

— Зачем? Я все равно не успею выстрелить.

— Ты чего разнылся, как баба. Бери пистолет и займи место. — Я откинул ствол и вставил в него патрон. Закрыл и взвел курок. — Не забывай про удачу, она любит подготовленных.

— А к чему я готов?

— К тому, чтобы остаться в космосе. Это твое последнее испытание.

— Да? — Егерь смешался.

— Балда. Бери пистоль и вставай к барьеру, Дантес.

Я намеренно не назвал его Пушкиным, чтобы у него появилась уверенность в том, что удача будет на его стороне. Егерь взял пистолет и зарядил его. Загорелось пятно, в которое надлежало ему встать. Он занял место. Табло отсчитывало последние десять секунд. Я вскинул пистолет и выстрелил. Пуля прошла между бронежилетом и левой рукой Егеря, чуть зацепив ее. Напарник удивился, решил, что я промахнулся и выстрелил в ответ. Пуля попала прямо в грудь, ниже подбородка на десять сантиметров. Хрустнула грудная клетка, я полетел на пол и в полете потерял сознание.

Глава 19

Первое, что я увидел, придя в себя, виновато смотрящий заплывший синей гематомой глаз Егеря.

— Очухался. — Радостно произнес он и кинулся ко мне. — Прости Стрелок, я же подумал, что ты тоже хотел меня убить. Ситуация же была накалена, я даже думать не мог…

— Что с глазом? Упал? Ударился? — Спросил я.

Егерь смутился.

— Нашу дуэль транслировали на экраны. Все видели, и Айрис тоже. Но мы с ней теперь квиты и она на меня зла больше не держит. — Он потрогал синяк. — Удар у нее, конечно. А ты не держишь зла?

— Нет. Если бы ты не выстрелил, мы бы гарантированно погибли оба.

— Прости, что до последнего считал тебя подосланным. Натура у меня такая, подозрительная. Сам бы я не смог поступить как ты, согласиться, чтобы в меня выстрелили. Пуля, кстати, пробила броник, но расплющилась о ту, штуку, которую тебе вшили под кожу, но вмятина на груди была солидной. От удара остановилось сердце.

— Ничего, мне не привыкать помирать. Как обстановка?

Медицинский манипулятор продолжал нервно елозить по моей груди, долечивая рану. Легкая боль еще ощущалась, но в целом мне уже было хорошо.

— Эти черти до последнего были уверены, что мы ничего им не сделаем. Они полагались на автоматические турели, думали, что отобьются, покрошат нас в коридорах. Действовали нахально, предлагали нам сдаться, смеялись, особенно, когда я в тебя выстрелил.